Майкл Грант - Голод [litres]

И потом, когда крики Дрейка затерялись в воющем безумии, Кейн сделал руками движение вперёд, забрасывая крутящуюся массу назад в шахту.

Грохот был такой оглушительный, что Джек зажал уши ладонями.

Последовал гулкий грохот, будто в замедленной съёмке, треск и внезапный оглушительный толчок землетрясения – шахта была разрушена. Миллионы фунтов камня навсегда запечатали вход в неё.

Кейн на подкашивающихся ногах подошёл к Диане. Он опустился на колени рядом с ней. Она не двигалась. Он приложил ухо к её милому ротику. И не услышал дыхания.

Но, опустив ладонь на её грудь, он почувствовал, как та едва заметно поднимается и опускается.

Кейн осторожно перевернул её. На голове девушки зияла ужасная на ощупь рана. Он не мог толком её разглядеть, его глаза застилали слёзы, но ощущал что-то тёплое и липкое на виске, там, где должно было быть гладко.

Из его горла вырвался всхлип.

Он услышал тяжёлые шаги. Сэм, шатаясь, словно пьяный, подошёл к нему.

– Сэм, – спокойно сказал Кейн, не отводя взгляда от тёмного силуэта Дианы. – Если хочешь убить меня, то давай. Сейчас самое подходящее время.

Сэм ничего не говорил.

Наконец, Кейн посмотрел на него. Сквозь слёзы Кейн видел, как Сэма шатает, он явно с трудом держался на ногах. Он был покрыт ужасными ранами. Должно быть, боль причиняла ему невыносимые страдания.

Работа Дрейка. Дрейк не убил Сэма. Но он был близок к этому. Вряд ли Сэм теперь долго проживёт.

Квинн сгибался под тяжестью тела, которое нёс на руках. «Мексиканец, – подумал Кейн, – а может, Декка».

– Итак. Вот он, конец, – отрешённо сказал Кейн. Он погладил Диану по остриженной голове. – Я люблю её. Ты знал об этом, Сэм?

– Ничего ещё не закончилось, – сказал Сэм. Его голос шокировал Кейна. Он никогда не слышал ни в чьём голосе столько боли. За словами скрывался с трудом подавляемый крик.

– Ей не жить, – сказал Кейн.

– Эдилио ранен. Едва жив, – сказал Квинн. – В него стреляли. А Декка…

– Это не я, – сказал Кейн. – Не мы. Когда мы пришли сюда, они оба были уже такими.

Его не интересовал ни Эдилио, ни Декка. Ни даже Сэм. Так жаль, что Диана умрёт такой, без своих прекрасных волос. Так она кажется совсем юной. Невинной. Ни он, ни кто-либо другой никогда не применял это слово относительно Дианы.

– Лана, – сказал Сэм.

Кейн ощутил проблеск надежды. Лана. Но где Целительница?

Словно услышав вопрос, Квинн сказал:

– Она там. Она там с… с этим.

Кейн посмотрел на шахту. Раньше он бывал там. И знал, что внутри. А теперь ко всему добавился ещё и топливный стержень.

– Нам надо… – прошептал Сэм, но закончить так и не смог.

Кейн кивнул.

– Возможно, она уже мертва.

– Или нет, – смог выговорить Сэм. – Или нет.

– Всё равно, теперь туда никак не попасть. Там каменная стена. Вытащить камни назад гораздо сложнее. Мне придётся передвинуть всю гору, – сказал Кейн. – Потребуются часы. Дни.

Сэм покачал головой, он впился зубами в губу с такой силой, словно хотел откусить её. Кейн видел, что он едва терпит приступ невыносимой боли.

– Возможно, есть другой путь, – сказал Сэм, наконец, глядя на уходящую вниз тропу.

– Другой путь? – переспросил Кейн.

– Дак, – сказал Сэм.

И Кейн инстинктивно пригнулся. Порыв ветра, облако пыли – и перед ними появилась Брианна.

А за ней, словно безумного вида воздушный шарик на верёвочке, по воздуху волочился мальчик. Он выглядел так, словно прокатился на американских горках из самого ада.

– Мы на месте? – спросил Дак, всё ещё жмурясь. – Можно уже спускаться?

– Вы хотите есть? – проревел Зил, снова взгромоздившись на спинку сидения пикапа.

Толпа утвердительно заревела. Но поддержали Зила не все, и Астрид ухватилась за это: некоторые ворчали и выражали неуверенность, а кто-то соглашался неохотно.

– Тогда хватайтесь за верёвку! – крикнул Зил.

Верёвка тянулась через всю площадь. Другой её конец был обмотан вокруг шеи Хантера. Понадобится всего полдюжины желающих, чтобы осуществить этот гадкий план.

Астрид принялась молиться. Она молилась громко, надеясь пристыдить их, надеясь, что её молитва как-то пробьётся через всеобщее безумие.

– Хватайте! – крикнул Зил, а затем спрыгнул и сам взялся за верёвку. Его сообщники сделали то же самое.

Уже четверо… пятеро… десять человек…

Дети, которых Астрид знала по имени, хватались за верёвку.

– Тяните! – закричал Зил. – Тяните!

Верёвка натянулась. Всё больше людей подходило и тоже хваталось за неё. Но несколько человек – всего пара, – передумали и отошли.

Руки переплетались. Началась путаница, которая быстро переросла в перепалку.

Но верёвка всё натягивалась. Вот она уже превратилась в прямую линию.

И Астрид, к своему бесконечному ужасу, увидела, как ноги Хантера отрываются от земли.

Но драка за верёвку усиливалась. Дети начали колотить друг друга, кричать, бешено размахивать кулаками.

Натяжение ослабло. Дёргающиеся ноги Хантера коснулись земли.

Одни дети рвались тянуть за верёвку. Другие мешали им. Всё это перерастало в полноценное восстание. И тут несколько детей рванули к мясу, растолкали Антуана, Хэнка и Терка, в отчаянии буквально прошлись по ним.

Астрид воспользовалась неразберихой, чтобы подняться на ноги.

Зил был в бешенстве из-за утраты контроля над толпой и из-за того, что оленину начали отчаянно рвать на куски. Он с силой толкнул её назад.

– Сидеть, ты, уродская подстилка!

Астрид плюнула в него. Прямо на её глазах разъярённое лицо Зила побелело. Он схватил бейсбольную биту и занёс над Астрид. И вдруг взлетел в воздух.

На его месте стоял Орк.

Зил барахтался в его огромном кулаке. Орк держал Зила в дюйме от своего жуткого лица.

– Никто не смеет трогать Астрид, – прорычал он так громко, что волосы Зила отлетели назад.

Орк медленно повернулся. Потом ещё раз, уже быстрее, и швырнул Зила в воздух.

– У тебя всё нормально? – спросил Орк Астрид.

– Наверное, – с трудом проговорила она. Затем присела рядом с Малышом Питом и потрогала шишку размером с яйцо, выскочившую у него на голове. Мальчик пошевелился и открыл глаза.

– Пити. Пити, ты в порядке? – ответа не последовало, но в случае с Пити это было обычным явлением. Астрид подняла голову к Орку. – Спасибо, Чарльз.

– Ага, – прогремел Орк.

К ним подбежал Говард, прокладывая себе дорогу сквозь редеющую толпу.

– Орк, чувак, – сказал он и хлопнул Орка по огромному гранитному плечу. Затем он повернулся к расходящейся толпе, многие в которой тащили куски оленины, и прокричал: – Давайте, разбегайтесь подобру-поздорову. Вы, жалкие ничтожества, посмели поднять руку на девушку Сэма. Если Орк вас не достанет, то это сделает Сэм.