Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Научная Фантастика. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Мэри Шелли
Жанр:

Научная Фантастика
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Мэри Шелли - Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Мэри Шелли, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Первая книга начинающего автора, которому к тому же исполнилось лишь 19 лет, весьма редко становится достоянием национальной литературы и приобретает мировую известность. Однако судьба повести Мэри Шелли `Франкенштейн, или Современный Прометей` сложилась именно так. Написанная почти два века назад, она оставила глубокий след в европейской и американской литературе. Сегодня можно смело сказать, что `Франкенштейн` стоит у истоков жанра научной фантастики. Это, обладающее мрачной, но необыкновенно сильной энергетикой повествование об ученом, уникальное изобретение которого обернулось трагедией для него и окружающих, предвосхитило пессимистические мотивы ряда современных научно-фантастических произведений. Не случайно уже в XX веке к этому сюжету обращались многие писатели, а сама повесть была многократно экранизирована. Имя же самого Франкенштейна, человека, создавшего злую силу, с которой он не смог справиться, сделалось нарицательным.

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Франкенштейн, или Современный Прометей - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Мэри Шелли

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The gentle and domestic manners it described, combined with lofty sentiments and feelings, which had for their object something out of self, accorded well with my experience among my protectors and with the wants which were forever alive in my own bosom.	Мирные семейные сцены, а также возвышенные чувства и побуждения, в которых не было места себялюбию, согласовывались с тем, что я наблюдал у моих друзей, и со стремлениями, жившими в моей собственной груди.
But I thought Werter himself a more divine being than I had ever beheld or imagined; his character contained no pretension, but it sank deep.	Сам Вертер представлялся мне высшим из всех виденных или воображаемых мною существ. Все в нем было просто, но трогало до глубины души.
The disquisitions upon death and suicide were calculated to fill me with wonder.	Размышления о смерти и самоубийстве неизбежно должны были наполнить меня удивлением.
I did not pretend to enter into the merits of the case, yet I inclined towards the opinions of the hero, whose extinction I wept, without precisely understanding it.	Я не мог во всем этом разобраться, но сочувствовал герою и плакал о его смерти, хотя и не вполне понимал ее надобность.
"As I read, however, I applied much personally to my own feelings and condition.	Читая, я многое старался применить к себе.
I found myself similar yet at the same time strangely unlike to the beings concerning whom I read and to whose conversation I was a listener.	Я казался себе похожим и вместе странно непохожим на тех, о ком читал и кого наблюдал.
I sympathized with and partly understood them, but I was unformed in mind; I was dependent on none and related to none. 'The path of my departure was free,' and there was none to lament my annihilation.	Я им сочувствовал и отчасти понимал их, но ум мой был еще не развит; я ни от кого не зависел и ни с кем не был связан, и оплакивать меня было некому, когда меня "Возьмет таинственная чаша".
My person was hideous and my stature gigantic.	Я был страшен на вид и гигантского роста.
What did this mean?	Что это значило?
Who was I? What was I?	Кто я был?
Whence did I come?	Откуда?
What was my destination?	Каково мое назначение?
These questions continually recurred, but I was unable to solve them.	Эти вопросы я задавал себе непрестанно, но ответа на них не знал.
"The volume of Plutarch's Lives which I possessed contained the histories of the first founders of the ancient republics.	Попавший ко мне том Плутарха содержал жизнеописания основателей древних республик.
This book had a far different effect upon me from the Sorrows of Werter.	Эта книга оказала на меня совсем иное действие, чем "Страдания молодого Вертера".
I learned from Werter's imaginations despondency and gloom, but Plutarch taught me high thoughts; he elevated me above the wretched sphere of my own reflections, to admire and love the heroes of past ages.	Вертер научил меня тосковать и грустить, тогда как Плутарх внушил высокие мысли; он поднял меня над жалкими себялюбивыми заботами, заставив восхищаться героями древности.
Many things I read surpassed my understanding and experience.	Многое из прочитанного было выше моего понимания.
I had a very confused knowledge of kingdoms, wide extents of country, mighty rivers, and boundless seas.	Я имел некоторое представление о царствах, об обширных пространствах, могучих реках и безбрежных морях.

But I was perfectly unacquainted with towns and large assemblages of men.	Но я был совершенно незнаком с городами и большими скоплениями людей.
The cottage of my protectors had been the only school in which I had studied human nature, but this book developed new and mightier scenes of action.	Хижина моих покровителей была единственным местом, где я изучал человеческую природу; а эта книга показала мне новые и более широкие арены действия.
I read of men concerned in public affairs, governing or massacring their species.	Я прочел о людях, занятых общественными делами; о тех, кто правил себе подобными или убивал их.
I felt the greatest ardour for virtue rise within me, and abhorrence for vice, as far as I understood the signification of those terms, relative as they were, as I applied them, to pleasure and pain alone.	Я ощутил в себе горячее стремление к добродетели и отвращение к пороку, насколько я понимая значение этих слов, связанных для меня лишь с радостью или болью.
Induced by these feelings, I was of course led to admire peaceable lawgivers, Numa, Solon, and Lycurgus, in preference to Romulus and Theseus.	Это заставило меня восхищаться миролюбивыми законодателями - Нумой, Соловом и Ликургом, скорее чем Ромулом и Теэеем.
The patriarchal lives of my protectors caused these impressions to take a firm hold on my mind; perhaps, if my first introduction to humanity had been made by a young soldier, burning for glory and slaughter, I should have been imbued with different sensations.	Патриархальная жизнь моих покровителей внушила мне прежде всего именно эти понятия; если бы мое знакомство с людьми началось с молодого воина, жаждущего славы и битв, я, вероятно, исполнился бы иных чувств.
"But Paradise Lost excited different and far deeper emotions.	"Потерянный Рай" вызвал во мне иное к гораздо более глубокое волнение.
I read it, as I had read the other volumes which had fallen into my hands, as a true history.	Я принял его, как и другие доставшиеся мне книги, за рассказ об истинном происшествии.
It moved every feeling of wonder and awe that the picture of an omnipotent God warring with his creatures was capable of exciting.	Читая, я ощущал все изумление и ужас, какие способен вызвать образ всемогущего Бога, ведущего войну со своими созданиями.
I often referred the several situations, as their similarity struck me, to my own.	При этом я часто проводил параллели с собственной судьбой.
Like Adam, I was apparently united by no link to any other being in existence; but his state was far different from mine in every other respect.	Как и у Адама, у меня не было родни; но во всем другом мы были различны.
He had come forth from the hands of God a perfect creature, happy and prosperous, guarded by the especial care of his Creator; he was allowed to converse with and acquire knowledge from beings of a superior nature, but I was wretched, helpless, and alone.	Он вышел из рук Бога во всем совершенстве, счастливый и хранимый заботами своего творца; он мог беседовать с высшими существами и учиться у них; а я был несчастен, одинок и беспомощен.
Many times I considered Satan as the fitter emblem of my condition, for often, like him, when I viewed the bliss of my protectors, the bitter gall of envy rose within me.	Мне стало казаться, что я скорее подобен Сатане; при виде счастья моих покровителей я тоже часто ощущал горькую зависть.
"Another circumstance strengthened and confirmed these feelings.	Еще одно обстоятельство укрепило и усилило эти чувства.
Soon after my arrival in the hovel I discovered some papers in the pocket of the dress which I had taken from your laboratory.	Вскоре после того как я поселился в сарае, я обнаружил в карманах одежды, захваченной мною из твоей лаборатории, какие-то записки.

At first I had neglected them, but now that I was able to decipher the characters in which they were written, I began to study them with diligence.	Сперва я не обратил на них внимания; но теперь, когда я мог их прочесть, я внимательно ознакомился с ними.
It was your journal of the four months that preceded my creation.	Это был твой дневник за четыре месяца, предшествовавшие моему появлению на свет.
You minutely described in these papers every step you took in the progress of your work; this history was mingled with accounts of domestic occurrences.	В нем ты подробно, шаг за шагом описывал свою работу, перемежая эти записи с дневником твоей повседневной жизни.
You doubtless recollect these papers. Here they are.	Ты, конечно, помнишь их, вот они.
Everything is related in them which bears reference to my accursed origin; the whole detail of that series of disgusting circumstances which produced it is set in view; the minutest description of my odious and loathsome person is given, in language which painted your own horrors and rendered mine indelible.	Здесь ты запечатлел все, что связано с моим злополучным рождением; здесь подробнейшим образом описана моя уродливая наружность; и притом такими словами, в которых выразилось все твое отвращение и которых мне никогда не забыть.
I sickened as I read. Hateful day when I received life!' I exclaimed in agony. 'Accursed creator!	"Будь проклят день моего рождения! - восклицал я. - Проклятий творец!
Why did you form a monster so hideous that even YOU turned from me in disgust?	Зачем ты создал чудовище, от которого даже ты сам отвернулся с омерзением?
God, in pity, made man beautiful and alluring, after his own image; but my form is a filthy type of yours, more horrid even from the very resemblance.	Бог, в своем милосердии, создал человека прекрасным по своему образу и подобию; я же являюсь изуродованным подобием тебя самого, еще более отвратительным из-за этого сходства.
Satan had his companions, fellow devils, to admire and encourage him, but I am solitary and abhorred.'	У Сатаны были собратьядемоны; в их глазах он был прекрасен. А я одинок и всем ненавистен".
"These were the reflections of my hours of despondency and solitude; but when I contemplated the virtues of the cottagers, their amiable and benevolent dispositions, I persuaded myself that when they should become acquainted with my admiration of their virtues they would compassionate me and overlook my personal deformity.	Так я размышлял в часы одиночества и уныния; но, видя добродетели обитателей хижины, их кротость и благожелательность, я убеждал себя, что они пожалеют меня, когда узнают о моем восхищении ими, и простят мне мое уродство.
Could they turn from their door one, however monstrous, who solicited their compassion and friendship?	Неужели они прогонят от себя существо, умоляющее о жалости и дружбе, как бы уродливо оно ни было?
I resolved, at least, not to despair, but in every way to fit myself for an interview with them which would decide my fate.	Я решил не отчаиваться, но как можно лучше подготовиться к встрече с ними, которая решит мою судьбу.
I postponed this attempt for some months longer, for the importance attached to its success inspired me with a dread lest I should fail.	Эту встречу я отложил еще на несколько месяцев; значение, которое я придавал ей, заставляло меня страшиться неудачи.
Besides, I found that my understanding improved so much with every day's experience that I was unwilling to commence this undertaking until a few more months should have added to my sagacity.	К тому же каждодневный опыт так развивал мой ум, что мне не хотелось ничего предпринимать, пока время не прибавит мне мудрости.
"Several changes, in the meantime, took place in the cottage.	Между тем в хижине произошли некоторые перемены.