Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Хм… Проклятье, Джубал, об этом я и не думал!　

— И зря. Потому что наш Генеральный Секретарь не больший охотник за деньгами, чем вы. Его конек — власть. Барабан, боя которого я не слышу. Гарантируй я, что богатство Смита будет оплотом его администрации, и мне сунут какую угодно взятку.　

Джубал поежился.　

— Я подумывал о том, чтобы так и сделать, чтобы защитить Майка от стервятников — и меня охватил ужас. Капитан, вы не знаете, что такое богатство морского царя. Окружающие рвут его владельца на части, словно нищие в Бомбее, и каждый требует части его состояния. Он становится подозрительным — честную дружбу ему предлагают крайне редко. Те, кто могут стать его друзьями, слишком брезгливы, чтобы отталкивать попрошаек, слишком горды, чтобы допустить, что их примут за одного их них. Что еще хуже — в опасности его семья. Капитан, вашим дочерям никогда не грозило похищение?　

— Что? Благодарение Богу, нет!　

— Если бы вы располагали богатством, свалившимся на Майка, вам пришлось бы охранять их день и ночь — и вы бы тоже не знали покоя, поскольку не доверяли бы охране. Вспомните последнюю сотню похищений и обратите внимание, в скольких из них замешаны доверенные лица… И как мало жертв осталось в живых. Могут ли деньги купить то, что перевесит петли на шейках ваших дочерей?　

Ван Тромп задумался.　

— Лучше я оставлю себе свой заложенный домик.　

— Аминь. Я хочу жить вашей жизнью, спать в своей постели — и чтобы ничто меня не беспокоило! И все же я думаю, меня принудят провести остаток моих дней в офисе, забаррикадированном всяким хламом, изо всех сил вкалывая в качестве поверенного Майка… И тогда у меня возникает такая мысль. Дуглас живет как раз за такими баррикадами, у него соответствующий штат. Поскольку мы слагаем власть, чтобы обеспечить Майку безопасность, пусть у Дугласа и болит голова. Я не опасаюсь, что он займется воровством. Только второразрядные политики падки на деньги, а Дуглас не ничтожество. Перестань хмуриться, Бэн. Будем надеяться, он не взвалит этот груз на тебя… Я взваливаю дела на Дугласа и могу возвращаться в свой садик. Тут все просто, нечего и думать. Решение Ларкина — вот что мучило меня.　

Кэкстон сказал:　

— Я думаю, ты растерял весь свой ум, Джубал. Это глупость — отдавать Майку королевские почести. Тебе бы просто велеть Майку выторговать все выгоды, вытекающие из этой дикой теории Ларкина.　

— Бэн, мальчик мой — очень мягко ответил Джубал — Как репортера тебя еще иногда можно почитать…　

— Ну, спасибо! Еще один мой поклонник!　

— Но твои понятия стратегии находятся на уровне неандертальца.　

Кэкстон вздохнул.　

— Так-то лучше. Я уж подумал было, что ты размяк.　

— Когда это случится, пристрели меня, пожалуйста… Капитан, сколько человек вы оставили на Марсе?　

— Двадцать три.　

— И каков их статус согласно решения Ларкина?　

Ван Тромп нахмурился.　

— Мне не положено говорить.　

— Ну и не надо — сказал Джубал — Мы и сами сообразим.　

Вмешался доктор Нельсон:　

— Шкипер, Стинки и я опять превратились в гражданских.　

Я буду говорить что мне хочется.　

— И я — присоединился Махмуд.　

— Что это за дело затеяло правительство, не велев нам говорить? Эти протиратели штанов не полетят на Марс.　

— Уймись, Свен. Я намерен сказать — это наши братья по воде. Однако, Бэн, мне не хотелось бы видеть это в печати.　

— Капитан, если вам будет от этого легче, я присоединюсь к Майку и девушкам.　

— Не нужно… Правительство позаботилось о колонии. Каждый колонист отказался от своих прав в пользу правительства. Присутствие Майка все смешало. Я не юрист, но я так понимаю: если Майк уступит свои права, администрация встанет у руля, когда дело дойдет до распределения жирных кусков.　

— Каких жирных кусков? — заинтересовался Бэн — Слушайте, шкипер, я не преуменьшаю значения ваших исследований, однако, как я слышал, Марс не такое уж сокровище для человечества. Или все настоящие находки засекречены? «Перед прочтением сжечь»?　

Ван Тромп покачал головой.　

— Нет, все технические сообщения не секретны. Но, Бэн, Луна была бросовым обломком скалы, когда мы высадились на ней.　

— Да уж — признал Кэкстон — Хотел бы я, чтобы мой дед купил «Лунные Предприятия» — Он помолчал — Однако, Марс населен.　

У ван Тромпа сделался несчастный вид.　

— Да, но… Махмуд, скажи ему.　

Махмуд сказал:　

— Бэн, на Марсе куча места для колонистов, и, насколько я сумел понять, марсиане мешать не станут. Мы водрузим свой флаг и провозгласим экстерриториальность хоть сейчас. Но наше положение может оказаться похожим на муравейник под стеклом, какие бывают в школьных классах. Нс знаю, к чему это приведет.　

Джубал кивнул.　

— Я тоже. Ничего не могу сказать о ситуации, кроме того, что правительство рвется получить так называемые права. Поэтому я предположил, что правительство совершенно невежественно, и рванулся вперед — Джубал ухмыльнулся — Когда я учился в колледже, я выиграл спор, цитируя решения Британского Министерства Колониального Флота. Противники были не в состоянии спорить со мной, потому что такого министерства никогда не существовало… Сегодня утром я был так же бесстыден. Администрация жаждала «прав Ларкина», принадлежащих Майку и до жути боялась, что мы можем сговориться с кем-нибудь еще. Поэтому я воспользовался их алчностью и поспешил усилить полнейшую абсурдность их фантастической теории, подтвердить не ведающим ошибок протоколом, будто Майк является повелителем и с ним должны обращаться соответственно! — Джубал самодовольно оглядел присутствующих.　

— Тем самым — сухо сказал Бэн — ставя себя самого на хорошо знакомую дорожку.　

— Бэн, Бэн — осуждающе сказал Джубал — по их же собственной логике они короновали Майка в угол. Нужно ли говорить, что вопреки старой пословице о головах и коронах безопаснее быть признанным королем, чем претендентом в изгнании? Положение Майка стало значительно надежней, благодаря небольшому количеству музыки и старой простыне. Но все не так просто. Майк стал призванным повелителем Марса, согласно решению Ларкина, правомочным раздавать концессии, торговые права и анклавы. Он может либо проделывать все это и подвергаться давлению даже большему, нежели просто алчность любителей наживы, либо должен отречься и передать права Ларкина тем, кто сейчас на Марсе — то есть Дугласу — У Джубала сделалось страдальческое лицо — Мне не по вкусу обе альтернативы. Джентльмены, я не мог допустить, чтобы мой клиент был втянут в подобный фарс. Само решение Ларкина не должно было приниматься во внимание по причине уважения к Марсу — с тем, чтобы не дать Верховному Суду ни единого шанса забрать дело в свои руки — Он ухмыльнулся — Поэтому я нагло врал всем в лицо, создавая свою теорию. Майку были возданы почести как монарху — весь мир видел это. Но подобные почести воздаются и «альтер эго» монарха, его послу. Поэтому я утверждаю, что Майк — ни в коем случае не карточный король на час, а посол великой марсианской нации! — он пожал плечами — Явный блеф. Но я строил его на уверенности в том, что другие — эти Дуглас, и Канг — не более меня располагают фактами — Джубал обвел взглядом присутствующих — Я решился на этот блеф потому, что вы трое были с нами — братья Майка по воде. Если вы не дадите мне отвод, Майка должны будут принять как Марсианского посла — и решение Ларкина тихо умрет.