Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Она указала на лачуги, и оба — и Глория, и Джош — увидели на улице народ. До них донеслись крики о помощи.

«Сван! — подумал Джош. — Боже, я оставил Сван и Расти одних».

Он было побежал, но ноги подвели его, и он упал, задыхаясь. Перед глазами мелькали черные точки. Кто-то взял его за руку, помогая подняться. Еще один человек подхватил его с другой стороны, вместе они поставили Джоша на ноги. Он понял, что рядом с ним стоит Глория, а с другой стороны — старик, чье лицо напоминало потрескавшуюся кожу.

— Я в порядке, — сказал он им, но вынужден был тяжело опереться на Глорию. Она уверенно повела его по дороге.

Примерно в тридцати футах от хижины Глории на земле валялось одеяло. Из-под него вился дымок. Вокруг, переговариваясь и жестикулируя, толпились люди. Другие сгрудились у дверей швеи. Джош почувствовал запах горелого мяса, и у него скрутило живот.

— Оставайся здесь, — сказал он Аарону.

Мальчик остановился, зажав в руке Плаксу.

Глория вместе с Джошем вошла в хижину. Она зажала рукой рот и нос. От стены к стене еще бродили горячие потоки, а потолок был покрыт копотью дочерна.

Джош встал над Сван, дрожа как ребенок. Девушка лежала без движения, подтянув колени к груди. Он нагнулся над ней и взял за запястье, чтобы проверить пульс. Рука была холодная.

Но пульс был — слабый, но постоянный, как незатихающий ритм метронома.

Сван попыталась поднять голову, но у нее не было сил.

— Джош? — Ее голос прозвучал едва слышно.

— Да, — ответил он и прижал Сван к себе, положив ее голову к себе на плечо. Слеза обожгла ему глаз и покатилась по наростам на щеке. — Это старина Джош.

— Мне… снился кошмар… Я не могла проснуться. Он был здесь, Джош. Он… он нашел меня.

— Кто тебя нашел?

— Он… Человек с алым глазом… из колоды Леоны.

В стороне на полу лежали осколки темного стекла — волшебное зеркало, понял Джош. Он увидел ковбойские ботинки Расти и молил Бога, чтобы ему не пришлось выходить на улицу и смотреть, что там дымится в грязи под одеялом.

— Сван! Мне нужно выйти на минутку, — сказал он. — Ты полежи спокойно, хорошо?

Джош уложил ее и быстро взглянул на Глорию, которая заметила лужу крови на полу. Затем он встал и заставил себя выйти.

— Мы бросали на него снег, — сказал один из зрителей, когда Джош приблизился, — но не могли погасить огонь.

Великан опустился на колени и поднял одеяло. Смотрел долгим и тяжелым взглядом. Труп шипел, как будто шептал какую-то тайну. Обе руки были оторваны у плеч.

— Я видел его! — возбужденно воскликнул кто-то. — Я заглянул в дверь и увидел, что по комнате кружится дьявол с двумя головами! Боже милостивый, я никогда не видел ничего подобного! Тогда мы с Перри начали орать, а он выбежал прямо на нас! Как будто боролся сам с собой! Потом он разбился надвое, и один убежал вон туда! — Он показал в противоположную сторону.

— Второй тоже горел, — объяснил третий свидетель более спокойным голосом. У него был крючковатый нос и темная борода, и говорил он с северным акцентом. — Я хотел ему помочь, но он свернул в проулок. Он бежал слишком быстро. Не знаю, куда он побежал, но он не мог уйти далеко.

— Да! — Второй энергично кивнул. — Кожа на нем прямо плавилась!

Джош опустил одеяло и встал.

— Покажите мне, куда он побежал, — сказал он северянину.

След от горелой одежды поворачивал в проулок, тянулся примерно сорок футов, уводил налево, в другой проулок, и заканчивался у кучки обгорелых тряпок за хижиной. Трупа не было, а следы затерялись в опустошенной земле.

— Может, он заполз под одну из этих лачуг, чтобы умереть? — сказал какой-то мужчина. — Невозможно, чтобы человек мог это пережить! Он напоминал факел.

Они еще минут десять осматривали местность, даже влезли под некоторые из лачуг, но нигде не обнаружили никаких признаков тела.

— Скорее всего, он куда-нибудь спрятался и там умер голым, — сказал мужчина, когда они бросили поиски и вернулись на улицу.

Джош снова посмотрел на Расти.

— Храбрый ковбой, — прошептал Джош, — ты, конечно, устроил какой-то трюк?

«Он был здесь, — сказала Сван. — Он нашел меня».

Джош завернул останки Расти в одеяло, поднял и встал на ноги.

— Отнесите его в яму! — сказал один из мужчин. — Туда отправляют все тела.

Хатчинс подошел к тому, что осталось от фургона «Странствующее шоу», и положил туда Расти.

— Эй-эй, мистер! — возмутилась коренастая женщина с красным шрамом, шедшим по лицу и голове. — Это соберет диких зверей со всей округи!

— Ну и пусть приходят, — ответил Джош. Он повернулся к людям, окинул их взглядом и остановился на Глории. — Я собираюсь на заре похоронить своего друга.

— Похоронить? — Хрупкая девочка-подросток с коротко стриженными темными волосами покачала головой. — Теперь никто никого не хоронит!

— Я похороню Расти, — сказал Джош Глории. — Как только рассветет, на том поле, где мы нашли Сван. Это будет трудная работа. Вы с Аароном можете мне помочь, если хотите. А если нет, то ничего страшного. Но будь я проклят, если… — Голос у него дрогнул. — Будь я проклят, если я брошу его в яму! — Он сел на остов повозки рядом с телом.

Наступила долгая тишина. Затем северянин сказал Глории:

— Вы сами можете как-нибудь укрепить дверь?

— Нет.

— Ну… У меня в хижине есть кое-какие инструменты. Их немного. Некоторое время я ими не пользовался, но… если хотите, попробую починить вам дверь.

— Спасибо. — Глория поразилась такому великодушию. Уже очень давно никто в Мериз-Ресте не предлагал никому никакой помощи. — Я буду признательна, что бы вы ни сделали.

— Если вы собираетесь остаться здесь на холоде, — сказала Джошу женщина с красным шрамом, — то разведите костер. Лучше прямо здесь, на дороге. — Она фыркнула: — Похоронить! Ничего глупее я в жизни не слышала!

— У меня есть тачка, — предложил другой. — Я мог бы съездить и привезти из пожара горящих углей… Мне, конечно, есть чем заняться, но будет жаль, если угли с пожара пропадут зря.

— Я бы с удовольствием разжег костер! — вмешался коротышка с одним глазом. — У меня в хижине чертовски холодно! Послушайте… У меня есть кофейная гуща, которую я берег. Если у кого-то есть жестянка и горячая печка, мы можем сварить кофе.

— Тоже можно. Сколько волнений! Я себя чувствую как блоха на сковородке. — Женщина с красным шрамом достала из кармана пальто небольшие золотые часы и, держа их с любовным почтением, внимательно всмотрелась в циферблат. — Четыре двенадцать. До рассвета еще пять часов. Если вы собираетесь бодрствовать у тела этого несчастного, вам нужен костер и горячий кофе. У меня есть кофейник. Давненько им не пользовались. — Она посмотрела на Глорию. — Если вы хотите, мы могли бы сделать это прямо сейчас.