Алексей Гришин - Поколение живых

Искусство любить и дорожить друг другом.

Потом Лин смог связаться с парой надежных ребят из бывшего Братства. Собственно, Братства уже давно не существовало, но администрация Шеда всюду это Братство преследовало. Любой неугодный Шеду человек немедленно оказывался причастным к Братству, любая неугодная колония — базой Братства. Расправившись с вялым сопротивлением Неогеанцев, подчинив проградцев, Шед взялся за собственных соотечественников, справедливо рассудив, что некоторые уж очень увлеклись игрой во вседозволенность. Игра закончилась, когда одна из колоний неожиданно замолчала. Умы мгновенно протрезвели, головы втянулись в плечи. Тот, кому они подчинились и рады были служить в свое удовольствие показал, что их удовольствие его мало интересует.

Так и Лин с сотоварищами, вольными пилотами, промышляли мелким грабежом отдаленных колоний архипелага, бороздили бескрайние просторы и изредка, чтобы не навести беды, посещали украдкой такие вот маленькие купола. Лин удивился, узнав сколько их, беглецов из Золотого Города, разбросано теперь по всей галактике. По одиночке, парами, семьями, группами — вместе и порознь. Как-то раз Марк, приятель Лина передал ему подарок — башня совета, слепленная из какой-то смолы и выкрашенная. Почти как настоящая. "Зачем это мне?" — Спросил Лин — "Отдай своей паре. Мой проградец просил передать" — "Он знает их?" — "Нет. Да это и не важно. Передашь?" — "Передам". Лин покосился вправо. Там, где был центр ангара, стояла каменная стена, отделяющая жилую часть от склада, на ней был выступ, куда падал свет, и фигурка башни совета сияла золотом.

Да, он был дорог им. Город, где по преданию должно было родиться поколение живых, которым неведом страх, и которых нельзя поработить, как нельзя поработить смеющийся ветер или плачущий дождь. Город, созданный ушедшим в легенды Ма-аленом, и отправившийся вслед за ним, скованный в стальные кандалы и упрятанный в бетонную темницу.

"Не слышал ли ты что-нибудь о Стерре и Роне?" — "Нет, не слышал ничего", качал головой Лин. Он и действительно не слышал о них. Зато знал о сотнях разделенных семей, члены которых оказались по разную сторону ограждений. А кто-то вынужден был охранять своих же друзей и родных и обязывался стрелять в них, если бы этого потребовали обстоятельства. И все за маленькую ампулу каждый месяц.

Лину и другим его товарищам удавалось захватывать образцы, но то ли сыворотка разрушалась со временем, то ли что-то другое, однако все анализы показывали обычную воду с примесью каких-то аминокислот, каждая из которых не обладала хоть сколько-нибудь чудодейственным свойством. Лин даже заподозрил надувательство, но за прошедшие три года эффект был налицо — состояние организма принимавшего сыворотку не менялось со временем. Биологический возраст застыл на отметке трехлетней давности. Можно было выкидывать дату рождения из всех баз данных.

— Ма-ален, как рассказывалось ранее, смог первым выйти за пределы нашего ограниченного мира. Там он увидел множество других миров, похожих и непохожих на наши. Но все они однажды подчинились воле Великого. Каждое поколение их было приговорено к смерти еще с рождения, как и современники Ма-алена и он сам. Поколением мертвых назвал их Ма-ален.

На просторах вселенной он встретил племя, рожденное свободными, без воли и ведома Великого. Те даровали ему великое умение — возвращать жизнь. После Первого дня, чудовищной битвы, когда полегли многие, он не воспользовался этим даром. Он сказал, что не воспользовался бы им и для себя самого. Говорят, что он оставил этот дар для того, чтобы возвратить в мир своего наследника. Но он исчез, и никто никогда не слышал о чудесном воскрешении. Говорят так же, что вся эта история — выдумка.

У Ма-алена не было ни детей, ни жены, ни братьев ни сестер. Он говорил, что его путь — путь метеора. Его траектория рассчитана, и его участь — сгореть. Печально было то, что многим из поколения мертвых суждено было сгореть, и многим — бесславно. Когда же взойдет из пепла молодая поросль, поколение живых, им не придется сгорать за чью либо свободу. Им просто нечего будет бояться.

Ма-ален говорил, что три народа могут и должны сосуществовать на равных условиях. Им нужно понять силу и слабость каждого народа. А слабость каждого в его силе, обратная сторона ее. Сильному грозит перенапряжение, храброму — случайная смерть, умный погрязнет в идеях и домыслах, лидер оступится и погубит многих.

В золотом городе, как он верил, они смогут понять друг друга. Чужой всем им мир, общий дом и общий дар. Но Ма-ален сказал "можете и должны", но не сказал как. Не сказал и зачем. Сказал лишь, что когда этот вопрос будет задан, ответ на него ничего уже не изменит.

На Неогее Ма-ален провел два года, среди других учеников, наравне с ними. Оттуда он направился в Проград, где, попав в плен, стал одним из них. До этого он был на Земле, но точного места рождения его никто не знает.

Говорят, что Ма-ален был рожден на Окружении, то есть ни на одной из планет. Про мать и отца Ма-алена ничего неизвестно, кроме тех слухов, что погибли они во время конфликта на Юпитере. Говорят, их тела невозможно было разнять, так сильно обнялись они перед крушением корабля. Кто и как воспитывал Ма-алена, какое он носил тогда имя и когда начался его путь, никто не знает.

Лин почти дремал, убаюканный голосом Нелл, вкрадчиво читающую старинные легенды и предания. Кмир сидел на полу возле большого и толстого зеленого листа с загнутыми вверх краями, где лежал и тихо спал, положив маленькие кулачки под голову, маленький мальчик.

А голос завораживал, история текла, и, словно наяву, расцветали цветы на каменных стенах, зажигались и гасли звезды. Пару раз Лин вздрагивал, заслышав шум, но каждый раз это был всего лишь Кмир, менявший позу и стучащий стальными коленями и кулаками по каменному полю.

Который раз он сидит вот так же? И который сейчас час, день и год? Существует ли снаружи хоть что-нибудь, и существует ли само понятие снаружи?

Лин почувствовал, что безмерно устал за последнее время. С тех пор, как появились карательные отряды, молниеносные и беспощадные, жизнь вольных пилотов сильно усложнилась. Тот, на чей след нападала эта свора, не имел шансов остаться в живых. А когда во главу отрядов встала Церберша, объединив карательные отряды и гарнизон города, значительно приумножив арсенал и численность отряда, каждый полет в сторону города грозил стать последним, а счастливое возвращение вызывало всеобщее ликование.

Впрочем, карательным отрядам было чем заняться помимо горстки вольных пилотов, промышлявших, в общем-то, мелким разбоем и воровством у отдаленных колоний Архипелага. Архипелаг, распространивший свои владения на много парсек вокруг Золотого Города, требовал жесткого контроля и повиновения.