Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Ты тоже, Бэн. Ты воображаешь себя свободным — и ломаешь этот порочный кодекс. Но, оказавшись лицом к лицу с новой для тебя проблемой сексуальной этики, ты подвергаешь ее испытанию по все тому же Иудео-Христианскому кодексу… таким образом, у тебя внутри все тут же автоматически переворачивается… и поэтому ты считаешь, что прав, а они не правы. Фу! Хотя я охотно пользуюсь опытом при тяжелом испытании. Твой живот только отразил предубеждение, вбитое в тебя раньше, чем ты научился мыслить самостоятельно.　

— А как насчет твоего живота?　

— Мой тоже глуп, но я не позволяю ему руководить моим разумом. Я вижу красоту попытки Майка создать идеальную этику и аплодирую его пониманию того, что только отбросив нынешний сексуальный кодекс, можно создать новый. У большинства философов не хватало храбрости для этого. Они проглотили основы нынешнего кодекса — моногамия, модель семьи, воздержание, табу тела, традиционные ограничения, касающиеся полового сношения и так далее. Потом возня с деталями… даже такая чушь, как дискуссия о том, пристоен пли непристоен вид женской груди! Но, главным образом, они заботятся о том, как заставить нас подчиниться этому кодексу, игнорируя очевидное: большинство происходящих вокруг них трагедий коренятся в самом кодексе, а не в неудачных попытках придерживаться его. И вот приходит Человек с Марса, смотрит на Священный кодекс с новой точкой зрения — и отвергает его. Я не знаком в деталях с кодексом Майка, но он совершенно ясно преступает законы всех больших наций и оскорбит «правильно мыслящих» людей всех основных религий — и большинство агностиков и атеистов тоже. Однако этот бедный мальчик…　

— Джубал, он не мальчик, он мужчина.　

— А, он «мужчина"? Этот бедный эрзац марсианин говорит, что секс — способ быть счастливым. Секс должен быть средством для достижения счастья. Бэн, в сексе самое худшее то, что мы используем его, чтобы ранить друг друга. Он никогда не должен ранить, он должен приносить счастье, по крайней мере, наслаждение. Кодекс гласит: «Не возжелай жены ближнего своего». И в результате? Вынужденное воздержание, прелюбодеяние, ревность, горечь и ожесточение, удары и иногда убийство, разбитые семьи и морально искалеченные дети. А еще — тайные маленькие представления, унижающие женщину и мужчину. Разве этой заповеди когда-нибудь подчинялись? Если мужчина поклянется на своей Библии, что он воздерживался и не возжелал жены своего соседа потому что кодекс запрещает это, я буду подозревать самообман и пониженную сексуальность.　

Любой мужчина, достаточно зрелый, чтобы стать отцом, желает многих женщин. Осуществляет ли он свое желание или нет.　

И вот приходит Майк и говорит: «Зачем тебе желать мою жену… люби ее! Нет предела для ее любви, мы можем только выиграть, нам нечего терять, кроме страха и вины, ненависти и ревности».. Невероятное предложение. Если мне не изменяет память, только незнакомые с цивилизацией эскимосы были так наивны. И они были настолько изолированы, что сами могли бы быть «Людьми с Марса». Но мы одарили их нашими «добродетелями» и теперь у них есть воздержание и прелюбодеяние, они уже не отличаются от нас. Бэн, что же они выиграли?　

— Я не хочу быть эскимосом.　

— Я тоже: протухшая рыба раздражает меня.　

— Я имел в виду мыло и воду. Думаю, я слишком избалован.　

— Я тоже, Бэн. Я родился в доме, где не было водопровода, так же как и в иглу [37] Иглу — зимнее жилище из снега у канадских эскимосов в виде купола с входом через длинный коридор.　 . Я предпочитаю тот, в котором живу сейчас. Однако эскимосов постоянно изображают, как самых счастливых людей на земле. Они никогда не страдают из-за ревности; у них даже нет слова, обозначающего ее. Они одалживают жен для удобства и развлечения и это не делает их несчастливыми. Так кто же сумасшедший? Посмотри на мрачный мир, окружающий тебя и скажи мне: «Последователи Майка показались тебе счастливее или несчастливее других людей?»　

— Я не говорил со всеми, кто живет в Гнезде, Джубал. Но да, они счастливы. Настолько счастливы, что показались мне обалдело счастливыми. Где-то во всем этом есть изъян.　

— Может быть ты и есть изъян.　

— Как?　

— Жаль, что твои вкусы определились в столь молодом возрасте. Даже три дня, проведенных так, как предлагали тебе, станут драгоценными в твоих воспоминаниях, когда ты достигнешь моего возраста. И ты, ты — молодой идиот, позволил ревности выставить тебя вон! В твоем возрасте я бы стал эскимосом, да о чем говорить, я так рассержен на тебя, что единственное мое утешение в горькой уверенности, что ты пожалеешь об этом. Возраст не приносит мудрости, Бэн, но он дает перспективу… и самое печальное, позволяет видеть в своем прошлом искушения, которым ты противился.　

— Я уже сожалею, но мое сожаление ничто по сравнению с тем, которое будет одолевать тебя!　

— Прекрати сыпать мне соль на рану!　

— О, Господи. Да ты мужчина или мышь? Я пытаюсь разозлить тебя; что ты стонешь и жалуешься как старик? Тебе нужно лететь в Гнездо, словно голубку, истосковавшемуся по дому. Черт, если бы я был хоть на двадцать лет моложе, я бы присоединился к церкви Майка.　

— Перестань, Джубал. Что ты на самом деле думаешь о церкви Майка?　

— Ты же сказал, это просто обучение.　

— И да, и нет. Предположительно, она должна быть «Истиной», истиной с большой буквы, такой, какой Майк получил ее от Марсианских «Старейших».　

«Старейших», а? Для меня они — пустая болтовня.　

— Майк верит в них.　

— Бэн, когда-то я был знаком с предпринимателем, верившим в то, что он консультируется слухом Александра Гамильтона [38] Гамильтон Александр (1755 или 1757–1804), лидер партии федералистов, министр финансов США в правительстве Дж. Вашингтона, его личный секретарь.　 . Тем не мене — черт побери, почему я должен быть адвокатом Дьявола [39] Devil’s advocate (адвокат Дьявола) — человек, защищающий неправое дело или неправильное положение.　 ?　

— Что тебя сейчас беспокоит? Бэн, самый отвратительный грешник из всех — тот, кто при помощи обмана делает религию доходным бизнесом. Но мы должны отдать Дьяволу должное. Майк верит и учит истине так, как видит ее. Что до его «Старейших», я не знаю, существуют они или нет, мне просто тяжело переварить эту идею. А его вероучение Ты — Бог не более, но и не менее правдоподобно, чем любое другое. Придет Судный День, если его вообще станут отмечать, и мы, может быть, еще обнаружим — Мумбо Джумбо, Бог из Конго, все время был Большим Боссом.　

— Ох, ради Бога, Джубал!　

— Из шляпы могут вытащить любое имя, Бэн. Человек так устроен, что не может представить собственную смерть. Это ведет его к бесконечному изобретению религий. И если это убеждение вне всякого доказывает существование бессмертия, в то же время оно порождает исключительно важные вопросы. Природа жизни, как личность цепляется за тело, проблема Самой личности и почему каждая личность считает себя центром вселенной, цель жизни, назначение вселенной — вот первостепенные вопросы, Бэн, они никогда не станут тривиальными. Наука не разрешила их — и кто я такой, чтобы насмехаться над религиями за старание, неважно насколько оно неубедительно для меня? Старый Мумбо Джумбо может еще съесть меня; я не исключаю такой возможности, потому что он не владеет модными соборами. И я не могу исключить отмеченного богом мальчика, руководящего сексуальным культом на роскошном верхнем этаже, он может быть мессией. Единственное религиозное заключение, в котором я уверен: самосознание не просто группа сбившихся вместе аминокислот!