Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Не стесняйся. «Здесь никого нет, кроме нас, цыпляток».　

Это была шутка, которая должна была подчеркнуть — друзья находятся в домашней обстановке (так ему объяснил Джубал). „г- е 　

Конечно, Патти — поддержала его Джил — Если на тебе ничего нет внизу, я тебе что-нибудь одолжу.　

— Гм… я одела один из своих костюмов для сцены.　

Отлично, будь как дома. Давай я помогу тебе с молниями.　

— Сначала мне нужно снять туфли и чулки.　

Она поддерживала разговор и одновременно пыталась сообразить, как бы перевести его на религию. Благослови их Господь, дети были готовы стать искателями веры, но она рассчитывала, у нее будет весь сезон, чтобы привести их к свету.　

— Главное в шоу бизнесе, Смитти, понимать публику. Если ты настоящий волшебник, ой, я совсем не хотела сказать, что твои трюки плохи, конечно же, нет.　

Она сняла чулки и засунула их в туфли, Джил расстегнула ей молнию на платье.　

— Я хотела сказать, если бы ты заключил договор с Дьяволом. Но зрители знают — это просто ловкость рук, поэтому номер должен быть веселым. Ты когда-нибудь видел пожирателя огня с красивой ассистенткой? Господи, красивая девушка просто внесет беспорядок в его выступление; зрители надеются, а вдруг он подожжет себя.　

Она сняла платье через голову, Джил повесила его и поцеловала Пат.　

— Совсем другое дело, тетя Патти. Садись и возьми стакан.　

— Секундочку, дорогуша.　

Миссис Пэйвонски попросила Господа о помощи. Что ж, ее картины говорят сами за себя, для этого Джордж и поместил их здесь.　

— Все, что на мне изображено, сделано специально для зрителей. Вы когда-нибудь видели, по-настоящему видели мои картины?　

— Нет — призналась Джил — мы не хотим разглядывать тебя, как пара дураков.　

— Так глядите сейчас, дорогие. Для этого Джордж, благослови господь его душу на Небесах, и поместил их на мне. Чтобы их разглядывали и изучали. Вот здесь, под моим подбородком рождение нашего пророка святого Архангела Фостера, невинного ребенка, не ведающего, что Небо уготовило ему. Но ангелы знали — видите вокруг него? Следующая сцена — его первое чудо. Молодой грешник в деревенской школе подстрелил из рогатки бедную маленькую птичку… он поднял ее, погладил и она невредимой вспорхнула с его руки. Сейчас мне нужно повернуться спиной.　

Она объяснила:　

— У Джорджа не было чистого холста, когда он приступил к созданию великого опуса, но гений вдохновил его переделать «Атаку на Перл Харбор» в «Армагедон», и «Силуэт Нью-Йорка» в «Святой Город».　

— Конечно — призналась она — хоть каждый дюйм покрыт сейчас святыми картинами, Джордж вынужден пропустить кое-что и не смог запечатлеть на живой плоти все вехи земной жизни нашего пророка. Но здесь вы видите как он проповедует на крыльце безбожной семинарии, в которую его не приняли, здесь — его первый арест, начало Гонения. У меня на спине вы видите его разбивающим изображения идолов… рядом — он в тюрьме, озаренной божественным светом. А потом — Верные ворвались в тюрьму.　

(Преподобный Фостер, видимо, понял, что в утверждении религиозной свободы кастеты, дубинки и готовность к стычкам с полицией, перевешивали пассивное сопротивление. Он был представителем воинствующей церкви до мозга костей. Но он был и великолепным тактиком; битвы происходили только когда тяжелая артиллерия была на стороне Бога.)　

— И освободили его, вымазав дегтем и обваляли в перьях [26] Вымазать в дегте и обвалять в перьях — способ самосуда в США. фальшивого судью, пославшего его туда. А впереди — гм… здесь вы ничего не увидите; мой лифчик все закрывает. Жаль.　

«Майк, чего она хочет?»　

«Ты знаешь. Скажи ей».　

— Тетя Патти — мягко произнесла Джил — ты хочешь, чтобы мы увидели все твои картины. Правда?　

— Хм… как говорит Тим, когда злится, Джордж употребил всю мою кожу, чтобы сделать историю полной.　

— Раз Джордж приложил столько усилий и сделал эту работу, ему было бы приятно, если бы мы увидели все картины. Сними свой костюм. Я могла бы выступать в нашем номере совершенно голой, об этом я уже говорила. Но наш номер — просто развлечение. А Твой — предназначение… святое предназначение.　

— Ну… Если вам так хочется.　

В голове у нее зазвучало аллилуйя! Фостер поддержал ее — со святым благословением и картинами Джорджа, они сумели привести этих дорогих детей к свету.　

— Я расстегну тебя.　

«Джил».　

«Нет, Майкл?»　

«Подожди».　

Замерев от изумления, миссис Пэйвонски обнаружила: ее, усыпанные блестками, лифчик и трусики исчезли! Джил совсем не удивило исчезновение ее пеньюара, и лишь немного, когда исчез халат Майка; она приписала это его кошачьим движениям.　

Миссис Пэйвонски стояла с открытым ртом. Джил обняла ее.　

— Успокойся, дорогая! Все в порядке. Майк, скажи ей.　

— Да, Джил. Пат!　

— Что, Смитти?　

Ты сказала, мои трюки — ловкость рук. Ты собиралась снять костюм, и я решил сделать это для тебя.　

— Но как? Где он?　

— В том же месте, где пеньюар Джил и мой халат. Исчез.　

— Не волнуйся, Патти — вмешалась Джил — Мы заменим его. Майк, ты не должен был делать этого.　

— Извини, Джил. Я грок это было правильно.　

— Хорошо… может быть так оно и есть.　

— Тетя Патти не очень расстроилась и никому ничего не расскажет: она актриса.　

Миссис Пэйвонски не беспокоилась из-за двух тряпочек, составлявших ее костюм, ей не мешала нагота — их и своя собственная. Но она была крайне обеспокоена теологической проблемой.　

— Смитти! Это настоящее чудо?　

— Можно и так это назвать — согласился он.　

— Я считаю — это чудо — упрямо заявила она.　

— Называй, как тебе нравится. Но это не ловкость рук.　

— Я знаю.　

Она не испугалась, Патриция Пэйвонски не боялась ничего, ее подкрепляла вера. В ней росла тревога за друзей.　

— Смитти, посмотри мне в глаза. Ты не заключал союза с Дьяволом?　

— Нет, Пат, не заключал.　

Она продолжала смотреть ему в глаза.　

— Если ты не лжешь…　

— Он не умеет лгать, тетя Патти…　

— …значит это чудо. Смитти… ты святой человек!　

— Не знаю, Пат.　

— Архангел Фостер ничего не знал до юношеских лет… хоть он творил чудеса и раньше. Ты — святой человек; я чувствую. Думаю, я почувствовала это, как только встретила тебя.　

— Не знаю, Пат.　

— Может быть ты и права — согласилась Джил — Но он не знает. Майк… мы искали так много, что теперь просто должны обо всем рассказать.　

— Майкл! — повторила Патти, озаренная внезапной мыслью — Архангел Михаил [27] Майкл (Michael) — англ, форма имени Михаил. посланный нам в человеческом обличье.　

— Патти, пожалуйста! Даже если так, он ничего не знает об этом.　

— Ему и не обязательно знать. Господь знает, каким путем творить чудеса.