Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Это высшая похвала, Бекки — в голове у Джубала стремительно понеслись мысли — Однако, все это — благодаря тебе. Я собираюсь расплатиться, и как следует. Так что называй гонорар, Бекки.　

Мадам Везант нахмурилась.　

— Вы оскорбляете мои чувства.　

— Бекки! Все могут бить в ладоши и радоваться… Но аплодисменты особенно хороши, когда оказываешься в груде мягких зеленых шелестящих бумажек. Человек с Марса оплачивает этот счет и, поверь мне, он может себе это позволить — Джубал ухмыльнулся — Все, что ты получишь от меня, это поцелуй и объятия, от которых затрещат твои ребра.　

Она успокоен но улыбнулась.　

— Я помню, как вы поглаживали меня пониже спины, уверяя, что профессор идет на поправку — вы всегда умели сделать так, что телу было хорошо.　

— Никогда не делал ничего настолько непрофессионального!　

— Сами знаете, что делали. И ничего отеческого в этом тоже не было.　

— Возможно, это была процедура, в которой ты нуждалась. Ладно, сдаюсь, поглаживал, но в твоем случае я сделал исключение из правил.　

— Так-то лучше…　

— Ты лучше подумай о гонораре. И не забывай нули.　

— Док, существуют и другие способы получения гонорара, кроме ловли на слове. Вы видели сегодняшнюю биржу?　

— Нет, и не надо об этом. Лучше приходи, выпьем.　

— Э… Лучше не стоит. Я обещала одной… ну, высокой особе, что не буду отлучаться.　

— Понимаю. Бекки, не говорят ли звезды, что это дело принесет всем только хорошее, если будет подписано и скреплено печатью сегодня? Может, даже сразу же после закрытия биржи?　

Она задумалась.　

— Я погляжу.　

— Погляди. И приходи навестить нас. Тебе понравится мальчик. Он невинен, но сладок, как украденный поцелуй.　

— Э… Я загляну. Спасибо, док.　

Они попрощались. Джубал обнаружил, что доктор Нельсон увел Майка в спальню, чтобы обследовать его.　

Корабельный врач был сильно ошарашен.　

— Доктор — сказал он — Я видел этого больного всего десять дней тому назад. Скажите мне, откуда у него такие мышцы?　

— Он получил листок из «Рут» — журнала «для настоящих мужчин». Знаете, писульку, где говорится, как девяностофунтовый доходяга может…　

— Доктор, я серьезно.　

— Почему бы не спросить его самого?　

Нельсон так и сделал.　

— Я надумал их — ответил Майк.　

— Точно — согласился Джубал — Он «надумал» их. Когда я подобрал его на той неделе, он был хилый, тонкий, вялый и бледный. Словно вырос в пещере — так я подумал. Поэтому я сказал, чтобы он стал сильнее. Что он и сделал.　

— Упражнения? — с сомнением в голосе спросил Нельсон.　

— Немного плавания.　

— Несколько дней плавания не заставят человека выглядеть так, словно всю жизнь он ворочал железные болванки! — Нельсон призадумался — Я знаю, Майк может управлять так называемыми «непроизвольными» мышцами. Но тому были прецеденты. Это, однако, требует допущения, что…　

— Доктор — мягко перебил его Джубал — почему не признаться, что вы не можете грок?　

Нельсон вздохнул.　

— Должен согласиться с вами. Одевайся, Майк.　

Позже Джубал откровенничал стремя офицерами «Победителя»:　

— Финансовый план был прост: так поместить деньги Майка, чтобы сделать невозможной борьбу за них. Даже в том случае, если он умрет, ибо я сказал Дугласу, что смерть Майка покончите его опекунством, тогда как Канга и других достигли слухи из достоверного источника — от меня — что смерть Майка дает Дугласу неограниченный контроль. Конечно, имей я могущество мага, я избавил бы парня от последнего пенни. Это…　

— Почему, Джубал? — перебил капитан.　

Харшоу уставился на него.　

— Вы состоятельны, шкипер? Я хочу сказать — богаты?　

— Я? — ван Тромп фыркнул — Я имею свое жалование, временами всего-навсего просто пенсию, заложенный дом и двух дочерей в колледже. Хотел бы я быть состоятельным!　

— Вам бы это не понравилось.　

— Ха! Вы бы так не говорили, будь у вас две дочери школьницы.　

— Я выучил четверых и залез в долги по уши. Одна — настоящая звезда в своей специальности… под фамилией мужа, потому что я старая задница, а не почтенный родитель. Остальные помнят мой день рождения и не докучают мне: учеба не причинила им вреда. Я вспомнил о своем потомстве только для того, чтобы доказать, что отцу частенько требуется больше, чем он имеет. Но вы можете уйти в другую фирму, которая будет платить вам в несколько раз больше теперешнего лишь за ваше имя в заголовках писем. У вас были такие предложения?　

— Это не имеет значения — процедил ван Тромп сквозь стиснутые зубы — Я верен своей специальности.　

— Хотите сказать, деньги не могут соблазнить вас оставить командную рубку корабля?

— И то, что я не гоняюсь за деньгами!　

— Ничего хорошего, когда их мало. Дочери могут вытребовать на десять процентов больше, чем человек способен заработать на любой должности. Это закон природы, известный как закон Харшоу. Но, капитан, настоящее состояние, в масштабе, требующем разного рода надувательств, чтобы снизить подоходный налог, вышибает из седла так же уверенно, как отставка.　

— Чепуха! Я бы превратил его в облигации и просто стриг бы купоны!　

— Но только не в том случае, если вы тот человек, который ставит богатство на первое место. Большие деньги нетрудно сделать. Этому всего-навсего нужно посвятить всю свою жизнь. Ни одна балерина не трудится больше. Капитан, это не ваш стиль, вы не хотите делать деньги. Вы просто хотите их тратить.　

— Правильно, сэр! Поэтому я не вижу, почему вы хотите отобрать у Майка его состояние.　

— Потому что большое богатство — проклятие. Если только вы не наслаждаетесь деланием денег ради делания денег. Но даже и тогда, в этом есть серьезные недостатки.　

— А, вздор! Джубал, вы говорите, словно гаремный стражник, расписывающий нормальному человеку преимущества жизни евнуха!　

— Возможно — согласился Джубал — Способность мозга рационализировать собственное недомыслие поистине безгранична. Я — не исключение. Поскольку я, подобно вам, сэр, не имею иного интереса к деньгам, кроме возможности их тратить, для меня невозможно разбогатеть. И наоборот, не нужно опасаться, будто я когда-нибудь буду не в состоянии выцыганить ту скромную сумму, которая нужна мне, чтобы питать мои пороки, поскольку любой, обладающий здравым смыслом не продаваться по мелочам, способен на это. Но большое богатство? Вы видели этот фарс. Должен ли я был переписать его та к, чтобы устроить грабеж… стать его менеджером и — де-факто — его владельцем, высасывая из поступлений столько, сколько мне заблагорассудится и обстряпывая все так, чтобы распоряжаться доходами? Майк доверяет мне. Я его брат по воде. Могу ли я красть его богатство?