Кэт Фоллз - Нелюдь [litres]

Он бросил на меня веселый взгляд:

– Может, стоит попробовать разок?

Я помотала головой, чувствуя внезапное отвращение:

– Нет, это означает причинять людям боль.

– Вот именно. После чего они перестают смотреть на тебя как на добычу.

– Нет, я имею в виду, что это означает причинять боль людям, которых ты любишь.

Он преградил мне дорогу:

– Кого ты имеешь в виду?

– Забудь, не важно, – пробормотала я, пытаясь обойти его.

– Кому я причинил вред, Дилэйни Парк?

Я удивленно оглянулась, но потом до меня дошло, что он мог знать мое полное имя от отца. Тот всегда называл меня именно так.

Рейф привалился плечом к полуразвалившейся стене.

– Знаешь, что я думаю? Я думаю, что ты сама не понимаешь, о чем говоришь. Что сама мысль быть кем-то другим, а не дрессированной ручной зверушкой, пугает тебя настолько, что…

– Я убила мою мать! – выкрикнула я. – В детстве я была совершенно неуемным ребенком, и это подточило силы моей мамы, понятно?

Он озадаченно нахмурился:

– Твоя мать умерла от рака.

Интересно, было ли хоть что-нибудь, что отец не рассказал этому полудикарю?

– Врачи сказали, что ей остался год жизни, но она умерла через два месяца. Из-за меня.

– Кто тебе это сказал?

– Медицинская сестра, приходившая к матери.

– И что она тебе сказала?

– Что я была совершенно невыносимым ребенком и что из-за меня мать сойдет в гроб раньше положенного, но я не слушала ее.

– Тебе было всего девять.

– Мой возраст не означает, что это не было правдой.

– Ничего себе, – он запнулся, подыскивая нужное слово. – Ну и мешанина у тебя в голове.

– Может, мы все-таки попробуем найти моего отца? – Я двинулась было в сторону стены из машин и тут сообразила, что Рейф знал, сколько мне было лет, когда умерла моя мать. – Что еще отец тебе рассказал? И почему он вообще с тобой разговаривает?

– Маку только дай кружку самогона, и его уже не заставишь заткнуться.

– Это неправда, – я чуть не пыхтела от возмущения, – он очень сдержанный человек и почти не пьет.

Рейф насмешливо фыркнул:

– Похоже, здешний Мак – совсем другой человек.

А может, я просто не знала своего отца? Мы дошли до стены, сложенной из машин, но ноги у меня подкашивались, и я не могла больше сделать ни шага. Кожа горела, словно от жара. Я оглянулась – на что бы присесть.

Рейф удивленно распахнул яркие глаза:

– Что это ты надумала?

– Оставь меня в покое. – Я скорчилась на узеньком бампере, едва выступавшем из стены, и закрыла лицо ладонями.

– Ну нет, – сердито сказал Рейф, – нельзя останавливаться на открытом месте. Пошли, нам надо попасть в центр.

У меня перехватило горло. О чем еще лгал отец?

Охотник снял с плеча рюкзак и со вздохом опустил его на землю:

– Похоже, Мак не преувеличивал: из тебя такой же боец, как из новорожденного котенка.

Я бросила на него ненавидящий взгляд.

– Знаешь, что он еще сказал? – Рейф присел рядом со мной и приблизил губы к моему уху: – Что ежели ты найдешь нужного парня, ты превратишься в дикую штучку.

Я с силой толкнула его, и он свалился на землю, не переставая смеяться. Я вскочила и разъяренно уставилась на него.

Он поднялся на ноги, ухмыляясь и отряхивая штаны:

– Ага, подействовало.

Сейчас я ненавидела его больше, чем когда-либо. Впрочем, моя ярость утихла при одном взгляде на стену высотой в несколько машин. Рейф обещал проводить меня до Молина и выполнил свое обещание. Если мой отец в карантинном центре, значит, охотник помог мне спасти его жизнь.

– Спасибо, что привел меня сюда, – выдавила я.

– Погоди благодарить. Ты еще не в центре. – Он сложил руки рупором и закричал: – Эй, Сид, отворяй ворота!

Я смотрела сквозь прутья ворот на открывающуюся за ними картину. Как и снаружи, сорняки и вьющиеся растения почти поглотили территорию центра, но я уже стала привыкать к виду красочных заросших руин. Они даже стали казаться мне красивыми.

– Сид, где черт носит твою жирную тушу! – снова закричал Рейф.

В дверях потрепанного домика на территории центра напротив ворот появился низенький, толстый мужчина:

– Что это ты так рано вернулся?

– А твое какое дело? – отозвался охотник. – Открывай ворота.

Сид поспешил к воротам, бренча связкой ключей, и Рейф шагнул вперед, заслоняя меня от его глаз. Но тот уже разглядел меня:

– А это еще кто?

– Ты не слишком много вопросов задаешь? – сказал Рейф, по-прежнему заслоняя меня собой.

– Работа у меня такая, – фыркнул Сид.

– Открывай ворота, или я из твоей задницы отбивную сделаю.

Недовольно крякнув, Сид отпер замок и чуть приоткрыл створки, как раз чтобы мы могли протиснуться внутрь.

– Прежде чем пустить кого чужого в центр, я должен убедиться, что с ним все в порядке. – Рейф закатил глаза, но Сид в это время отвернулся, чтобы запереть ворота. – Я охраняю безопасность центра, а это, знаешь ли, большая ответственность. От моей работы многое зависит.

Со спины это был маленький человечек с жирными приглаженными волосами и кучей золотых цепей на пухлой шее. Я ждала, пока он обернется, чтобы увериться, что я не представляю никакой опасности для центра, но, увидев его лицо, я непроизвольно ахнула. Торчавшие из его рта острые клыки загибались вверх и заканчивались по обе стороны поросячьего пятачка.

– Тебе что-то не нравится? – сердито взвизгнул он, агрессивно выставив подбородок.

За моей спиной раздался смех, и Рейф отодвинул меня в сторону:

– Она видела парня, зараженного тигриной ДНК. Не знаю, чем уж ты ее так напугал.

– Извините, – выдавила я, – я не хотела…

Мутация, превратившая Хорду в тигра, сделала его красавцем. Этот тип был отвратителен.

Сид отвел глаза в сторону:

– Мэр объявил о всеобщем собрании, как только закончится поминальная служба по Джареду. Бедняга, мы так и не нашли все куски тела. – Он потрусил обратно через улицу, звякая связкой ключей. – А я-то думал, что у городских «неженок» хорошие манеры.

Я обернулась к ухмыляющемуся Рейфу:

– Почему ты не предупредил меня?

– О чем?

– О том, что он… – я понизила голос, – один из «диких».

– Сид не «дикий». Он просто настоящая заноза в заднице.

– Но его ноги и нос – не человеческие.

– Подожди, пока увидишь его хвост. Впрочем, это вряд ли. Он его никому не показывает, и правильно.

– Но почему он находится внутри центра? Я думала, эта стена здесь для того, чтобы «дикие» не проникали внутрь.

– Кто это тебе рассказал – твой бравый рыцарь в сияющей броне?

– Что? – переспросила я, и тут до меня дошло, что он имел в виду Эверсона. – Можешь ты просто ответить на вопрос?

– Твой патрульный, скорее всего, называет всех, зараженных вирусом, «дикими», но мы тут понимаем разницу, поскольку от этого зависит наша жизнь.