Роберт Маккаммон - Лебединая песнь

Едкий дым расползался, наполняя воздух. Но Маклин смотрел на крепость Спасителя и ухмылялся, потому что знал: «верные» не смогут выстоять против «Армии совершенных воинов». Они падут — если не во время третьей атаки, то во время четвертой, или пятой, или шестой, или седьмой. Бой продолжится до победного конца, и Маклин не сомневался в этом. Сегодня он победит и заставит Спасителя встать на колени и целовать его сапоги, а потом разобьет ему лицо.

— Жми вперед! — крикнул Маклин своему шоферу, и Джад Лоури вздрогнул.

Он не мог смотреть в лицо полковнику, и чем ближе они подъезжали на джипе к линии машин, тем меньше он понимал, кого боится сильнее: вопящей злобной твари, которой стал Маклин, или стрелков «Американской верности».

— Вперед! Вперед! Продолжать наступление! — командовал Маклин солдатам, обводя взглядом ряды, высматривая малейшие признаки колебания. — Они вот-вот сдадутся! — кричал он. — Вперед! Продолжайте движение!

Маклин услышал гудение клаксона и, оглянувшись, увидел ярко-красный переделанный «кадиллак» с бронированным ветровым стеклом, несущийся мимо других машин прямо к передовой. У водителя были длинные вьющиеся светлые волосы, а к отверстию в крыше «кадиллака», откуда высовывалось дуло пулемета, припал карлик.

— Ближе, лейтенант! — приказал Маклин. — Нужно занять место в первом ряду!

«О боже!» — подумал Лоури. Он вспотел от страха. Одно дело — атаковать горстку фермеров, вооруженных мотыгами и лопатами, и совсем другое — штурмовать каменную крепость, где засела тяжелая артиллерия!

«Американская верность» продолжала обстреливать наступающие на нее грузовики и фургоны «АСВ». Маклин знал, что все его офицеры ведут батальоны. Где-то справа, в собственном джипе, гнал в бой две сотни человек и более пятидесяти бронемашин Роланд Кронингер. Капитаны Карр, Уилсон и Сэттерли, лейтенанты Тэтчер и Мейерс, сержанты Маккоуэн, Арнольд, Беннинг и Бьюфорд — все его доверенные офицеры — были на своих местах, настроенные на победу.

Маклин пришел к выводу, что прорыв обороны Спасителя был просто вопросом дисциплины и контроля. Не важно, сколько погибнет солдат «АСВ» или сколько взорвется и сгорит машин, — это проверка его дисциплины и контроля. И он поклялся, что скорее уложит в бою всех солдат до последнего, чем позволит Спасителю победить.

Он знал, что отчасти повредился рассудком, когда маска треснула и он взглянул на себя в зеркало. Но сейчас он был в полном порядке, потому что приступ безумия прошел и полковник Маклин увидел, что теперь у него лицо Солдата-Тени. Они стали едины. Это было чудо, и Маклин понял, что Бог на стороне «Армии совершенных воинов».

Усмехнувшись, он по-звериному зарычал в усилитель:

— Продолжать наступление! Дисциплина и контроль!

Заговорил другой голос. Глухое «бум!» — и Маклин увидел вспышку оранжевого света у забаррикадированного въезда на площадку. Следом раздался высокий пронзительный звук, который, казалось, прокатился над головой Маклина. Примерно в семидесяти ярдах позади него взрыв взметнул куски бетона и искореженного металла — остатки разбитого фургона.

— Вперед! — скомандовал Маклин.

У «Американской верности» могут быть танки, подумал он, но они ни черта не знают о траектории полета снаряда.

Еще один снаряд просвистел в воздухе и взорвался в лагере. А затем на линию обороны «Американской верности» обрушился шквал огня. Пули высекали искры из бетона и рикошетом отлетали от бронемашин. На земле остались убитые и раненые.

Маклин закричал:

— В атаку! В атаку! Не прекращать огонь!

Приказ был подхвачен другими офицерами, и почти сразу же затрещали пулеметы, пистолеты и автоматы, нацеленные на заграждения в полосе вражеской защиты. Передовые машины «ACB» устремились вперед, набирая скорость, чтобы ворваться на площадку. На стоянке, взметнув фонтан дыма и булыжников и заставив вздрогнуть землю, упал третий танковый снаряд. Несколько тяжелых машин «Верности» рванулись следом. Грузовики и бронемашины обеих армий помчались навстречу друг другу, и грянула страшная музыка битвы — визг покрышек, скрежет металла и оглушительный грохот взрывов.

— В атаку! Убить их всех! — продолжал кричать Маклин солдатам, а Джад Лоури, рывками подавая джип то вперед, то назад, лавировал между трупами и обломками. Глаза Лоури лезли из орбит, холодный пот покрывал лицо. По ветровому стеклу скользнула пуля, и Лоури почувствовал ее движение, как щелчок камертона.

По площадке зигзагом прошла пулеметная очередь, и полдюжины солдат «АСВ» закружились, как танцоры в безумной пляске. Маклин отбросил мегафон, выхватил из кобуры на поясе кольт и стал стрелять в солдат «Верности», пока те дрались на защитной полосе в водовороте тел, среди буксующих машин, взрывов и горевших обломков. Столкнулось много автомобилей, грузовики громоздились друг на друга так, что стоянка походила на место крупной аварии.

Два грузовика врезались прямо перед джипом, и Лоури ударил по тормозам и одновременно выкрутил руль, и джип занесло. При этом под колеса попали двое, и Лоури не знал, были это солдаты «АСВ» или «Верности». Все перемешалось и сошло с ума, воздух был полон искр и слепящего дыма. Сквозь крики и визги Лоури слышал смех Маклина.

В свете фар джипа вдруг возник человек с пистолетом, и Лоури сбил его. Сбоку в джип летели пули, слева взорвалась машина «АСВ», и из нее вышвырнуло водителя, еще сжимавшего горящий руль.

Между техникой была зажата пехота, вступившая в яростную рукопашную схватку. Лоури свернул в сторону, чтобы уклониться от горящего грузовика. Он услышал пронзительный свист снаряда, и внутри у него все сжалось.

— Сматываемся! — крикнул он и яростно крутанул руль вправо. Джип рванул вперед, наехав на двух солдат, сцепившихся на бетоне. Трассирующая пуля сильно ударила в крыло машины, и Лоури услышал собственный всхлип.

— Лейтенант! Поверните джип обратно! — приказал Маклин.

Больше он ничего не успел сказать. Земля вдруг содрогнулась, примерно в десяти футах перед джипом появилась ослепительная белая вспышка. Машина вздрогнула и встала на дыбы, как испуганная лошадь. Маклин услышал приглушенный вскрик Лоури, а потом сам подпрыгнул, спасая свою жизнь, когда ударная волна настигла его и едва не сорвала с него мундир. Полковник ударился плечом о бетон, раздался визг шин и грохот: джип врезался в другую машину.

Следующее, что осознал полковник, уже вскочив на ноги: его форма и куртка превратились в лохмотья, а сам он смотрит сверху на Джада Лоури. Тот раскинулся на спине среди обломков джипа, дергаясь в судорогах так, будто старался отползти на безопасное место. Голова Лоури превратилась в бесформенную кровавую массу, оставшиеся зубы клацали, как кастаньеты.