Роберт Силверберг - Ночные крылья. Человек в лабиринте [сборник litres]

Раулинс бежал. Мюллер, стоявший в сотне метров от прохода в зону C, увидел, как он, запыхавшийся и раскрасневшийся, влетел в нее.

— Даже по этим безопасным зонам не следует бегать, — назидательно сказал Мюллер. — Никогда не знаешь, что…

Раулинс обессиленно остановился у ванны из камня, похожего на известняк, вцепившись в ее загнутый край и переводя дыхание.

— Дайте мне выпить, — выдавил он, — этого вашего местного…

— С тобой все в порядке?

— Нет.

Мюллер направился к ближайшему фонтанчику и наполнил небольшую удобную фляжку пряным напитком. Раулинс даже не поморщился, когда Мюллер подошел к нему, чтобы передать это. Словно бы совсем не ощущал его воздействия. Он небрежно и жадно опустошил фляжку, позволяя каплям блестящей жидкости скатываться с подбородка на одежду. Затем на мгновение прикрыл глаза.

— Ты кошмарно выглядишь, — заметил Мюллер. — Словно тебя только что изнасиловали.

— Меня изнасиловали.

— Не понимаю.

— Подождите, дайте отдышаться. Я бежал сюда всю дорогу от зоны F.

— Тогда тебе повезло, что ты еще жив.

— Наверное.

— Еще налить выпивки?

— Нет. — Раулинс покачал головой. — Пока нет.

Мюллер посмотрел на него озадаченно. Перемена была поразительной и тревожной, просто усталость от бега не могла этого объяснить. Раулинс был весь раскрасневшийся, лицо словно опухло, лицевые мышцы напряжены, взгляд рыщет по сторонам и ни на чем не останавливается. Перепил? Заболел? Наркотики?

Раулинс молчал.

После продолжительной паузы Мюллер сказал, чтобы прервать молчание:

— Я много думал о нашем последнем разговоре. Решил, что веду себя как последний дурак. Эта дешевая мизантропия, которую я изображал… — Он опустился на колени, пытаясь заглянуть в бегающие глаза молодого человека. — Послушай, Нед, я хочу вернуться. Я готов вернуться на Землю ради исцеления. Даже если оно экспериментальное, я рискну. Ведь самое худшее, что может при этом случиться, — что меня не исцелят, а тогда…

— Нет никакого исцеления, — отрешенно заявил Раулинс.

— Нет исцеления?..

— Нет. Никакого. Все это была ложь.

— А, ну конечно. Разумеется.

— Вы же сами это сказали, — напомнил Раулинс. — Вы не верили ни одному моему слову. Помните?

— Ложь?

— Вы не понимали, для чего я об этом рассказал, но заявили, что все это чушь. Сказали, что я вру. Удивлялись, с какой я это делаю целью. Я врал, Дик.

— Врал?

— Да.

— А я передумал, — спокойно произнес Мюллер. — Я был готов вернуться на Землю.

— Нет никакой надежды на исцеление, — заверил его Раулинс.

Он медленно поднялся на ноги и пригладил пальцами длинные золотистые волосы. Привел в порядок сбившуюся одежду. Взял флакон, подошел к фонтанчику с напитком и наполнил его. Вернувшись, протянул флакон Мюллеру, и тот отпил. Раулинс допил остальное. Какой-то небольшой и явно плотоядный зверек пробежал мимо них и скрылся в проходе в зону D.

Наконец Мюллер спросил:

— Может, ты мне все же объяснишь?

— Мы не археологи.

— Так, дальше.

— Мы прилетели сюда специально за вами. Это вовсе не случайность. Все это время мы знали, где вы. Ваш путь проследили, когда вы покинули Землю девять лет назад.

— Я принял меры предосторожности.

— От них не было никакого проку. Бордман знал, куда вы отправитесь, и проследил за этим. Вас не тревожили, поскольку вы не были ему нужны. Но когда появилась необходимость, ему пришлось сюда прилететь. Он держал вас в резерве, так сказать.

— Чарльз Бордман прислал вас за мной? — переспросил Мюллер.

— Да, именно поэтому мы здесь. Это единственная цель нашей экспедиции, — бесстрастно ответил Раулинс. — Меня выбрали для налаживания контакта с вами, поскольку когда-то вы знали моего отца, а значит, могли мне довериться. И потому, что у меня такое невинное лицо. Все это время мною руководил Бордман, подсказывал, что мне говорить, наставлял, даже подсказывал, где допустить ошибку, какую сделать промашку. Например, это он приказал мне войти в ту клетку. Он полагал, что это поможет завоевать ваше доверие.

— Бордман здесь? На Лемносе?

— В зоне F. У него там свой лагерь.

— Чарльз Бордман?

— Да, он здесь. Да.

Лицо Мюллера окаменело. Сам он весь был в смятении.

— Зачем он это сделал? Что ему от меня нужно?

— Вы же знаете, — сказал Раулинс, — что во Вселенной, кроме нас и гидрян, есть третья раса разумных существ.

— Знаю. Их обнаружили, как раз когда я ушел. Именно поэтому я и отправился к гидрянам. Моей задачей было заключить с ними оборонительный союз до того, как та раса, внегалактическая, доберется до нас. Это не удалось. Но как это связано с…

— Много ли вы знаете об этих внегалактических существах?

— Очень мало, — признался Мюллер. — По существу ничего, кроме того, что я только что сказал. В тот день, когда согласился взять на себя миссию на бету Гидры IV, я впервые о них услышал. Бордман сообщил мне о них, но больше ничего не сказал. Сообщил лишь, что они чрезвычайно разумны — прям высшие существа — и происходят из соседнего кластера. Их корабли способны перелетать между галактиками, и скоро они могут наведаться к нам в гости.

— Теперь нам больше известно о них, — сказал Раулинс.

— Сначала скажи, что нужно от меня Бордману?

— Все по порядку, так будет понятнее. — Раулинс усмехнулся, но отчасти невесело. Опершись спиной о каменную ванну, он вытянул ноги перед собой. — На самом деле об этих внегалактических существах мы знаем не так уж и много. Мы отправили в исследовательский полет корабль с прямоточным двигателем: на нем запустился искривитель пространства, и он перенесся на несколько сот тысяч световых лет… или несколько миллионов. Не знаю, сколько в точности. На этом корабле было всевозможное наблюдательное оборудование. Его отправили в одну из рентгеновских галактик, это закрытая информация, но я слышал, что это то ли Лебедь А, то ли Скорпион II. Получены сведения, что одну из планет этой галактики населяет какая-то высокоразвитая цивилизация очень чуждых нам чужаков.

— Насколько чуждых?

— Они видят весь спектр, — пояснил Раулинс. — Основной их диапазон — высокочастотные радиоволны. Но способны видеть и в рентгене. В целом им доступен весь радиодиапазон, по меньшей мере они могут черпать в излучении какую-то информацию. И воспринимают большинство частот, хотя не особенно интересуются всем тем, что лежит между инфракрасной и ультрафиолетовой областями… Мы называем это видимым светом.

— Погоди минутку… Чувствительность к радиоволнам? Ты имеешь представление, какова длина радиоволн? Чтобы ее воспринимать, нужно иметь глаз или какой-то другой рецептор — ну, что там еще у них может быть? — гигантского размера. Насколько велики, по предположениям, эти существа?