Грейди Хендрикс - Изгнание дьявола из моей лучшей подруги

По первому номеру никто не ответил, по второму Эбби попала на автоответчик. Девушка была уверена, что с третьим номером, зарегистрированном на Фрэнсис Соломон, получится: от номера в ежедневнике Гретхен он отличался только двумя цифрами. На пятом гудке трубку взяли, и женский голос спросил:

- Алло? - резкий кашель, как у курильщицы. - Извините... Алло?

- Можно Энди? - Эбби изо всех сил сопротивлялась инстинкту повесить трубку.

- Энди! - крикнула женщина. - Тебе звонит барышня!

Долгая пауза. Щелчок.

- Вешай: мам, я взял трубку! - крикнул противный голосок.

Очередной щелчок.

- Тиффани? - спросил парень, дыша ей в ухо.

- Это Эбби... - удивленная тишина. - Подруга Гретхен... - снова удивленная тишина. - Лучшая подруга... - тишина продолжалась. - Гретхен Ланг? Из лагеря?

- А, - ответил парень. - И чего?

Теперь наступила очередь Эбби удивляться.

- Я хотела спросить... - она не знала, как подойти к этому. - Гретхен не вела себя странно? Она ничего обо мне не говорила?

- В смысле? В лагере?

- Или по телефону...

- Зачем тебе?

- Я ее лучшая подруга... - как глупо и по-детски это звучит, подумала Эбби. - И мне кажется, что с ней что-то не так.

- А я откуда знаю? Я после лагеря с ней не говорил, и она мне не звонила. Все, пока. У нас нет второй линии.

Он повесил трубку, а Эбби еще минуту не выпускала из рук телефон. Вокруг происходил полный бред. Она поклялась себе, каким бы унижением это не обернулось, поговорить с Гретхен в понедельник насчет Энди и выяснить, что происходит. Но в выходные был Хэллоуин, и уже в понедельник стало слишком поздно.

- Спасибо, что нашли время и пришли, - загудел директор. - Я хотел бы обсудить с вами будущее Эбигейл в Олбемарл-Академии... точнее, его отсутствие.

Эбби сидела напротив директора. Справа от нее располагался папа, неловко втиснувшийся в жесткое деревянное кресло - весь костлявый, угловатый, колени, локти и лопатки неловко торчат, на нижней губе после бритья остался клочок волос. Сам того не замечая, отец постоянно елозил ладонями по своим поношенным штанам хаки, выводя Эбби из себя постоянными шорохами.

Справа сидела мама, напряженная и натянутая в ожидании битвы. Стиснув зубы и подавшись вперед, миссис Риверз часто моргала глазами, чтобы не уснуть: во время длинных хэллоуинских выходных она работала в две смены, и встреча с директором после занятий во вторник стала неприятной неожиданностью. Мать Эбби держала сумку на коленях, так и не сняв дутое зимнее пальто - для Чарльстона это было слишком, но миссис Риверз всегда легко замерзала.

Директор положил на стол папку, открыл, надел очки для чтения и принялся просматривать личное дело, пока семья Риверз ждала. Наконец он поднял глаза:

- Во время выходных в честь Хэллоуина произошло несколько неприятных событий, и есть основания полагать, что Эбигейл была причастна как минимум к одному из них. Кроме того, вашу дочь обвиняют в воровстве. Что касается ее оценок, до сих пор они оставались безупречными, но думаю, что успехи в прошлом не гарантируют высокой успеваемости в будущем. По крайней мере одна мать звонила мне с просьбой предотвратить общение Эбигейл с ее ребенком. Эта женщина полагает - и я с ней согласен - что ваша дочь принимает и продает наркотики.

- Ты их принимаешь? - рявкнула мать Эбби, обернувшись к ней. - Ты торгуешь наркотиками?

- Нет, мама! Честное слово! - затрясла головой девушка.

- Клянешься?

- Клянусь! Я их вообще не употребляю!

- Кто сказал это о моей дочери? - обратилась миссис Риверз к директору.

- Называть имена я не могу, но этот источник в высшей степени достоверен. Как и тот, что сообщил о причастности Эбигейл к распространению и распитию алкоголя на нашем кампусе вечером пятницы.

Вечером пятницы, когда Эбби работала в вечернюю смену «ТСВУ», футбольная команда Олбемарл вышла на поле, готовясь биться с Бишоп-Инглэнд за последнее оставшееся место в дивизионе. Игра была последней в сезоне (планировалось, что она пройдет в день встречи выпускников, но матч перенесли из-за дождя), и все очень нервничали.

До матча оставалось десять минут. Тренер Тул начал психовать, потому что Уоллеса Стоуни, футбольной звезды и нападающего, все не было. Кто-то сказал, что он обжимается с девушкой в своем джипе, но никто не мог найти Уоллеса, пока тот, как ни в чем не бывало, не появился у скамейки запасных сразу же после того, как бросили монету. Тренер Тул так обрадовался, что немедленно выпустил парня на поле. К концу первой четверти Уоллес стоял на четвереньках на линии, отмечающей тридцать ярдов, и отчаянно блевал через свой шлем. Врачи бросились на поле, думая, что у нападающего сотрясение мозга, но достаточно было разок понюхать чтобы понять, в чем дело.

- Ваш игрок пьян - уберите его с поля! - приказал Тулу рефери. На поле начался хаос, продолжавшийся, пока директор не спустился с трибун и не приказал тренеру Тулу сдаваться. Футбольная команда Олбермарл-Академии официально стала худшей во всей Южной Каролине, и виноват был Уоллес. В день Хэллоуина его дом забросали яйцами, а в заднее окно джипа кинули камень. Утром парень в школе не показался.

- Этот матч стал унижением для всей школы, - продолжал директор, - и, хотя Эбигейл на нем не присутствовала, надежные источники утверждают, что именно она купила алкоголь для ученика.

- Я не...! - начала Эбби, но директор поднял руку, чтобы она замолчала. -Мама!.. - она повернулась к миссис Риверз.

- Мисс Риверз, если вы не можете себя контролировать, прошу вас, оставьте нас наедине, и я обсужу дальнейшее с вашими родителями.

Эбби оказалась поймана в усердно отопляемый кабинет директора, как в ловушку. По ее груди бежала струйка пота, пустой желудок неловко загудел, и девушке не надо было даже прикасаться к лицу, чтобы чувствовать, как жир и пот проступают сквозь макияж. Отец по-прежнему елозил руками по бедрам с громким шуршанием.

- Более того, - гудел ровный, но неостановимый голос директора. - один из учеников в разговоре со мной обвинил Эбигейл в воровстве. Украденный объект очень дорог ему, как память. Воровство является нарушением нашего кодекса чести и карается немедленным исключением. Теперь, Эбигейл, я тебя спрашиваю: есть ли этот предмет сейчас при тебе?

Эбигейл поняла, что речь идет о ежедневнике Гретхен. Значит, она знала, что ежедневнику Эбби, и пошла с этим к директору... Тот смотрел на девушку полуприкрытыми глазами. Та, не отрываясь, глядела на трещину в шлакоблоке перед собой.

- Эбигейл? - повторил директор.

- Я ничего не крала.

Директор смотрел на нее еще какое-то время, потом вздохнул и продолжал:

- Подумав, мы пришли к выводу, что Эбигейл требуется место с более посильной учебной программой, где ей предоставят помощь и добрый совет, в которых она очень нуждается.