Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

Ла Рю сказал:　

— Доктор Харшоу, пожалуйста, не уходите! Э… Генеральный Секретарь не придет, пока я не скажу, что все готово, поэтому дайте мне подумать, что я могу сделать. Хорошо?　

Харшоу с брюзжанием опустился на место.　

— Делайте, что вам там нужно. Но вот что еще, пока вы здесь. Тут в толпе только что говорили… Я так понял, что сюда хотел прийти кто-то из команды «Победителя». Они друзья Смита, так что впустите их. Помогите нам заполнить эту часть стола — Харшоу тяжело вздохнул и потер то место, где находятся почки.　

— Очень хорошо, сэр — согласился Ла Рю сквозь сжатые зубы и вышел.　

Мириам шепнула:　

— Джубал, уж не растянул ли ты спину вчера вечером, поднимаясь из-за стола?　

— Уймись, девушка, пока я тебя не отшлепал.

Джубал с удовлетворением обозревал зал, продолжающий заполняться высокопоставленными лицами. Он сказал Дугласу, что хочет «маленького и неофициального разговора», зная, что это заявление привлечет облеченных властью и рвущихся к власти, как огонь притягивает мошек. И теперь (он был уверен) эти набобы будут обращаться с Майком, как с повелителем — и это на глазах всего мира! Пусть-ка попробуют после этого оттереть мальчика в сторону!　

Сэнфорт выталкивал газетчиков, а несчастный помощник главного протоколиста трясся, словно нервная няня, пытаясь распределить места, имея так мало стульев и так много знаменитостей. Они продолжали прибывать, из чего Джубал заключил, что Дуглас и не собирался созывать конференцию раньше одиннадцати, о чем все были проинформированы. Час, подаренный Джубалу, предназначался для частной предварительной встречи, которую он отверг. Что ж, задержка устраивала Джубала.　

Вошел лидер Восточной Коалиции. Мистер Канг предпочел на этот раз не быть главой делегации своей страны: в протоколе он значился просто членом Ассамблеи, однако Джубал не удивился, увидев, как помощник главного протоколиста бросил все свои дела и помчался усаживать главного политического противника Дугласа за большой стол, рядом с местом, отведенным для Генерального Секретаря. Это подкрепило мнение Джубала, что Дуглас не дурак.　

Доктор Нельсон, корабельный врач «Победителя», и капитан ван Тромп вошли в зал и были с восторгом встречены Майком. Джубал был доволен, поскольку мальчик хоть что-то делал перед камерами, а не сидел словно манекен. Он посадил Майка напротив стула Генерального Секретаря, а сам занял место слева — чтобы можно было дотронуться до него рукой. Поскольку Майк имел довольно смутное представление о человеческих манерах, Джубал придумал незаметные сигналы — примерно такие же, какие используют для хорошо дрессированной лошади: «встань», «сядь», «поклон», «пожми руку». Впрочем, Майк не был лошадью, и потребовалось пять минут обучения, чтобы было достигнуто полное взаимопонимание.　

Махмуд оторвался от своих корабельных друзей и сказал Джубалу:　

— Доктор, шкипер и врач тоже братья по воде нашего брата. Валентин Майк хотел подкрепить это новым ритуалом для нас всех. Я велел ему подождать. Вы одобряете?　

— А? Да, определенно. Не в такой давке — Проклятье, сколько еще у Майка братьев по воде? — Может быть, вы трое присоединитесь к нам, когда все кончится? Выпьем, поговорим.　

— Почту за честь. Я уверен, остальные тоже не откажутся.　

— Отлично. Доктор Махмуд, известно вам что-нибудь о других братьях нашего юного брата, которые могут дать о себе знать?　

— Нет. На Победителе, во всяком случае, больше никого нет — Махмуд решил не делать пока ответного приглашения.　

— Я скажу Свену и Старику…　

Харшоу увидел, как вошел папский нунций, проследил, как его усаживают за большой стол и внутренне усмехнулся. Если у этого длинноусого дебила Ла Рю и остались какие-то сомнения относительно официальной встречи, то для него лучше забыть о них!　

Какой-то человек похлопал Харшоу по плечу.　

— Это здесь проживает Человек с Марса?　

— Да — ответил Джубал.　

— Я Том Бун, сенатор Бун. У меня для него письмо от Верховного Епископа Дигби — Джубал врубил кору своего головного мозга на максимальную скорость.　

— Я Джубал Харшоу, сенатор… — он просигналил Майку встать и пожать сенатору руку — А это мистер Смит. Майк, это сенатор Бун.　

— Рад с вами познакомиться, сенатор Бун — сказал Майк в превосходной манере лучшей танцевальной школы. Он глядел на Буна с интересом. Он уже выяснил, что слово «сенатор» не означает «Старейший», хотя близко по форме. Тем не менее, разглядывать сенатора было интересно само по себе. Он решил, что не грок этого.　

— Спасибо, мистер Смит. Нс буду отнимать у вас время. Кажется, веселье вот-вот начнется. Мистер Смит, Верховный Епископ Дигби послал меня передать вам персональное приглашение посетить службу в молельне Архангела Фостера.　

— Прошу прощения?　

Джубал пододвинулся поближе.　

— Сенатор, как вы знаете, многие вещи здесь внове Человеку с Марса. Но так случилось, что мистер Смит видел одну из ваших служб по стереовизору…　

— По стереовизору — это совсем не то!　

— Знаю. Он проявил большой интерес к этой службе и задал множество вопросов. На большинство из этих вопросов я не смог ответить.　

Бун бросил на Джубала пронзительный взгляд.　

— Вы не принадлежите к верующим?　

— Должен признаться, что нет.　

— Приходите тоже. Для грешника всегда остается надежда.　

— Спасибо, я приду (Разумеется, приду, дружище! Не пускать же Майка одного в эту западню!).　

— В следующее воскресенье. Я скажу епископу Дигби.　

— В следующее воскресенье, если получится — поправил его Джубал — Мы можем оказаться в тюрьме.　

Бун усмехнулся.　

— От сумы да от тюрьмы — не так ли? Пошлите словечко мне или Верховному Епископу, и вы не задержитесь там надолго — он оглядел зал — Похоже, не хватает стульев. Из-за этого хамья, отпихивающего друг друга локтями, у простого сенатора не так уж много шансов занять более высокое место и найти свободный стул.　

— Может, вы окажете нам честь и сядете с нами, сенатор? — мягко спросил Джубал — За этот стол?　

— А? Благодарю вас, сэр! Я, воспользуюсь вашим любезным предложением и примощусь где-нибудь сбоку.　

— Разумеется — добавил Джубал — если вы не боитесь, что вас увидят сидящим с марсианской делегацией. Мы не хотим ставить вас в затруднительное положение. Бун заметно колебался.　

— Вовсе нет! Вообще-то, между нами говоря, Епископ очень и очень интересуется этим молодым человеком.　

— Прекрасно. Это стул капитана ван Тромпа, вы его знаете?　

— Ван Тромпа? Конечно, конечно, старые друзья, отлично его знаю — встречались на приемах — сенатор Бун кивнул Смиту, тяжело опустился на стул и завозился, устраиваясь поудобнее.