Тим Вернер - Двенадцать шагов. Книга 1

— Эм-м… — задумчиво протянул Алекс, перевёл взгляд со стрелы на Мерва и доверительно спросил. — А ты куда целился?

— У тебя даже арбалет сломан! — презрительно бросил тот и швырнул оружие на пол.

— Конечно, во всем виноват арбалет, — пробормотал себе под нос Алекс, — плохому охотнику арбалет мешает…

Под возмущённое: "Да что ты там постоянно бормочешь?!" поднял оружие и тоже прицелился в дверь. Арбалет щёлкнул. Вторая стрела вывалилась следом за первой.

Алекс долго смотрел на неё, лежащую на полу. Потом пробормотал:

— Это плохо...

— Конечно, плохо! — фыркнул Мерв. — Он не стреляет!

— Это не мой, — ответил Алекс. — Мне его...

"Показали. Подсунули?"

Конечно, всё может быть куда проще, и у детей просто сломался арбалет, а они и не знали... Но просто никогда не бывает, это Алекс уже давно уяснил.

"Прежде, чем сюда попасть, мы бывали в разных местах", — говорил Неир. И ещё: "Приходилось... справляться".

Может, вот откуда у них полный сундук оружия? Трофейный? Справились с врагами, оружие — себе. Ну ведь правда — где ещё трём детям взять столько оружия?

В этом селении оборотень не убивал. Никого из местных. В соседних — море крови, а тут — тишь да гладь. Именно потому Алекс пришёл сюда. Вероятно, Мерв тоже.

“Здесь живут хорошие люди”, — говорил Неир. А хороших людей оборотень не убивает.

Это уже Мерв сказал.

— Ла-адно... — протянул Алекс. Сунул арбалет в руки растерянному Мерву, прошелся по комнате. — Пусть так. Но обращаясь, человек перестаёт быть собой. Как они контролируют...

Развернулся к Мерву, но тот только растерянно хлопал глазами. Снова — светло-голубыми и очень искренне, по-детски удивлёнными.

— А! — отмахнулся от него Алекс. Помощник из Мерва, прямо скажем, так себе.

Сам, всё сам.

Контролировать зверя в себе оборотень не может. Превращаясь — становится совсем другим существом, которому плевать, кто плохой, а кто хороший, который просто есть хочет...

И всё же.

Несколько жертв за одну ночь говорят не о силе или скорости. Это говорит о том, что волк не один. Что их, например, трое.

И напасть на клан — это не смелость. Это юношеское безрассудство. Потому что они — дети.

Как Зара сказала при встрече? “Неир любит прикидываться злым человеком, но это не так”.

И понятно теперь, почему его позвали в гости. Тут уж совсем прямо было сказано, и неоднократно: Мерву они не поверили. А в Алексе — заподозрили охотника.

И детёныш их на дереве сидел не просто так, а потому что они всегда настороже. Всегда ждут, всегда опасаются. Да у них же всё во взглядах видно! Такие в гости не приглашают. Ни чужаков, ни соседей. Только потенциальных жертв.

И показывают сломанный арбалет.

— Блин! — припечатал Алекс, остановился на очередном шаге и круто развернулся к Мерву.

Тот смотрел с опаской, продолжая прижимать к себе арбалет.

"О да! — сердито подумал Алекс. — Вот так — очень правильно держать!"

Но сердился он не на Мерва, на себя. Что в очередной раз оказался дураком.

— Твой фермер, — сказал он и кивнул на карту. — У него дети были?

— Чего? — спросил Мерв.

— Дети должны были быть, — сообщил Алекс, — и он мог их обижать. Или собачку. Он мог обидеть собачку. Понимаешь, мой большой друг?

Во взгляде голубых глаз, которые стали ещё больше, читалось совершенно определённое: “Нет”.

Но Алекс привык.

— Или цветы не там сорвать, — продолжил он. — Или не ту молитву Ирхану вознести. Это уже не важно. Разные линии поведения! Если для кого-то страшное преступление — убить человека, то для другого — пнуть собачку. Все зависит от того, кто из них выбирает жертву. От того, кто выбирает, зависит, за что наказывают. Вот почему они у тебя тут не совпадают!

Алекс замолчал, вновь покосился на карту. Двадцать крестиков. Жертв — больше.

Плохие, плохие дети. И если всё так, и если это они... Пожалуй, им уже не помочь.

— Вполне возможно, ты прав, Мерв, — медленно проговорил он. — Вполне возможно…

— Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь, — признался Мерв. — Кроме того, ты постоянно бормочешь, и ничего разобрать нельзя. Но сейчас мне показалось, что я услышал: “ты прав”.

— Возможно, — напомнил Алекс. — Ещё я сказал "возможно". Всё это, — он кивнул на карту, — может иметь смысл только в том случае, если ты идёшь по следу стаи.

— Большой? — напряжённо спросил Мерв.

"Да нет, — подумал Алекс. — Всего трое. Все — дети. Плохие, глупые дети... Зачем им это?"

Для защиты, сказал бы Неир. И если бы он сразу говорил правду, в это, возможно, Алекс бы ещё и поверил. Но теперь — кто поверит лжецу?

Вообще-то Алекс привык к тому, что главным лжецом является он сам. А тут — такое разнообразие.

Будто попал в комнату кривых зеркал. И постоянно натыкается на искажённые отражения. Одно вот, стоит напротив, так растерялось, что до сих пор неправильно держит арбалет. Второе, хитрое и подлое — в скрипучем доме, с двумя собственными копиями чуть поменьше.

Слишком много отражений и копий. И нет выхода, совершенно нет выхода.

— Нет, — задумчиво проговорил Алекс, отвечая Мерву. — Наверное, нет... — и встряхнулся. — Но я точно не знаю, с ними нужно поговорить.

— Поговорить?! — угрожающе переспросил Мерв, и его глаза вновь потемнели, на этот раз — гневно.

Он набрал воздуха, собираясь то ли возмущаться, то ли доказывать что-то, но натолкнулся на прямой взгляд Алекса, с грохотом швырнул арбалет на стол и возмущенно выдохнул:

— Ты их знаешь! Ты знаешь тех, кого я ищу!

"Ну вот, и этот эволюционирует, — мысленно вздохнул Алекс. — Уже не нужно дважды объяснять, что к чему, уже сам догадывается..."

— Я не уверен, — предупредил он, предостерегающе поднял палец. — Чтоб обвинить людей, нужно что-то большее, чем простая догадка. Потому с ними нужно поговорить. Мне. Не тебе.

— Выгораживать их собрался? — прищурился Мерв, и глаза стали уже даже не синими — почти чёрными.

— Послушай… — примирительно начал Алекс, и тут раздался вой.

Оба развернулись к окну. Выли рядом, в лесу, очень чётко, очень громко, и что-то было в этом вое не так. И лишь через миг после того, как он затих, Алекс понял: выли в два голоса. Просто голоса звучали слишком слажено, чтобы не знающему человеку заметить.

“Приглашают”, — подумал Алекс, и в этот момент его ударили сзади.

Он действительно не ожидал от Мерва резких движений.

И зря.

(Шаг 2. Оборотень)

Резко сесть было не лучшей идеей — голова тут же отозвалась тяжелой болью и закружилась. Алекс справился с приступом тошноты, прищурился, фокусируя взгляд.

И вдруг понял, что, должно быть, поэтому он постоянно щурится: привычка. Слишком часто пытается сфокусироваться после ударов в голову.

"Вот возьму и заведу себе шлем, — угрожающе подумал он. — С рогами!"