Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Как? — изумился Джубал — Майк никогда не говорит «грок», когда говорит о питье. Он…　

— Минутку — Махмуд переговорил с Майком на Марсианском. Налицо Майка проступило легкое удивление.　

— «Грок» значит «пить».

— Но Майк согласился бы — продолжал Махмуд, если бы я назвал сотню других английских слов — слов, о которых мы думаем как о различных понятиях, даже противоположных по смыслу. «Грок» включает в себя их все! Он значит «страх», он значит «любовь», он значит «ярость» — истинную ярость, ибо согласно Марсианской «карте» ты не можешь ненавидеть что-то, если не грок, не понял до самого конца, чтобы оно поглотилось тобой и поглотило тебя — тогда можешь приходить в ярость. Ненавидя себя самого. Но это также предполагает, что ты любишь это, восхваляешь и не можешь, чтобы было по-другому. Тогда можешь ненавидеть — И мне кажется, что Марсианская ненависть настолько темное дело, что ближайшим земным эквивалентом будет слабая неприязнь.　

Махмуд поскреб подбородок.　

— «Грок» означает «одинаково равный». Наш штамп «мне от этого больнее, чем тебе» имеет марсианский привкус. Марсиане, похоже, инстинктивно знают то, что мы с таким трудом взяли из собственной физики — наблюдатель влияет на объект наблюдения посредством процесса наблюдения. «Грок» означает понять так полно, что наблюдатель становится частью объекта наблюдения — поглощается, смешивается, всасывается, теряет индивидуальность в групповом познании. Он означает почти все, к чему мы пришли с помощью религии, философии и науки — и при этом означает так же мало для нас, как цвет для слепого — Махмуд помолчал — Джубал, если я изрублю вас на куски, которые затем потушу в духовке, то эта тушенка может грок. И когда я съем вас, мы грок вместе, и ничего не пропадет и не будет иметь никакого значения, кто из нас ест.　

— Для меня — будет! — уверенно заявил Джубал.　

— Вы не Марсианин — Махмуд снова переговорил с Майком.　

Майк кивнул.　

— Ты говорил правильно, мой брат доктор Махмуд. Мне говорили так. Ты — Бог.　

Махмуд беспомощно пожал плечами.　

— Видите, как безнадежно? Все, чего я добился — это богохульства. Мы думаем не по-марсиански. Мы не можем.　

— Ты — Бог — согласно подтвердил Майк — Бог грок.　

— Давай-ка сменим тему. Джубал, могу я воспользоваться нашим братством и попросить еще джина?　

— Я принесу — вскочила Доркас.　

Это была семейная вечеринка, чему немало способствовала неофициальность Джубала и тот факт, что вновь прибывшие относились к тому же сорту — образованные, шумные и не испытывающие стремления к соперничеству. Даже доктор Махмуд, крайне редко забывающий о контроле над собой с теми, кто не разделял единственно правильную веру, чувствовал себя свободно. Ему было ужасно приятно, что Джубал читал слова пророка… И теперь, когда он пригляделся повнимательнее, женщины Джубала показались ему полнее, чем он думал раньше. Эта черненькая… Он выбросил эту мысль из головы: он был гостем.　

Но ему было приятно, что эти женщины не трещали без умолку, не встревали в рассудительный разговор мужчин, но поспевали с едой и вином и излучали тепло гостеприимства. Сначала его потрясло неуважение Мириам к своему хозяину, но потом он узнал его: вседозволенность кошек и детей под домашним кровом.　

Джубал объяснил, что они просто ждут решения Генерального Секретаря.　

— Если он решит заняться делом, мы о нем вскоре услышим. Если бы мы остались во дворце, у Дугласа мог появиться соблазн выцыганить у нас еще что-нибудь. А здесь мы просто можем отказать ему.　

— Выцыганить что? — спросил капитан ван Тромп — Вы дали ему все, чего он хотел.　

— Не все. Дуглас скорее предпочел бы, чтобы все оставалось как было… Вместо того, чтобы вести себя паинькой и отдать власть человеку, которого он не переваривает, а именно сукиному сыну с невинной улыбочкой, нашему брату Бэну. Другие тоже попытаются отхватить кусок пожирнее. Этот невозмутимый будда Канг ненавидит меня лютой ненавистью — я выдернул ковер у него из-под ног. Но если он придумает вещь, могущую соблазнить нас, он непременно пустит ее в ход. Поэтому будем держаться подальше от него. И именно по этой причине мы не едим и не пьем ничего, что мы не проверили.　

— Вы считаете, что есть повод для беспокойства? — спросил Нельсон — Я-то полагал, что вы гурман, признающий только собственную кухню! Я не могу представить себя отравленным в таком отеле, как этот!　

Джубал с серьезным видом покачал головой.　

— Свен, никто и не собирается травить вас. Но ваша жена может получить страховку только из-за того, что вы ели из одного блюда с Майком.　

— Вы в самом деле так думаете?　

— Свен, я велю гостиничной прислуге принести все, что вам вздумается, но ни сам ни к чему не прикоснусь, ни Майку не позволю. Они знают, где мы, и располагают двумя часами, чтобы действовать. Поэтому я должен предполагать, что все здешние официанты на содержании у Канга и, возможно, впридачу еще у двух-трех лиц. Моя первейшая забота — сохранить этого парня живым, пока мы нейтрализуем его могущество — Джубал задумался — Представьте себе паука каракурта — «черную вдову». Робкое маленькое существо, самое прелестное из паукообразных, с лаковым блеском и торговой маркой в виде песочных часов. Однако, это прелестное создание имеет несчастье располагать слишком большой мощью для своих размеров. Поэтому всякий его убивает.　

— При чем здесь «черная вдова”? Она просто не может избавиться от своего яйца.　

— С Майком та же проблема. И он не так симпатичен, как «черная вдова»…　

— Джубал! — негодующе перебила Доркас — Что за отвратительные вещи вы говорите! Совершеннейшее вранье!　

— Детка, у меня нет предвзятости, свойственной твоему полу. Симпатичный он или нет, у Майка нет способа избавиться от своих денег. И для него вовсе небезопасно иметь их. Тут не только Канг… Верховный Суд совсем не так аполитичен, как ему полагается быть… Не говоря уже о других заинтересованных партий внутри и за пределами Дворца, которые сейчас вовсю обмозговывают, как повлияет на их благополучие присутствие Майка в качестве главного действующего лица в крематории. Я…　

— Видео, Босс!　

— Анна, ты явно родилась в Порлокс.　

— Нет, в Далласе.　

— Я не буду отвечать на звонок.　

— Велели сказать, что это Бекки.　

— Так что ж ты молчала! — Джубал ринулся вон из комнаты.　

На экране сияло лицо мадам Везант.　

— Бекки! Рад видеть тебя, девочка!　

— Ха, док! Я наблюдала за вашим спектаклем.　

— И как я смотрелся?　

— Никогда не видела чтобы с публикой обращались с таким мастерством. Док, мир потерял великого оратора, когда вы не родились близнецами!