Юрий Леляков - Журавлиная ночь

…— А просто гипноз? — предположил Ромбов. — Случайный гипноз в обычных бытовых контактах? Тем более — члены одной семьи, постоянно вместе…

— Если вы думаете, что нам, психиатрам, хорошо известно, что такое гипноз — и каковы вообще механизмы бессознательного внушения — тут вы заблуждаетесь, — немало удивил Ромбова таким признанием психиатр. — Нет, над этим нам работать и работать… А ещё — скрытые патологии у людей, которых все считают нормальными…

— Но что вы имеете в виду? — не понял Ромбов.

— To, о чём тоже думаю давно… И наверно, встречается гораздо чаще, чем мы ожидаем — но чаще всего и проходит незамеченным. Разве что — как малозначительные странности, отклонения в характере. И даже если иногда случайно всплывает, происходит эксцесс — и то скорее не этому, а другому человеку скажут, что он неадекватно среагировал. А этот — остаётся уважаемым членом общества, и продолжает тайком, исподтишка играть на нервах людей. Осознанно или неосознанно — вопрос другой… Но обратите внимание: если на работе, с сослуживцами, такие люди всё же старается держаться в определённых рамках — то в семье, особенно с детьми, наверняка не стесняются. А дети — сперва сами не всё понимают, потом — сформировавшись в обстановке родительских странностей, уже привычны к ним, но настаёт пора выходить в реальную жизнь — и опять же шок: реальность — не та, о которой он слышал, и к которой его готовили! В ней надо вести себя иначе… А в семье все формально психически здоровы — значит, кто больной? Тот же солдат или студент в свои 18?

— А я и не задумывался… до недавних пор! Но сейчас просто страшно слушать… Да, а — тот случай с пещерой?

— Вы тоже вспомнили? — переспросил психиатр. — Ну, тут хоть всё было явно, но правда: ужас… Отец на рассвете поднял детей с постели, заявил, что началась ядерная война, повёл в горы — и они целый год прожили в пещере, без связи с внешним миром, уверенные, что вокруг на тысячи километров всё заражено, а возможно — и от самой цивилизации на Земле, кроме них, никого не осталось! И если бы их случайно не нашла какая-то группа туристов… Нет, даже трудно представить, что чувствовали — целый год не зная, есть ли ещё на Земле живые люди… Куда там Лыковым с их «таёжным тупиком»! Те просто ушли от мира, который устроен не по их староверческим понятиям, а тут…

(«Вот и… участники виртуальной истории! — вновь не сдержался Мерционов. — Виртуальной трагедии — в реальной жизни!»)

…— И мне трудно представить. Даже не знаю, с чем сравнить…

— И до сих пор не отошли от шока, — добавил психиатр. — Всё ещё у нас… А к тому же проблема: старшему уже 17…

— И в военкомате нашлось быдло, способное прицепиться с «конституционным долгом»? — понял Ромбов. — Как будто мало — пережить такое!

— Ну, вот! И такой случай не предусмотрен никакими законами: человек — жертва чужой патологии… И как оправдаться потом? К 18 годам — или извольте быть здоровым и идти «служить», или — диагноз, который закроет многие пути в жизни… Но это хоть явный, раскрывшийся случай, — повторил психиатр. — А сколько их, пусть менее ужасных — вообще остаются нераспознанными? И в итоге — странные судьбы, сломанные как бы сами собой, по непонятной причине? Причина-то — остаётся на уровне личной или семейной тайны, которую, возможно, никто до конца не осознал! И мы узнаём лишь чисто случайно, из обмолвок в разговоре…

— Так, может… какие-то конкретные примеры? Не поделитесь со мной, раз уж начали?

— К чему я и хотел подойти… Например: ребёнку «под большим секретом» доверяют, что он — дальний потомок такой-то царской династии, возможно, даже с реальным правом на престол. Или ещё вариант: будто некий мудрец или пророк поведал родителям, что к 20 или 30 годам в нём раскроется его «подлинная природа» — гнома эльфа, инопланетянина!.. Хотя и тут не всё просто: ведь если, что он с 20 лет является эльфом, вряд ли кто сможет доказать — то дальнее родство с каким-то халифом или эмиром вполне возможно! Есть же у них потомки в современном мире — возможно, и по линиям, не всегда известным историкам…

(«Но и тех находят, когда надо!»— Кламонтов вспомнил историю Лартаяу.)

— …И вот человек верит, что у него особая миссия, и ждёт её осуществления. Не поступает институт, не устраивается на работу: зачем, если в 20-й день рождения за ним придут, чтобы возвести на трон, забрать на Марс, в подземный город эльфов, или ещё куда-то? Но наступает назначенная дата — и ничего. А годы ушли… Но обратите внимание: родители сами — с дипломами, с положением в обществе, и формально безо всяких сомнений по нашей линии; а сын или дочь — с диагнозом «шизофрения» и самоощущением несостоявшегося эльфа! И кто такому человеку поверит: у него же бред!..

(«А помните случаи, что я рассказывал? — вспомнил Тубанов. — Ну, те, с пророчествами? А вдруг — не ошибки? Злой умысел?»)

— …Вот мы, грешным делом, и не верим, — продолжал психиатр. — Но тут уж, после этого случая, я задумался: что вообще взрослые позволяют себе с детьми — и верно ли мы это потом диагностируем? И чувствую, что прихожу к поистине страшным выводам…

— И каким же? — встревожился Ромбов.

— О том, кто и как порой формирует личность другого человека! Вернее, кому это бывает дозволено, казалось бы, по его естественному праву, и как он этим пользуется — а общество принимает как должное! И может быть в самом разном виде… Например — и эти навязывания детям непременно родительской профессии; или наоборот — маниакальное стремление толкнуть на путь, который не смогли пройти сами, когда это явно вопреки их задаткам; и — все эти разговоры, как молодёжь «не уважает старших»; или — как их самих, старших, притесняют на работе, какие там недостатки, нарушения… А если и о политике — так тоже, в каком плане… И обратите внимание: дети, как правило, не могут указать источник подобных представлений, не осознают его для себя! Они просто с этим выросли, на этим воспитывались… А потом — как гром с ясного неба: один школьник, 12-ти лет, планирует — ни больше ни меньше — убийство директора завода, где работает его отец; другой — посылает в местную пионерскую газету письмо с предложением, как предотвратить захват Индией Сибири; третий — уже в 17, где-то работая после школы, подаёт на сотрудников докладную, что они злонамеренно занижают какие-то показатели с выгодой для себя — и сразу попадает к нам…

— Захват Индией Сибири? — удивился Ромбов. — Да, с чем вам приходится иметь дело!

— А что вы хотите — если в семье ведутся такие разговоры? Хотя, как дошло до географической карты — так он, оказывается, и не представлял, где Индия, а где Сибирь! Думал, Казахстан — это и есть Сибирь, a остальные среднеазиатские республики — Индия… Но дома-то постоянно слышал: в Индии — большая плотность населения, мало свободной земли, а в Сибири такие неосвоенные просторы — и дальше додумайте сами!. Так же, как тот, первый, про нарушения на заводе — директор которого стал казаться ему чудовищем; и тот третий — голословное брюзжание пожилых сотрудников про эти заниженные показатели! Но те сами не пошли в ОБХСС — им безразлично, «отвели душу» и всё… А он, семнадцатилетний — поверил, доложил начальству, бросились проверять — а доказательств никаких!.. И взрослые сами же потом возмущаются: «Ну и дети, при них сказать ничего нельзя»… А что «сказать»-то? Они хоть соображают, что говорят, и как должны понять дети? Причём какие: не те, что курят в школьном туалете и списывают чужие домашние задания — а те, что могут и собой рискнуть, но не смириться со злом и несправедливостью! А им фактически даётся наводка — что существуют такие-то каналы воровства, утечки опасных отходов, невинные люди страдают за правду, готовится военная агрессия…