Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Но сразу передумал. Нет, нет. Ждать, только ждать. Он знал, Сестра направляется в Мериз-Рест. У него не уйдет много времени на то, чтобы добраться до этого поселения. Он мог опередить ее, а потом ждать. В Мериз-Ресте очень много людей, а значит, много возможностей. Сестра, должно быть, уже покинула таверну и сейчас в пути.

«Теперь я не упущу тебя, — поклялся он. — Я прибуду в Мериз-Рест раньше тебя! Старина Лестер расквитается с тобой, сволочь!»

Это будет замечательная маскировка, решил он. Ее надо лишь чуть подкорректировать, раз он собирается туда. И пока она стремится в Мериз-Рест, он уже будет ждать там, готовый сплясать ватуси на ее костях, вывалянных в грязи.

Туча мух присосалась к его лицу, но они принесли ему совершенно бесполезную информацию. Он потянулся всем телом и через минуту обрел способность стоять. Потом свесил ноги, спрятанные в брючинах, вылез из маленькой красной коляски и, прихватив ее с собой, пошел босиком по снегу к лесу, очень тихо напевая:

— Мы пляшем вокруг кактуса, кактуса, кактуса…

Темнота поглотила его.

Высокая фигура в длинном черном плаще с надраенными серебряными пуговицами шествовала сквозь горящие руины Брокен-Боу, штат Небраска. По всей главной улице города валялись трупы, и танкоподобные грузовики «Армии совершенных воинов» переезжали тела, которые попадались на их пути. Солдаты складывали в машины мешки с краденым зерном, мукой, бобами, емкости с маслом и бензином. Груда винтовок и пистолетов ожидала транспорт бригады вооружений. Тела были раздеты бригадой обмундирования, а члены жилищной бригады занимались сбором палаток, которые больше не понадобятся мертвым. Механизированная бригада подбирала и переворачивала легковушки, трейлеры и грузовики, в изобилии доставшиеся победителям. Те, что находились в рабочем состоянии, задействовали в качестве перевозочных средств, а другие разбирали на запчасти: шины, моторы и все остальное, что только можно было использовать.

Но мужчину в черном плаще, чьи начищенные ботинки с хрустом ступали по выжженной земле, волновало совсем не это. Он остановился перед грудой раздетых трупов. Их одежда и обувь были свалены в картонные коробки. Мужчина осмотрел оценивающим взглядом мертвые лица, освещенные пламенем костра. Солдаты вокруг него приостановили работу, чтобы отдать честь. Он быстро ответил на приветствие и продолжил осмотр, а потом перешел к другим разбросанным телам.

— Полковник Маклин! — позвал голос сквозь грохот проезжающих грузовиков, и мужчина в черном плаще обернулся.

Свет костра упал на черную кожу маски, закрывавшей лицо Джеймса Маклина. Правое глазное отверстие было небрежно зашито, но оставшимся холодным голубым глазом полковник вглядывался в подходившего к нему человека. Под пальто на Маклине была серо-зеленая форма, а из кобуры на поясе торчала самодельная перламутровая рукоять. Над нагрудным карманом на черной круглой заплатке были вышиты серебряными нитками буквы «АСВ». На голову полковника была натянута темно-зеленая шерстяная кепка.

Из тумана вынырнул Джад Лоури, одетый под пальто на флисовой подкладке в такую же форму. Через его плечо был перекинут автомат М-16, а на груди перекрещивались патронные ленты. Рыжая с проседью борода Джада Лоури была тщательно подстрижена, а волосы обрезаны почти под ноль. Лоб пересекал глубокий шрам, тянувшийся наискось от левого виска вверх через волосы. За семь лет службы у Маклина Лоури потерял двадцать пять фунтов жира, его тело стало крепким и мускулистым, лицо приняло жестокое выражение, глаза запали.

— Есть новости, лейтенант Лоури? — Голос Маклина звучал невнятно, слова сливались, как будто у него было что-то не в порядке со ртом.

— Нет, сэр. Никто его не нашел. Я связался с сержантом Маккоуэном, который проверил северную границу, но там нет даже его следов. Сержант Ульрих детально изучил южный сегмент, где были их оборонительные окопы, но безуспешно.

— Есть ли донесения от групп преследования?

— Группа капрала Уинслоу встретила шестерых в миле к востоку. Они пытались отстреливаться. Группа сержанта Олдфилда нашла четверых на севере, но они к тому времени были уже на последнем издыхании. Я пока не получил рапорта от южного патруля.

— Он не мог исчезнуть, Лоури, — сказал Маклин жестко. — Мы должны найти этого сукина сына или его труп. Он нужен мне — живой или мертвый. Даю тебе два часа. Ясно?

— Да, сэр. Сделаю все, что возможно.

— Сделай больше, чем возможно. Найди капитана Поджи и вели ему доставить мне труп Франклина Хейза. Пусть займется этим. Данные о потерях и список захваченных трофеев и оружия представите мне до рассвета. Я не хочу видеть проявления такого же идиотизма, как раньше. Учтите это!

— Да, сэр.

— Хорошо. Я буду у себя, — сказал Маклин уходя, но снова обернулся. — Где Роланд?

— Не знаю. Я видел его примерно с час назад в южной части города.

— Если ты его встретишь, скажи, чтобы зашел. Выполняй.

Маклин прошествовал прочь к своей палатке, где располагался штаб.

Джад Лоури посмотрел ему вслед и не смог сдержать дрожь. В последний раз он видел лицо Маклина почти два года назад. Полковник стал носить маску, чтобы защитить кожу от «радиации и загрязнений», но Лоури казалось, что лицо Маклина на самом деле изменило форму, а маска выгнулась и деформировалась, словно кости тоже искривились. Лоури знал, что это такое: та самая чертова зараза, которую все равно подцепило большинство в «Армии совершенных воинов», — наросты на коже, что срастались, закрывая все лицо, кроме рта. Солдаты догадывались, что у Маклина развилась эта болезнь, и капитан Кронингер тоже страдал ею и поэтому носил на лице повязку. Даже в менее запущенных случаях больных прогоняли и убивали, и для Лоури видеть полковника было сущим адом, гораздо хуже, чем самого серьезно зараженного человека с келоидами, которого он когда-либо встречал. Слава богу, думал он, что сам не подцепил эту болезнь, потому что он любил свое лицо таким, каким оно было. Но если состояние полковника Маклина ухудшится, то он не сможет долго руководить «АСВ». А это сулит изобилие интересных возможностей…

Лоури хмыкнул, выкинул из головы эти мысли, вспомнив о своих обязанностях, и пошел дальше через развалины.

На другом краю Брокен-Боу полковник Маклин козырнул двум караулам, выставленным перед его большой штабной палаткой, и прошел за загородку. Внутри было темно, хотя Маклин помнил, как оставил зажженный фонарь на столе. Однако столько всего следовало помнить, что он засомневался. Пройдя к столу, полковник нашарил единственной рукой фонарь. Стекло было все еще теплым. Фонарь, должно быть, почему-то погас, подумал он, сняв ламповое стекло. Он достал из кармана плаща зажигалку и высек огонь. Затем зажег лампу, дал пламени разгореться и поставил стекло обратно. Свет распространился по палатке, и только тогда полковник Маклин понял, что он не один.