Коллектив авторов - Старые долги

Выковыряв из своих волос картофель-фри, Дункан уставился на давнего друга. Митос мягко улыбнулся.

— Ты собираешься съесть эту курицу, Маклауд?

Я люблю тебя. Он произносил эти слова, радуясь их звучанию настолько же, насколько она любила их слушать. Я люблю тебя. Как эти три слова изменили все! Она потянулась к нему и знала, что его руки распахнутся для нее. Их тела соединились, и ничто другое не имело значения. Не только убийство, не только разруха, боль, разочарование — все растаяло во всепроникающем, восхитительном сиянии. Это не должно было случиться. Они не планировали этого, но правы поэты — любовь не остановить. Цари и пророки не могли удержать ее, и предостережения были напрасны. Ты лелеял это внутри себя, создал укрытие, где никто не мог добраться до нее. Она должна верить, что любовь непреодолима — это было все, что у них осталось, когда их разлучили.

Маклауд слишком много времени провёл в поисках одежды. В итоге шотландец появился в дверях больничной палаты хорошо так после обеда на следующий день. Он бросил Митосу пакет, за который тот схватился, как тонущий за спасательный круг.

— Здесь затаилась армия врачей, — сказал он, — с иглами для биопсии и другими неприятными вещами. Меня простукали, искололи, я заполнил анкеты, сдал больше анализов мочи, чем могу сосчитать… — Он натянул джинсы и свитер. — Зеленый? Ты купил мне зеленый?

— Иглы? Зачем?

— Это ты мне скажи. Арахис же твой приятель. — Митос в смятении уставился на ботинки. — Мои ноги не так уж и велики.

Что-то бормоча, Маклауд схватил горсть марли и засунул ее в проблемную обувь. Безмятежно улыбнулся в ответ на возмущение Митоса.

— Всё же подумай об этом, Маклауд. — Надев туфли, Митос сделал пару шагов и скривился. — Подумай о женщине с высоким уровнем защиты. Она умирала. Два раза. Меня не волнует, что там говорит Арахис. И она не Бессмертная. Что, если увеличение возможностей смертных — не только чисто научный проект Правления?

Глаза Маклауда сузились.

— У тебя чертовски богатое воображение, Митос. Теперь, если ты уже налюбовался в зеркале на свою красоту, мы пойдем поговорить с Филом?

Митос последовал за Маклаудом через всю больницу к временному офису Фила. Перед дверью стояли люди в костюмах. Они шагнули вперед, перекрывая дорогу Бессмертным. Митос дернулся вправо и, когда охранники двинулись за ним, Маклауд аккуратно обошел их и оказался внутри офиса.

— Все в порядке! — крикнул Фил охранникам, когда те, встревоженные, чертыхаясь, вбежали за Горцем. Оставленный ими Митос неторопливо вошел туда же. Охранники отступили. Кроме самого Фила, у его рабочего стола стоял крепкий человек, лет под шестьдесят, и смотрел на Бессмертных весьма неодобрительно. Фил, резко покраснев, махнул им на кресла.

— Господа, — в его голосе слышалось раздражение, — это Джеффри Уорделл — руководитель судебно-медицинской экспертизы.

— Уорделл? — Маклауд поклонился и протянул широкую руку. — Ты как-то связан с Куртом Уорделлуом?

— Это мой отец, майор Маклауд. — Мужчина сухо ответил рукопожатием, позволив короткую улыбку.

— Я помню его. Мы встречались несколько раз у Даниельсонов. И я больше не на службе, господин Уорделл.

Уорделл натянуто улыбнулся.

— Отец действительно упоминал вас, один или два раза.

Фил прочистил горло, переводя взгляд с одного Бессмертного на другого.

— Есть какие-то проблемы?

— Проблем нет, — добродушно сказал Маклауд. — Охотник у вас. Мне бы хотелось напомнить о моем деле, и ещё я полагаю, что Митос заинтересован в отъезде.

— Хотя я ничего не имею против вашего гостеприимства, — тут же добавил Митос.

У Даниельсона напряглась челюсть.

— Мы приступаем к исполнению нашей части сделки, Дункан. Боюсь, Митос останется пациентом ещё некоторое время.

Митоса услышанное огорчило, но не удивило.

— Мы хотим провести еще некоторые тесты.

— Зачем? — спросил Дункан.

— Он был в заключении у КПСА в течение десятилетий. — Уорделл, нахмурившись, посмотрел на Бессмертных. — С учетом изощренных методов модификации поведения, применяемых Правлением, мы должны соблюдать осторожность.

— Что?

— Ты когда-нибудь слышал о супоратине?

Митос закатил глаза, но неохотно ответил:

— Да, я слышал о нем. Они не давали мне ничего такого.

— Откуда ты знаешь? — возразил Уорделл.

— Действительно. — Согласился Митос с кривой улыбкой.

— Точно. К нам возвращались наши агенты, которые выглядели совершенно нормально, но потом оказывалось, что они психи, настроенные против нас. Посмотрите на Охотника, ради Бога! Они знают, что делают! Если ты уже подвергся воздействию, по метаболитам в организме можно будет отследить всё в течение ближайших нескольких недель. Как только мы узнаем, что ты чистый — и выясним некоторые другие вещи — ты сможешь уйти.

— Звучит, как чушь собачья, — буркнул Маклауд.

Митос покачал головой.

— Нет, к сожалению. Супоратин был разработан в Швеции в начале двадцать первого века. И как долго мне придется тут торчать?

Фил кивнул с облегчением.

— Три недели, максимум.

— Вы, конечно, видите, что я адекватно принимаю эти условия? Но еда — с ней надо что-то делать, господа.

Уорбелл усмехнулся.

— Мы сделаем все возможное, чтобы твое пребывание тут стало приятнее.

Маклауд неуверенно посмотрел на Митоса, потом снова на смертных…

— А как насчет нашей сделки?

Уорбелл бросил многозначительный взгляд на Митоса.

— Я понял намек. — Митос поднялся.

Маклауд, с подозрением поглядев на Даниельсона и Уорделла, вышел за ним из офиса.

— Ты это серьезно?

Митос прямо встретил его испытывающий взгляд и так же уверенно сказал:

— Конечно. Я получил медицинское образование, помнишь? Я знаю, что такое супоратин. Разумеется, они не давали мне ничего такого. Торчать здесь еще неделю или около того — дерьмо полнейшее, но после десятилетий сидения в тюрьме, думаю, я справлюсь. Кроме того, ты еще пробудешь тут какое-то время, верно? — Голос его звучал достаточно тревожно, чтобы зацепить сострадательного друга.

Митос ждал, затаив дыхание, и опасаясь, что Маклауд поймет его уловку. Но, наконец, шотландец кивнул и даже улыбнулся ему успокаивающе.

— Ладно, как скажешь. — Он ободряюще похлопал Митоса по плечу и ушёл обратно в офис. Митос неспешно отправился в свою комнату.

Оказавшись внутри, он закрыл дверь и постоял, прислонившись к ней с колотящимся сердцем. Затем, стремительно передвигаясь, он собрал остатки одежды, принесенной ему Дунканом, запихал их в новый рюкзак. После недолгого размышления сунул туда же остальные вещи.

Митос слегка приоткрыл дверь. Мимо быстро прошла медсестра. Он открыл дверь шире. Еще две медсестры стояли у стойки в нескольких шагах, спиной к нему. Они не обернулись, когда он, молча, проскользнул мимо них по коридору в сторону пожарного выхода.