Рафаэль Лафферти - Дни, полные любви и смерти. Лучшее [сборник litres]

А. Похитить первых попавшихся пятерых камиройцев и создать из них опытный образец земной АРУ.

Б. Сжечь несколько тщательно отобранных книг, особенно в области педагогики.

В. Осуществить избирательное повешение отдельных нерадивых учеников.

Рассказ «Continued on Next Rock» завершен в октябре 1968 г. и опубликован в антологии «Orbit 7» под редакцией Деймона Найта в 1970 г. Включен в авторский сборник «Strange Doings» («Странные дела», 1972).

Есть истории, которые невозможно забыть.

Впервые этот рассказ Лафферти я прочитала больше сорока лет назад, осенью 1975 года. Время я помню точно. Я училась в магистратуре и записалась на курс по научной фантастике. Книга, которую нам рекомендовали, называлась «Размышления: введение в литературу через фэнтези и научную фантастику», составитель Томас Э. Сандерс [83] Speculations: An Introduction to Literature Through Fantasy and Science Fiction, edited by Thomas E. Sanders. . Сборник включал в себя стихотворения, три эссе и сорок один рассказ. Это я знаю точно, потому что книга до сих пор у меня. Авторы там представлены самые разные, начиная от предтеч жанра вроде Натаниэля Готорна, Германа Мелвилла и Редьярда Киплинга. Потом шли писатели сороковых годов, такие как Уолтер ван Тилберг Кларк, Мюррей Лейнстер и Джудит Меррил, и, наконец, множество рассказов поновее от тогдашних звезд вроде Роберта Сильверберга, Теодора Старджона, Роберта Шекли.

Я купила книгу и прочла ее от корки до корки в первые же выходные.

Среди рассказов мне попалось и «Продолжение на следующем камне». Я прочитала его и на некоторое время озадачилась. Потом прочитала еще раз и поняла: этот рассказ другой. Не такой, как все. Ясно, что он о любви, но не похож на то, что я читала прежде. Герои – Магдалина и Антерос – кажутся странными, если не сказать безумными. По сути, они и есть безумцы. Одержимый любовью, он следует за ней сквозь время, оставляя любовные письмена на камнях в культурных слоях. Она отвергает его, и каждый раз это ее отторжение – что-то вроде ритуала, часть любовной или смертельной игры.

Текст написан замечательно, изображение героев поражает, интонация идеально балансирует между иронией и страстью – той страстью, которая способна уничтожить. И мыслями я постоянно возвращалась к этому рассказу.

Много лет спустя один из бывших преподавателей, позже ставший моим другом, признался, что обожает прозу Лафферти, и подарил мне переплетенные гранки сборника «Железные слезы», выпущенного издательством «Эджвуд пресс» в 1992 году (эта книга у меня тоже хранится до сих пор). Я поблагодарила его, но первой моей реакцией все же было возмущение – в сборнике не оказалось «Продолжения на следующем камне».

Мое восхищение рассказом, который я только что снова перечитала, с годами лишь усилилось. Достаточно уже того, что любовная лирика Антероса, помимо всего прочего, уникальна: «Ты – приволье диких свиней в щавеле и великодушие барсука. Ты – переливы змеиной кожи и парящий полет грифов. Ты – страстность мескитовых кустов [84] Мескит (прозопис, дерево альгорроба) – растение семейства бобовых, произрастает в пустынях. , зажженных ударом молнии. Ты – безмятежность жаб».

Именно так – уникальная любовная лирика. Почему, ну почему ни один мужчина в жизни не сказал мне, что я – великодушие барсука, не говоря уж о безмятежности жаб? Почему, спрашиваю я вас?

Может, если бы я была такой, как Магдалина…

В Большой Известняковой долине есть место, где стоит эоловый столб, издали немного похожий на дымоход. Накренившись набок, он привалился к расположенному рядом более молодому холму-кургану. Сложен столб из плотного сланца и так называемого песчаника Доусона, тесно переплетенных между собой. Он формировался, начиная с ледникового периода, в пойме рек Кроу-Крик и Грин-Ривер, которые за это время не меньше пяти раз становились полноводными.

Этот «дымоход» лишь немногим старше человечества и ненамного моложе травы. Он возник в результате выдавливания пород из земной коры и последующей работы ветра и его помощников: жары, мороза, капель дождя и струек воды. Вымывая и выдувая более мягкие породы, они создавали форму, отдаленно напоминающую творение рук человеческих.

Как раз туда, где эоловый столб привалился к холму, прибыла экспедиция из пяти ученых. Подземные залежи известняка их не интересовали: будучи не геологами, а археологами, они собирались изучать холм-курган искусственного происхождения, а заодно немного позаниматься эоловым столбом.

Слои времени располагались здесь не по порядку, а словно сгрудились в кучу, из которой выпирали жилы и нагромождения – штрихованные и полосчатые пласты, вознесшиеся на высоту, а затем искрошенные и источенные.

Ученые ехали по сухому руслу реки и до места добрались после полудня. Разгрузив прицепной трейлер, разбили лагерь. По большому счету в нем не было необходимости: всего-то в паре миль, возле шоссе, стоял приличный мотель, и туда вела грунтовая дорога. Логично было бы ночевать в уютных номерах, а утром возвращаться на участок. Но Терренс Бёрдок считал иначе: чтобы проникнуться духом раскопок, говорил он, нужно жить на природе возле них.

В группу ученых входили: Терренс Бёрдок, его жена Этил, Роберт Дерби и Говард Штайнлезер – люди красивые и уравновешенные – и Магдалина Мобли, которую ни красивой, ни уравновешенной не назовешь. Но она была словно наэлектризованная, она была что-то с чем-то.

Разбив лагерь, пятерка потратила остаток дня на осмотр формаций. Геологические пласты они видели не раз и примерно догадывались, чего можно ожидать.

– Характерное рифление на эоловом столбе выглядит как колонка породы, – сказал Терренс. – Эта его часть не похожа на другие, словно вдоль столба прошла молния и очистила полосу, как будто специально для нас. Столб нужно будет вообще убрать. Он опирается на холм как раз там, где лучше всего пробивать разрез. Сам курган выглядит многообещающе. Но сначала изучим эоловый столб, тем более что его внутренности как на ладони.

– Я могла бы рассказать о нем все, – раздраженно заметила Магдалина. – И о холме тоже.

– Интересно, для чего тогда устраивать раскопки, если ты и так все знаешь? – насмешливо спросила Этил.

– Вот и мне интересно, – хмыкнула Магдалина. – Но нам нужно что-нибудь накопать. Иначе не будет финансирования. Роберт, видишь вон тот кустарник, в сорока ярдах к северо-востоку от столба? Сходи и подстрели оленя. Раз мы собрались жить в первобытных условиях, почему бы не питаться олениной?