Коллектив авторов - Старые долги

— Кэти. У нас не очень много денег. Я сомневаюсь, что мы можем позволить себе больше, чем одну комнату. Ты не возражаешь взять один номер, сделав вид, что мы женаты?

Глаза Охотницы сверкнули.

— Конечно, не возражаю! — Она взяла его за руку, подчеркнуто прижалась к нему. Он покачал головой на ее дерзкую улыбку и толкнул входную дверь в тесный, пыльный вестибюль. За стойкой никого не было. Два продавленных дивана стояли друг против друга, между ними располагался журнальный столик. На столике лежали газеты. Митос повел спутницу прочь прежде, чем она смогла заметить дату. Дотянувшись до своего кармана, он вытащил деньги Дез.

Позвонил в колокольчик.

Вошедшая женщина вытаращила на них глаза. Митос положил деньги на стойку и улыбнулся.

— У нас выдалось несколько плохих дней. Нам с моей женой нужна комната с горячим душем и с телефоном.

— Что с вами случилось? — Деньги помогли смягчить ее испуг; вопрос был сочувственным.

— На нас напали в горах. Они взяли наш кемпер. Моя жена должна привести себя в порядок, и я бы хотел почиститься, прежде чем пойти в полицию.

— О-о, конечно. Естественно, сэр. Боже мой, какой ужас! Клянусь — во времена моей юности, такого никогда не случалось. Это просто ужасно! К счастью, у нас есть комната для вас — хорошая и солнечная, с видом на улицу. Это будет стоить вам двадцать три пятьдесят за ночь… — Она смела бумаги прочь. — Чарли! Чарли! Тащи свою задницу сюда! У нас гости.

Слава богам, женщина не заметила пулевых отверстий в их одежде. Он повел Охотницу подальше от любопытных взглядов клерка. Они последовали за смертной наверх и очутились в большой спальне, чистой, неброско обставленной, с отдельной ванной — и, как и было обещано, окнами на улицу.

— Отлично, — сказал Митос. Женщина улыбнулась и, порекомендовав кафе Салли, то, что ниже по улице, вернулась к своим обязанностям.

— Здесь хорошо, — сказала Гита. — Я думаю, здесь есть телефон. Мы должны вызвать Джеймса.

— Нам еще нужно найти одежду и прилично поесть, — увильнул Митос. — И тогда мы позвоним Джеймсу.

Она понимающе улыбнулась.

— Я уверена, что ты лучше знаешь, мистер Пирсон…

В новом платье, доставленном предупредительным менеджером по работе с постояльцами, вымытая, с волосами, уложенными в причёску, Гита отправилась с Митосом в небольшой ресторан отеля. Бессмертный, пробегая глазами по строчкам вывешенного меню, прекрасно замечал, что большинство постояльцев уставились на покачивающиеся бёдра его спутницы. Он заставил себя никак не реагировать и пододвинул ей стул. Ее пальцы задержались на его руке.

Здесь нашлось красное вино, слегка кисловатое на вкус, и фаршированный картофель. Она пошутила про бистро в Париже, знакомое и ему.

— Джеймс возил меня туда однажды, — сказала она, мечтательно улыбаясь воспоминанию. — Это было сразу после войны — евросоюзовские части только что взяли под контроль город, там было прекрасно. А что ты делал во время войны, Адам?

— Еще не хватало мне помнить об этом.

— А что ты стараешься запоминать? — Она наклонилась вперед, положив подбородок на руку. Ничего, кроме неподдельного интереса, не отражалось на ее лице, и было чертовски трудно не поддаться ее обаянию. Настолько полно она сосредоточилась на собеседнике.

И почему бы не поддаться? Он мог отвлекать ее всю ночь, притворяясь, что позвонит Джеймсу утром. Сказать ей, что Джеймс находился в Далласе, или Альбукерке, где по-прежнему владел международным банком.

Он стал рассказывать ей истории, вспоминая хорошие эпизоды из прошлого. Вскоре она посмеивалась, с удовольствием слушая о злоключениях Аманды, о Дункане, Джо, и о нем самом, как он спьяну падал в барах и экспромтом устраивал блюз-сессии, используя все, что было под рукой.

— Иногда, — он рассмеялся, вспомнив, — получалось слишком шумно. Не всем барменам нравилось. Один парень выгнал нас, а потом увидел, как все его клиенты последовали за нами до следующего бара! Насколько помню, именно в тот раз я был пьян и пел жутко пронзительно, Джо аккомпанировал на губной гармошке, а Дункан отбивал ритм ложками и пивными кружками. Мы заработали сто баксов.

Его голос дрогнул и умолк. Боги, это были хорошие времена. Даже опасность была тогда веселой. Она перестала смеяться и накрыла его руку своей рукой.

— Ты потерял много друзей, не так ли? Когда ты видел их в последний раз?

— Целую вечность тому назад, — сказал он дрогнувшим голосом, и был рад тому, что официант выбрал именно этот момент, чтобы принести горячее.

Это был приятный ужин. Даже постоянное напоминание о предмете в его шее не могло конкурировать с его забавной и соблазнительной спутницей. Они заказали десерт, но он уже предвкушал настоящую сладость, ждущую их впереди. Официант принес чизкейк, пережаренный, но все равно аппетитный.

Она с нетерпением протянула вилку и, неожиданно стала бледнеть.

— Адам, я себя не очень хорошо чувствую…

Митос уже вскочил с кресла. Подстрекаемый предчувствием, он поспешил отвести ее назад в их комнату. Он успел точно в срок. Вскоре начались судороги.

На этот раз он не пытался предотвратить приступ. Он просто сосредоточился на том, чтобы сохранять тишину и спокойствие. Разорвав простыню на полосы, он связал ее и зажимал ей рот своей рукой, когда она бредила. Наконец, устав от этого, он просто задушил ее. Когда она ожила, то впала в глубокий, целительный сон. После этого он упал в кровать рядом с ней и вскоре уснул.

В коридоре что-то грохнуло. Гейб лежал на жесткой узкой кровати, его глаза жгло от непролитых слёз. Шаги остановились у двери. Звякнула ручка. Он попытался сглотнуть, испугавшись, что сейчас сюда войдут. Но шаги начали отдаляться. Гейб заставил свои мечущиеся мысли собраться и принялся считать: один, два, три, четыре…

Он по-прежнему чувствовал себя так, будто оказался в кошмарном сне. Пленение, долгая, пугающая поездка в автобусе без окон — все было как в тумане.

Сто двадцать, сто двадцать один.

Мужчина и две женщины, одетые в белые халаты, встретили их, демонстрируя холодность и равнодушие. Когда доктора приказали отделить детей друг от друга, им пришлось вызвать подкрепление. Девочки кричали, когда их тащили прочь.

Затем последовала череда встреч с другими врачами в светлых, чистых помещениях. Они взяли галлоны крови, заставили его работать на беговых дорожках, хотя он уже спотыкался от усталости — и положили, привязав к холодному металлическому столу, чтобы подключить его к каким — то аппаратам. В какой-то момент медсестра сделала ему укол. После этого, на время, стало проще делать то, что они приказывали.

Триста четырнадцать, триста пятнадцать…