Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Не могу сказать, доктор Харшоу.　

— Я выполнил наше решение только однажды. Одного раза было достаточно, и это спасло моего друга от той же ошибки. Все, что оно мне принесло — это красную полосу от розги на одном месте. И это было концом решения о «родилках».　

Джубал откашлялся.　

— Зная, что кто-нибудь наверняка попытается поднять этот спорный вопрос, я попытался объяснить решение Ларкина моему клиенту. Ему было довольно затруднительно понять, что эта юридическая фикция имеет отношение к Марсу. В конце концов, Марс населен, там живет старая и мудрая раса — много старше вашей, сэр, и, возможно, мудрее. Но когда он понял, то задумался. Больше ничего, сэр — просто задумался, не обидевшись. Один раз — только один! — Я вынудил свою мать проявить силу, чтобы наказать нахала. Этот урок ничего не стоил. Но наша планета не может получить такой же урок в планетном масштабе. До того, как делить не принадлежащие нам земли, нас должно заинтересовать, что за розга лежит на кухне у Марсиан.　

Канга это не убедило.　

— Доктор Харшоу, если решение Ларкина не более чем выдумка глупого мальчишки… Тогда почему мистеру Смиту оказывают королевские почести?　

Джубал пожал плечами.　

— Это вопрос правительству, а не мне. Но я могу сказать, как я это понимаю. Как элементарную вежливость — к Старейшинам Марса.　

— Будьте добры, разъясните.　

— Мистер Канг, эти почести — не пустой отзвук решения Ларкина. Вопреки человеческому разумению мистер Смит является планетой Марс!　

Канг и глазом не повел.　

— Продолжайте.　

— Или, скорее, марсианской расой. В лице Смита нас посещают Старейшины Марса. Почести ему — это почести им. И зло по отношению к нему — зло по отношению к ним. Это справедливо в буквальном, но совершенно нечеловеческом смысле. Нам кажется благоразумным сегодня отдавать почести нашим соседям. Но мудрость лишь разводит руками перед решением Ларкина для необитаемых планет. Рискну сказать, что так будет и дальше — Джубал поднял голову, словно испрашивая помощи у небес — Но, мистер Канг, будьте уверены, что древние законодатели Марса узнают, как обращаются с их послом. Почести, отдаваемые им через его посредство, были проявлением вежливости. Я уверен, что наше правительство высказало этим свою мудрость. Придет время, и вы убедитесь, что это было благоразумным.　

Канг вежливо ответил:　

— Доктор, если вы пытались испугать меня, то вы не преуспели в этом.　

— Я и не собирался. Однако, к счастью для планеты, ваше мнение не учитывается — Джубал повернулся к Дугласу — Мистер Секретарь, это мое самое длинное публичное выступление за много лет, и я устал. Можем ли мы удалиться? Пока дождемся вашего решения?　

Был объявлен перерыв. Джубал все внимание сосредоточил на том, чтобы побыстрее увести свою компанию, задерживаемую американским президентом и сенатором Буном. Каждый из них понимал важность возможности продемонстрировать, что они на короткой ноге с Человеком с Марса — они понимали, что глаза всего мира сейчас прикованы к ним.　

Другие жаждущие политики пытались пробиться поближе.　

Джубал быстро проговорил:　

— Мистер президент, сенатор, мы уходим перекусить. Вы присоединитесь к нам? — у него мелькнула мысль, что с двумя в укромном уголке справиться гораздо легче, чем с двумя дюжинами на людях. И он должен был увести Майка, пока не случилось чего-нибудь неожиданного.　

К его облегчению, у обоих оказались дела. Джубал вдруг поймал себя на том, что обещает не только привести Майка на эту бесстыдную службу фостеритов, но в придачу еще и в Белый Дом. Что ж, мальчик при необходимости может заболеть.　

— Девушки, по местам!　

Эскорт доставил Майка на крышу. Толпа расступалась перед Анной — высокий рост, красота валькирии, издали заметный плащ. Джубал, Бэн и офицеры с «Победителя» замыкали шествие. Лэрри с автобусом уже ждал их. Через несколько минут они опустились на крышу «Нью Мэйфлауэр». Мгновенно набежали репортеры, но девушки охраняли Майка всю дорогу до номера, снятого Дюком. Чувствовалось, это доставляет им массу удовольствия. Ногу репортера, вступившего в трехфутовую зону, пригвоздил к полу острый каблук.　

Они обнаружили, что их коридор охраняется Спецслужбой. У дверей номера прохаживался офицер.　

У Джубала зашевелились волосы, но он тут же понял — их присутствие означает, что Дуглас согласился на сделку. Письмо, отправленное Джубалом перед конференцией, включало просьбу к Дугласу воспользоваться своей властью, чтобы обеспечить Майку возможность уединения — дабы несчастный мог вернуться к спокойной жизни. Поэтому Джубал сказал:　

— Джил, держи Майка под контролем. Все хорошо.　

— Слушаюсь, Босс.　

Офицер отдал честь. Джубал взглянул на него.　

— Однако! Приветствую, майор! Сколько еще дверей сломали? Майор Блох покраснел и не ответил. Джубал подумал не было ли это назначение наказанием.　

В номере их ожидал Дюк. Харшоу сказал:　

— Садитесь, джентльмены. Я слушаю, Дюк.　

Дюк пожал плечами.　

— Никто не мог ничего установить пока, я здесь. Однако, Босс, все, что угодно, можно спрятать так, что и не подкопаешься. Любого клопа.　

— Да, да… Но я не об этом. Я хотел сказать: «Как насчет еды?» Я голоден, мальчик, и томим жаждой… И нас на три человека больше.　

— А, это! Разгружалось под моим присмотром. Я сложил все в кладовку… Надо же быть таким мнительным, Босс!　

— Ты тоже таким будешь, если захочешь прожить с мое.　

— Не так уж и жажду.　

— Дело вкуса… В целом все прошло гладко. Сообразите нам по маленькой, девушки. Та, что первой принесет мне стаканчик, освобождается от одного «Сюда!» После гостей, я хочу сказать. Садитесь, джентльмены. Свен, ваше любимое пойло? Аквавит? Лэрри, сбегай, купи пару бутылок. И джина для капитана.　

— Погодите, Джубал — вмешался Нельсон — Я бы выпил скотч.　

— Мне тоже — присоединился ван Тромп.　

— Тащи, чтобы можно было напоить и лошадь! Доктор Махмуд? Если вы предпочитаете слабые напитки, девушки принесут.　

Махмуд погрустнел.　

— Не надо соблазнять меня крепкими напитками.　

Джубал оглядел его с ног до головы.　

— Сынок, у тебя нервное перенапряжение. Не имея под рукой мепробамата, я вынужден прописать вам две унции девяносто процентного этанола. Если не поможет, повторить. Что-нибудь для вкуса?　

Махмуд улыбнулся.　

— Спасибо, доктор, но у меня свои грешки. Джина, пожалуйста, и воды. Или водки. Или чего там найдется.　

— Или медицинского спирта — добавил Нельсон — Не позволяйте ему дурачить вас, Джубал. Он пьет все, что угодно, а потом начинает жалеть.　

— Приходится жалеть — чистосердечно признался Махмуд — Это грешно.