Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Прежде чем Роланд смог ответить, он прополз в щель и ушел.

— Придурок, — вскипел Роланд. — Он кончит тем, что окажется перед расстрельной командой.

Маклин рассмеялся. Ему нравилось, что Роланда, который обычно отличался сдержанностью и полным отсутствием эмоций, напоминая механизм, вывели из равновесия. От этого Маклин почувствовал себя более уверенным.

— Через полгода он получит лейтенанта, — сказал Маклин. — У него тип мышления, какой очень полезен «АСВ».

Он подошел к столу и встал, глядя на голову Франклина Хейза. Пальцами левой руки он провел по коричневым келоидам, проходившим по холодной синей плоти.

— Проклятие каиновой печати, — сказал он. — Чем скорее мы избавимся от этой нечисти, тем скорее перестроим жизнь так, как было раньше. Нет. Лучше, чем было.

Полковник положил свою новую руку на карту штата Небраска. Воткнув в нее гвозди, он протащил карту через весь стол к себе.

— С рассветом пошли разведывательные патрули на восток и на юго-восток, — сказал он Роланду. — Скажи им, чтобы следили до темноты, а потом пусть возвращаются.

— Как долго мы пробудем здесь?

— До тех пор, пока «АСВ» не отдохнет и не наберет полную силу. Я хочу, чтобы вся техника была готова.

Основная часть машин, грузовиков, трейлеров, включая собственный командирский трейлер Маклина, стояла шестью милями западнее Брокен-Боу, и ее следовало перегнать вперед, чтобы соединить с наступающими военными батальонами в дневное время. Со времени лагеря Фредди Кемпки Маклин создал кочующую армию, где каждый должен был выполнять свой долг, включая пехотинцев, офицеров, механиков, поваров, кузнецов, портных, двух врачей и лагерных проституток вроде Шейлы Фонтаны. Всех их объединяла рука Маклина, потребность в пище, воде, крове — и вера в то, что те из оставшихся в живых, кто отмечен каиновой печатью, должны быть истреблены. Это было простое учение: люди с келоидами заражают человеческую расу мутантными генами — и если Америка когда-нибудь станет настолько сильной, чтобы разбить русских, то каинова печать должна быть уничтожена.

Маклин изучал карту Небраски. Его взгляд двигался к востоку вдоль красной линии — шоссе номер два, через Гранд-Айленд, Аврору и Линкольн, к синей линии реки Миссури. Из Небраски «АСВ» могла двинуться в Айову и Миссури — нетронутые земли, новые поселения и продовольственные центры. А дальше — Миссури и вся восточная часть страны, чтобы армия прошла и очистила ее — так, как очистила большие районы Юты, Колорадо, Вайоминга и Небраски. Однако неизменно появлялись новые поселения, и Маклин не знал удержу. Он слышал отчеты о «Команде „Гидра“», «Ноланских налетчиках» и «Американской верности». Он с нетерпением ждал встречи с этими армиями. «АСВ» раздавила бы их, как разгромила «Народную освободительную партию» за несколько месяцев войны.

— Мы пойдем на восток, — сказал он Роланду, — через Миссури.

Единственный глаз полковника на обезображенном наростами лице светился охотничьим азартом. Маклин поднял правую руку и махнул ею в воздухе. Затем быстрее. И еще быстрее.

Гвозди издавали высокий, жуткий свистящий звук, похожий на человеческие крики.

— Эй! Идите сюда, посмотрите!

Дверь сарая распахнулась, и Слай Моуди ввалился внутрь, подгоняемый порывом утреннего ветра. Киллер немедленно выскочил из-под фургона и залился лаем.

— Идите, посмотрите на это! — кричал Моуди. Его лицо разрумянилось от возбуждения, хлопья снега осели на волосах и бороде. Он наспех оделся, набросив коричневое пальто поверх длинных кальсон, и все еще был в тапочках. — Вы должны посмотреть!

— Какого черта вы разорались, мистер? — Расти уселся на копне сена, в которой спал, и протер воспаленные глаза. Он разобрал только, что из дверного проема тянулась узенькая полоска слабого света. — Боже всемогущий! Еще даже не рассвело!

Джош был уже на ногах, прилаживал маску — натягивал на голову так, чтобы видеть через дыру. Он спал недалеко от фургона и с течением лет усвоил, что вставать по сигналу — хорошая привычка, способствующая выживанию.

— Что такое? — спросил он Моуди.

— Вон там! — Старик дрожащим пальцем указывал на что-то через дверной проем. — Вы должны пойти посмотреть! А где девушка? Она уже проснулась? — Он перевел взгляд на закрытые брезентовые складки фургона в сарае.

— Что все это значит? — спросил Хатчинс.

Прошлой ночью Слай Моуди велел Джошу и Расти оставить Сван в сарае. Они взяли свои миски с тушенкой и бобами и поели в сарае вместе с ней, а она нервничала и была молчалива, как сфинкс. Поэтому то, что теперь Слай хотел видеть Сван, не вызвало у Джоша радости.

— Позови ее сюда! — сказал Моуди. — Приводи ее и приходи посмотреть сам! — И вместе с лающим Киллером выскочил за дверь, на холодный ветер.

— Какой черт его дернул? — пробормотал Расти себе под нос, пожал плечами и сунул ноги в ботинки.

— Сван? — позвал Джош. — Сван, ты…

Вдруг палатка раскрылась. Сван была уже на ногах, высокая, стройная и обезображенная. Ее лицо и голова напоминали грубый защитный шлем. На девушке были джинсы, толстый желтый свитер и вельветовое пальто, а ноги обуты в кожаные сапоги. В руке она держала Плаксу, но не позаботилась сегодня спрятать свое лицо. Нащупывая дорогу с помощью магического прута, Сван спустилась по лесенке и повернула голову так, чтобы через узкую щель видеть Джоша. Ее голова становилась все тяжелее, все труднее поддавалась контролю. Иногда Сван боялась, что шея сломается, а все, что находилось под наростами, немилосердно горело и саднило. Часто она с трудом сдерживала крик. Однажды она взялась за нож, чтобы избавиться от того, во что превратилась ее голова. Она принялась яростно рубить коросту. Но опухоли были жесткими, как непробиваемая металлическая броня, и прорезать их оказалось невозможно.

Несколько месяцев назад Сван перестала смотреться в магическое зеркало. Она не могла больше этого выдержать: хотя фигура с переливающимся всеми цветами кольцом, которая появлялась в отражении, словно приближалась — но отвратительное луноподобное лицо с изменяющимися, чудовищными чертами тоже, казалось, придвигалось ближе.

— Поторопитесь!

— Что он хочет показать нам? — невнятно спросила Сван у Джоша.

— Я не знаю. Почему бы не сходить и не посмотреть?

Расти надел ковбойскую шляпу и следом за Джошем и Сван вышел из сарая. Сван двигалась медленно, ее плечи сутулились под тяжестью головы.

Внезапно Джош остановился.

— Боже мой, — сказал он негромко, удивленный.

— Ты видишь? — ликовал Слай Моуди. — Смотри! Какое чудо!

Сван повернула голову в другую сторону так, чтобы видеть перед собой. Сначала из-за метели она не поняла, что перед ней, но, когда подошла к Слаю Моуди, ее сердце забилось быстрее. Позади нее Расти тоже остановился. Он не верил своим глазам, думая, что все еще спит и видит сон. Он открыл рот и что-то тихо, неразборчиво прошептал.