Сергей Рындин - Исчезнувшие тени

Земцов навсегда запомнил его полные ужаса перед лицом смерти глаза.

Прогремел взрыв, и яркая вспышка почти ослепила Земцова. Когда он пришел в себя, то увидел, как по комнате мечется старший лейтенант Волков, без остановки кричавший:

– Не вижу! Ничего не вижу!

Земцов остановил его, повалив на пол.

С трудом зафиксировав голову старшего лейтенанта, он содрогнулся – лицо весельчака и балагура Волкова было полностью обожжено взрывом.

Земцов вдруг понял, что он остался здесь единственным офицером и, вероятно, последней надеждой для самого себя, а равно и окружавших его солдат и гражданских.

Собрав в кулак всю волю и скромные знания, полученные за годы обучения на военной кафедре, он предоставил Волкова заботам санинструктора, уже разворачивавшего перевязочный пакет, а сам бросился к окну.

Быстро оценив обстановку, он, силясь перекричать звуки боя, рявкнул:

– Отделение, ко мне! К бою! Снайпер! Цель на крыше здания на одиннадцать часов! Пулемет!

Пулеметчик не реагировал, продолжая остервенело поливать улицу огнем. Ствол пулемета уже дымился, не выдерживая нагрузки. Казалось, еще немного и дым пойдет от самого пулеметчика.

Земцов подобрался к нему и встряхнул парня, которого и без того трясло крупной дрожью. На него уставилось опаленное, все в копоти лицо, на котором лихорадочным блеском, словно два угля, горели глаза.

– Укажу цель трассерами! – проорал Земцов.

Пулеметчик коротко кивнул.

Капитан сменил магазин и задал ему направление светящимися, похожими на огненные стрелы, пулями.

Неизвестно, сколько бы им удалось продержаться, если бы не появившиеся невесть откуда силы сирийской армии.

Завидев приближающихся военных, бандиты побежали.

Воодушевленные бойцы во главе с Земцовым погнали их до самого выхода из деревни.

…С рассветом оставшиеся в живых бойцы военной полиции собрались в центре поселка.

Земцов как заправский командир уже руководил эвакуацией раненных.

Сюда же подошли сирийские военные и оставшиеся местные жители.

Вдруг к Земцову подбежал какой-то старичок и начал что-то кричать, активно при этом жестикулируя.

Капитан пытался объяснить, что ничего не понимает. А старик тем временем упорно тянул его за рукав, пытаясь увлечь за собой.

На помощь пришел один из сирийских офицеров, немного говоривший по-английски.

– Это старейшина поселка. Он хочет, чтобы вы пошли за ним, – перевел сириец.

Земцов, взяв с собой пятерых солдат и пулеметчика, отправился за стариком.

Через несколько минут они оказались на окраине поселка.

То, что предстало их взору навсегда отпечаталось в памяти капитана.

Вдоль песчаной проселочной дороги ровными рядами лежали изуродованные тела мирных жителей. Здесь были мужчины и женщины, старики и дети, скрючившиеся в самых разных противоестественных позах.

Больше всего запомнился капитану маленький ребенок, лежавший между двух взрослых – должно быть, родителей.

Такую расправу бандиты учинили над христианами, когда-то жившими здесь.

Земцов посмотрел справа и слева от себя. Даже бывалые бойцы пребывали в глубоком шоке от увиденного.

Капитан полез в карман и извлек свой телефон. Тот был полностью негоден, видимо, разбился во время боя.

– Есть у кого телефон? – не своим голосом спросил Земцов.

Стоявший справа младший сержант извлек исправную трубку с камерой.

– Снять здесь все, – тихо приказал он, – мир должен знать об этом.

А к окраине поселка уже подходили военные и оставшиеся в живых местные жители. Всюду слышались тихие голоса и женский плач.

Вдруг справа Земцов заметил движение. Двое военных полицейских тащили под руки какого-то помятого мужичонку.

Швырнув его перед расступившейся толпой, один из бойцов доложил:

– Вот, товарищ капитан, прятался в подвале. Смотрите, что при нем нашли.

Он протянул Земцову американскую рацию и пистолет-пулемет израильского производства.

Повертев вещи в руках, капитан передал их одному из бойцов и взглянул на пленника. Тот смотрел испуганно, переводя дикий взгляд с толпы местных жителей и на военных.

Местные решительно двинулись вперед, перекрикивая друг друга и требуя немедленной расправы. Пленный боевик начал лопотать, цепляясь крючковатыми пальцами за штанину капитана и прося защиты.

Секунду поразмыслив, Земцов дал приказ окружить того и не подпускать разъяренную толпу. Схватив за рукав топтавшегося рядом сирийского офицера, он гаркнул:

– Переведи! Самосуд вершить не позволим!

Тут, прорвав оцепление, к нему подбежала женщина с мертвым ребенком на руках.

– Господин офицер, это сделал он… – проговорила она на ломаном английском сквозь рыдания и указала на пленного, – он… он!

Земцов опустил глаза, не в силах смотреть на нее. Он не знал, что ответить.

Вечером того же дня он сидел в штабной палатке уже в Пальмире и тупо смотрел в стенку. Из этого боя он вернулся с поседевшими висками и пустыми глазами. Он как будто постарел за один день.

В голове роились самые разные мысли. В палатку вошел полковник юстиции и жестом показал Земцову сидеть. Сам он присел рядом и закурил.

– Того пленного пришлось отпустить, – поколебавшись с минуту, сообщил он.

Земцов не поверил своим ушам. Он перевел озадаченный взгляд на полковника.

Тот продолжил:

– На связь вышли американцы… сообщили, что это их ценный информатор… пришлось передать его, сам понимаешь…

Земцов отказывался понимать. Он резко встал и, не произнося ни слова, вышел из палатки.

Глядя в ночное небо, он беззвучно плакал…

***

Когда Земцов закончил, все вокруг стояли молча.

Сильви опустила глаза, не решаясь смотреть на майора, а он словно мыслями все еще был там, в сирийской пустыне.

– Это была моя самая большая ошибка… – наконец проговорил он. – Но больше я подобных ошибок стараюсь не совершать…

Повисла неловкая пауза, которую с глупым видом нарушил Хантер, похлопав в ладоши.

– Благодарим, господин майор, за ваш увлекательный рассказ, но, господа, думаю, мы уже достаточно наслушались о вашем героизме. Вашу руку, господин майор, – Хантер протянул Земцову свою холенную ладонь.

Земцов брезгливо посмотрел на руку Хантера, затем обвел взглядом всех собравшихся.

Покачав головой, он тихо сказал:

– Вы, господин Хантер, так ничего и не поняли. Герой не я, а те парни, – он кивнул головой вверх, – майор Вятчанин и сержант Трофимов, старший лейтенант Волков, получившие свои награды посмертно. А наши враги имели хорошее оружие… американское оружие, мистер Хантер.

С этими словами он стянул с правой руки черную перчатку и протянул руку американцу. Тот побледнел. Некоторые дамы ахнули, а Сильви прикрыла рот ладонью. Вся рука Земцова была покрыта глубокими уродливыми шрамами, а на пальцах совсем не было ногтей.