Тим Вернер - Двенадцать шагов. Книга 1

— А ты? — вопросом ответил Алекс. — С чего такая паника?

— Ты мог упасть!

— Но не упал, — напомнил Алекс.

— Я тут не в игры играю! — рявкнул Ардэн, оттолкнул Алекса и зашагал вперёд, возмущаясь дальше. — Пацан! Я тебя в серьёзный поход веду! Если ты упадёшь — мне что, возвращаться и нового попутчика искать?! Когда уже почти треть пути пройдена?!

— Тихо! — шикнул на него Алекс, и когда Ардэн круто развернулся, недобро щурясь, наставительно добавил. — Будешь кричать — обвал начнется.

Уверенно прошагал мимо, очень надеясь, что ничего не прилетит сзади в голову. Ну или что кинжал в спину не всадят.

Впрочем, нет, не всадит. Вон как за его жизнь переживает.

А почему?

За его жизнь редко кто переживал. Разве что змеёныши недавно. Забавное совпадение, да, Ардэн?

(Шаг 4. Пик дракона)

Они остановились у крутого склона, взбираться на который сейчас, среди ночи, было бы самоубийством. Так сказал Ардэн. Алекс ничего не сказал, потому что любой нормальный человек считал бы так же, и он всё ещё надеялся закосить под нормального.

Ну, подрался с орками. Ну, с кем не бывает? Нормальные люди, между прочим, тоже с орками могут драться. Про это даже в книжках писали, фильмы снимали...

Он кивнул Ардэну, стащил со спины Рока мешки, бросил на землю, сел на самый удобный и привалился спиной к скалистому выступу у подножья горы, на которую, вероятно, они полезут завтра.

Поёжился. Опять неожиданно стало холодно: почти как тогда, когда смотрел на погребальное факельное шествие. Только теперь было даже не к чему потянуться — факелов поблизости не имелось, а Ирхан уже давно спрятался за горами. Да и не потянулся бы он — слишком устал: каждая мышца в теле пульсировала тяжёлой болью.

Алекс уставал не так, как нормальные люди. Он сутками мог существовать без сна, без еды, даже воды: хоть этому научился у драконов. Или просто вытягивал себя на спортивной злости, на азарте, на желании закончить дело. И на мысли, что слишком многое от него зависит, чтобы просто так взять и отключиться.

Но сегодня-то уже всё равно ничего не поделать. Да и не зависит от него ничего. И вообще это всё Ардэн придумал, а он мимо проходил, орков избивал...

— Спать собрался? — хмыкнул Ардэн, расшнуровывая свой мешок. Достал из него шкуру и швырнул Алексу. Шкура оказалась тяжёлой: с силой ударила, едва не впечатала в скалу.

— Укройся, — посоветовал Ардэн. — Ночью тут можно замерзнуть.

— А ты знаком с местным климатом, — отметил Алекс, но спорить не стал — укутался.

Ардэн достал вторую шкуру, бросил себе на ноги. Предложил:

— Есть? Пить?

— Действительно, — вспомнил Алекс и тут же проснулся.

Проголодаться, как нормальный человек, он, кажется, тоже не мог. Разучился. По привычке забывал о том, что нужно питаться, пока пища не появлялась в поле зрения. Или о ней не упоминали попутчики.

Ардэн снова полез в мешок, вынул флягу, протянул Алексу:

— Много не пей. Ты как самый прыгучий сторожишь первым.

— Рок посторожит, — отмахнулся Алекс, перевел взгляд на коня и чертыхнулся. Рок стоял в нескольких шагах, опустив голову и закрыв глаза. Разве что не храпел. Прикидывался, ясное дело, но, видимо, знал: Алекс не станет объяснять малознакомому попутчику, что его конь — хитрая задница.

Ему эта хитрая задница ещё пригодится как козырь.

Ардэн дождался, пока ему вернут флягу, сделал короткий глоток и завалился на бок, кутаясь в свою шкуру.

— Еда в сумке, — сонно пробормотал он. — Ешь, развлекайся, делай что хочешь, главное не усни до полуночи и не упади в какую-нибудь яму...

Кажется, Ардэн сказал ещё что-то, но получилось только сонное бормотание.

Алекс поднял флягу, глотнул ещё. Жидкость была терпкой, сладкой, согревала, но не жглась. Неплохо, по сравнению с большинством здешних напитков.

— Не упаду, — пообещал он Ардэну.

Ну вот.

Стоило присесть и выпить, как снова потянуло говорить вслух. С теми, кто не слышит. Алекс вздохнул и полез в сумку за едой: надо ведь чем-то себя заткнуть. Потому что — а вдруг слышат?

А он чуть было не ляпнул следующей же фразой: "Иногда мне кажется, я не могу упасть".

Иногда кажется, что это не простое везение ходит за ним по пятам и подхватывает при каждом прыжке, вытаскивает в каждой драке. Он будто бессмертный, и мир подстраивается под этот факт, как может. Мир до сих пор кажется ему декорациями. И он каждым прыжком, каждой дракой, каждой стычкой с превосходящим по силам противником он пробует их на прочность. Пытается найти дыру в ткани бытия. Уже даже не выход, просто дыру, просто чтобы сказать, задумчиво глядя в неё, что-то вроде: "Ага!"

Или: "А я говорил!"

Он нашёл наконец — небольшую тряпичную торбу в сумке, а в ней то ли слишком сухие куски хлеба, то ли мягкие сухари. Вытащил один, укусил и принялся жевать, рассматривая звёзды.

Подумал, что мороз может пробирать в случае, если в реальности с ним проводят какие-то манипуляции. Продолжают, значит, лечебные процедуры в дурдоме. А он — мёрзнет в галлюцинациях.

Покосился на Ардэна — убедиться, что спит.

Снова на звёзды.

Протянул к ним руку ладонью вверх и сосредоточенно уставился на самую яркую мерцающую точку в небе.

Прошла секунда, вторая.

Алекс отмахнулся от точки и потянулся за флягой.

Точка продолжила мерцать.

***

Ардэн медленно сел, огляделся.

Алекс мирно спал, прижимая флягу к груди. Конь тоже спал.

Охранники, чтоб их!

Ардэн поднялся, прошёлся, разминая ноги. Осторожно забрал из сцепленных пальцев Алекса флягу, встряхнул и тяжело вздохнул. Фляга была пуста.

— Гад, — пробормотал он.

Подумал и мысленно добавил: "Ну, хоть никуда не упал".

Ему казалось, этот может. Ему казалось, в этом существе столько энергии, столько нерастраченных сил, что тут либо и впрямь залиться алкоголем, чтобы крепко уснуть, либо всю ночь прыгать по скалам. И для Ардэна, которому нужно доставить его на место, первый вариант, конечно, предпочтительнее.

Хотя сейчас Ардэн, если честно, был бы не против, чтобы этот куда-нибудь свалился. Во-первых, он сердился за выпитое вино и сон в неположенное время, во-вторых, сейчас, ночью, рядом с этим становилось совсем не по себе. Он, бледный в далёком свете Рихан, чересчур худощавый и слишком спокойный сейчас, казался больным. А то и вовсе мёртвым. Одним из тех оживших мертвецов, о которых рассказывали в глупых легендах.

Ардэн отвернулся. Казалось, что мертвец сейчас распахнёт глаза и уставится прямо на него. А встречаться взглядом с мертвецами нельзя — тогда они уведут тебя с собой.

Глупости, конечно. Но сейчас только они и лезли в голову.

Хотелось развернуться и уйти. Или чтобы этот, то ли спящий, то ли мёртвый, поднялся и ушёл: растворился в горном воздухе и больше никогда не появлялся. Хотелось, чтобы его не было. Вообще. Никогда.