Роберт Хайнлайн - Чужой в чужой земле

— Богохульство!　

Фостер поднял голову.　

— Что-то укусило тебя, Младший?　

Пристройку возводили в спешке и Твари пробирались внутрь — рои почти невидимых бесенят, обычно… безвредных, но их укус оставлял зуд на личности.　

— Кгхм… чтобы поверить, вы должны увидеть, я верну всевидение немного назад.　

Ты будешь удивляться во что я могу поверить, Младший.　

Тем не менее, инспектор, контролирующий Дигби, уделил ему часть своего внимания. Он увидел, как трое временных — люди — мужчина и две женщины рассуждали о вечном. Ничего особенного.　

— Ну и что?　

— Вы слышали, что она сказала! «Архангел Михаил», в самом деле!　

— Ну и что такого?　

— «Что такого?» О, ради бога!　

— Вполне возможно.　

Нимб Дигби задрожал.　

— Фостер, да посмотрите же как следует! Она имеет в виду этого едва переросшего малолетний возраст преступника, оторвавшего меня от паствы. Посмотрите еще.　

Фостер увеличил изображение, убедился в правоте ангела-стажера, заметил еще кое-что и ангельски улыбнулся.　

— А почему ты считаешь, что она не права?　

— Простите?

— Последнее время я не встречал Майка в клубе и его имя вычеркнуто из списка Тысячелетнего Турнира по Солипсизму [29] Солипсизм (от лат. solus — единственный и ipse — сам): крайняя форма субъективного идеализма, признающая несомненной реальностью только сознающего субъекта и объявляющая все остальное существующим лишь в его сознании;　крайний эгоизм, эгоцентризм.　 .　

— Вот тебе и Знак — скорее всего, он находится на независимом дежурстве, Майк один из самых завзятых игроков-солипсистов в нашем секторе.　

— Эта идея непристойна!

— Ты бы удивился, узнав, сколько лучших идей Босса называли «непристойными» в разных местах, впрочем, принимая во внимание характер твоей полевой работы, ты ничему не должен удивляться. Непристойность — несуществующее понятие: оно не имеет теологического значения. «Для непорочного — все непорочно».　

— Но…　

— Я все еще Свидетельствую, Младший. Кроме того факта, что наш брат, Майк, отсутствует в этот микромомент — я не слежу за ним; мы в разных списках Дежурных — татуированная леди, сделавшая это пророческое объявление, вряд ли ошибается; она сама очень святая временная.　

— Кто мог такое сказать?　

— Я сказал. И я знаю.　

Лицо Фостера вновь озарила ангельская улыбка. Малютка Патриция! Немного постаревшая, но все еще по-земному желанная, светившаяся внутренним светом, делавшим ее похожей на витраж. Он отметил без гордыни, присущей временным, что с тех пор, как он последний раз видел Патрицию, Джордж успел закончить свое великое посвящение. Картина, изображавшая его вознесение на Небо, была неплоха, совсем неплоха — в Высшем Смысле. Не забыть бы найти Джорджа и поздравить его с успехом, сказать, что он видел Патрицию… х-м-м, где же ему найти Джорджа? Художник-творец в секции проектирования вселенной, непосредственно подчиняющийся Архитектору, кажется так, неважно, досье хозяина раскопает его в текущем тысячелетии.　

Какой прелестной была маленькая, пухленькая Патриция, и какое святое неистовство! Чуть больше уверенности в себе, и чуть меньше покорности, и он сделал бы ее жрицей. Но необходимость Патриции принимать Бога сообразно собственной натуре, позволила определить ее только к Лингаятам [30] Лингаяты — приверженцы шиваистской секты Индии. Выступали с требованиями упрощения культа, уравнения каст и пр.　 … а там в ней не нуждались. Фостер стал подумывать о том, чтобы вернуть изображение назад и посмотреть, какой она была тогда, но передумал, проявив ангельскую сдержанность — его ждала работа.　

— Забудь о всевидении, Младший. Я хочу Слова с тобой.　

Дигби вопросительно посмотрел на него. Фостер теребил свой нимб, раздражающая привычка, проявлявшаяся у него при размышлении.　

— Младший, ты формируешься не слишком ангельски.　

— Весьма сожалею.　

— Сожаление и вечность несовместимы. Правда состоит в том, что ты слишком много внимания уделял этому парню, который может быть или не быть нашим братом Майклом. Подожди — во-первых, не тебе судить об орудии, с помощью которого тебя отозвали от паствы, во-вторых, не досаждать тебе — ты едва его знаешь, тебя беспокоит маленькая брюнетка — твой бывший секретарь. Она заслужила мой Поцелуй значительно раньше, чем тебя призвали. Не так ли?　

— Я все еще испытывал ее.　

— В таком случае, тебе доставит ангельское удовольствие известие о том, что Верховный Епископ Шорт, после тщательного испытания (очень тщательного, могу тебя заверить), проверенного им лично, выдал ей свидетельство об успешной сдаче экзамена. Сейчас она вполне заслуженно наслаждается еще большим Счастьем. Видишь, я был прав — Шорт отлично справляется со своей должностью: «Пастырь, да найдет радость в трудах своих…», но если его повысили в чине, он и в этом должен найти радость. Кстати, есть свободное местечко Опекуна-Стажера в новом, только что открывшемся секторе. Работа, конечно, не соответствует твоему номинальному рангу, но очень хороша для приобретения ангельского опыта. Эта планета — хм, можешь считать ее планетой; видишь ли, она населена существами, имеющими не два, а три пола. От Высоких Авторитетов я узнал, что сам Дон Жуан не смог проявить Земного интереса ник одному из них. Это не предположение, его одолжили специально для пробы. Он кричал и молил, чтобы его вернули в одиночный ад, который он создал для себя.　

— Посылаете меня в какую-то дыру, да? Чтобы я не мешал!　

— Фу-ты ну-ты! Ты не можешь мешать — единственная Невозможность, делающая все остальное возможным; я пытался объяснить это тебе, когда ты только прибыл. Не беспокойся, пробовать ты можешь вечно. В твои инструкции будет включена временная петля, так что ты вернешься сюда почти сразу, не потеряв времени. Теперь — лети и поторапливайся; у меня полно работы.　

Фостер вновь занялся делом, от которого оторвал его Дигби. Ах, да, бедная душа, временно обозначенная как «Элис Дуглас». Быть подстрекательницей — тяжкая участь, и она встречала ее с неослабевающим рвением. Но работа была закончена и сейчас она нуждалась в отдыхе и восстановлении сил. После битвы усталость неизбежна… она будет биться и кричать, пенясь эктоплазмой из всех отверстий.　

Да, после такой тяжелой работы ей необходим экзорцизм! Впрочем, вся работа была тяжелой, она и не могла быть иной. «Элис Дуглас» была абсолютно надежным полевым агентом; она готова была принять любое сомнительное назначение при условии, что оно подойдет непорочной девице. Сожги ее на костре или помести в монастырь — она никогда не подводила.　

Нельзя сказать, чтобы его очень интересовали непорочные девицы. Он их уважал, как любого, кто профессионально выполнял свою работу. Фостер бросил последний взгляд на миссис Пэйвонски. Вот товарищ по работе, которого он мог оценить. Крошка Патриция! Что за блаженное, здоровое благословение.