Геннадий Михеев - Карта русского неба

- Как пОшло.

- Нормально. Что пОшло - то и пошлО, народная мудрость. Итак: ты живешь долго и успешно, имеешь все, чего душа не пожелает, а потом я ее, то есть душу - забираю. Говоря по правде, тебе она все равно не будет нужна - потому как тебя как такового уже не будет.

- Вот, ч-чорт.

- Есть альтернатива. Ты здесь сдохнешь, всеми забытый и никому не нужный. Тебе даже памятник не поставят как Марте Францевне. Любимого твоего ученика мы уфандохали, вот ведь какие пироги. А все остальные о тебе практически забыли. Ты сам вычеркнул себя из контекста. Можешь отказаться от сделки. И неизвестно еще, что в таком случае произойдет с твоей душой.

Иван покачивался на табуретке как полоумный, все так же обхватив голову руками. Вдруг вскочил, сорвал дерюгу, попытался нащупать Степин пульс. Рука уже остыла, пульс отсутствовал. Иван ернически усмехнулся:

- Чего ж ты его душу не берешь, а?

- Хвост... на исковерканный продукт мало кто позарится. По крайней мере, я бы не рискнул. Разве ты забыл, что в древности убитых считали проклятыми? Оно конечно, если б я не успел, твоя душа обесценилась так же. И вообще: что ты теряешь, не пойму?

- Я... не знаю. Какой-то кошмар.

- Жизнь богаче самой кошмарной фантазии. А я тебе предлагаю насыщенную жизнь, с исполнением искренних желаний. Вот чудак-человек. Ты, может, один из миллиарда. Избранный.

- Нео.

- Что?

- То. Слушай... а как тебя на самом деле звать-то?

- Красиво. Красота вообще страшная сила. В общем, я - частица силы, которая, желая зла творит это... как его... добро.

- От добра добра не ищут.

- Добро и зло - явления относительные, ты же знаешь.

- Ну и говно же ты.

- Дорогой ты мой человек. Экскременты - продукт полезный, это удобрение. Большинство людей, рождающихся на планете Земля, не то что не приносят пользу, а даже вредят. Говно же полезно в любом виде. Впрочем, не мне тебя учить. Короче. Я не тороплю, подумай...

Женщина

Входя в райцентр, Иван разглядел знакомые очертания пса, воровато пробирающегося вдоль забора консервного завода. Хвастов радостно воскликнул:

- Мандела, сюда!

Собака остановилась. Замотав, как вентилятором, хвостом, рванула к Ивану.

- Вот ты где, блудная скотина, эка тебя занесло, бедолагу... - У Ивана прямо от сердца отлегло: значит, преображение собаки в образ человека - фантазии больного воображения! - Иди ко мне, глупопень, вон, как исхудал-то... - Пес остановился метрах в пяти. Поджал хвост. Стал пристально всматриваться в лицо Хвастова, мелко заскулил. - Что так? Обидел кто. Люди - они такие... ничего человеческого. Ну, если собака не идет к Магомету, то...

Иван сделал шаг. Мандела, истошно залаяв, бросился наутек.

- Ну и дурак. - Спокойно сказал Иван. Его прямо распирало от радости: какая нужная встреча!

Через полминуты вкралось сомнение: Мандела ли это был?

-...Марта Францевна, разве любовь - не естественное состояние человека? Но в отношениях между людьми и все время возникают треугольники, а то и пятиугольники. Значит, конфликты неизбежны даже при коммунизме.

- Ох, Хвастов, Хвастов... Говоря "любовь", ты представляешь себе отношения между женщиной и мужчиной.

- А что - любовь к родине?

- И к ней - тоже. А еще к любимой работе, к делу партии, к детям, к музыке, литературе, футболу, лесу, рыбалке.

- Но разве это одно и то же?

- Конечно. Ты разве не задумывался о том, что такое - любовь?

- Конечно. Это когда... любишь.

- Не нами придумано, Иван: согласно классическому определению, любовь - способность пожертвовать собой ради чего-то или кого-то. Бескорыстно пожертвовать.

Ученик и учительница беседуют наедине - не для публики. Иван остался после уроков, чтобы вообще-то спросить про Достоевского и странности Раскольникова. От бессмысленного злодейства ради дурацкой идеи как-то быстро перескочили к теме любви.

- Что же вы тогда скажете о любви к... богу?

- Для начала надо понять: бог есть или его нет.

- Но ведь бога - нет.

- Федор Достоевский утверждал: если бога нет - значит, все дозволено. У нас атеистическое общество, а всего не дозволено. Значит, понятие бога социализмом не отрицается. Тем более - коммунизмом. Только бог на самом деле - в тебе.

- Как это?

- А вот так. Бог - твое личное представление о том, что можно, а чего нельзя, что хорошо, а что скверно. Родители, ученики, наставники с твоего рождения впускают в тебя бога. Это и есть прямое действие любви - родительской и воспитательской. Даже Иисус Христос, которого, кстати, превозносил Достоевский, утверждал, что бог есть любовь. Ты повзрослеешь - и, выучившись, женившись станешь передавать накопленный тобою опыт своим детям и ученикам. Не только жизненный, но и духовный. Так, из поколения в поколение бог будет жить или наоборот. Тем и порочен капитализм, что в ребенка внедряется идея потребительства, стяжательства. За внешней атрибутикой религии, которую капиталисты не отрицают, скрывается философия себялюбия. Бескорыстное самопожертвование как божественное действие исключено. Это хорошо понимал Ленин. Именно поэтому он положил свою жизнь на горнило победы Великой Октябрьской Революции.

- Но ведь Ленин был против попов.

- И правильно делал. Священники во все времена внушали людям, что они де - посредники между людьми и богом. Вставали не пути человека к самому себе. Они всячески старались сделать так, чтобы люди не догадались о том, что божественное – в каждом из нас.

- Даже если речь идет о любви мужчине к женщине?

- Конечно. И более того: в особенности если дело касается отношений между полами.

- Но что тогда быть с любовными треугольниками и пятиугольниками? Ведь тогда может дойти до драки или до стрельбы. Пушкина, Лермонтова - убили.

- Иван, ты задаешь один из самых сложных вопросов на Земле. Он о справедливости. Убийство - грех. Разве не так?

- Смотря кого убивать. Вот, фашистов...

- Фашистами не рождаются. Некто вместо любви впускает в человеческую душу ненависть. Но в человеке всегда остается часть божественного. Кант это называл "законом в тебе". А убивают на войне – оттого что безнаказанно. На войне идея бога теряет первую позицию. На войне все дозволено. В любви - тоже, но это совсем иная тема... скажем так, в любви не позволяется реализация своего "эго" за счет другого, да к тому же любовь исключает насилие. Когда война кончается - а всякая война кончается рано или поздно - несколько поколений искупают грехи тех, кто убивал. Мы вот - искупаем, и это будет длиться еще очень-очень долго.

- Значит, пока не искупим, коммунизм не построим.

- Здесь вот, в чем дело... Войны повторяются, это страшный грех человечества. Я не совсем понимаю, почему люди опускаются до братоубийства, но это - правда. Жизнь сложнее, чем даже самая трудная литература. Но жить интересно. Ведь так?..