Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 12

Оказалось, что у Яся большие дыры на пятках, что куртка его протёрта на локтях и разорвана возле карманов: ничего удивительного, если мать уже третью неделю лежит больная! Но разве дети металлургов могут показаться чужим людям в таком виде?! И вот Ясь сидит на скамейке, поджав ноги, укутанный в чьё-то пальто, а девочки шьют, и штопают, да ещё вдобавок рассказывают сказки, чтобы Ясю не было скучно…

На поля за окнами уже легли вечерние сумерки.

- Скажите, пожалуйста, скоро ли будет Лодзь? - всё чаще спрашивают дети у представительницы комитета.

Маленький Ясь, в заштопанных чулках и починенной куртке, наевшись досыта, дремлет, прислонившись к одной из старших девочек. В руке у него апельсин: Ясю жалко было есть его; лучше уж он привезёт апельсин тем детям, к которым едет.

- Вот что, - сказала представительница комитета, - чтобы время прошло быстрее, пусть кто-нибудь прочтёт стихи, хорошие стихи.

Мальчик чуть побольше Яся, взобравшись на скамью, стал читать медленно, с выражением:

Да, все говорят нам, что мы ещё дети, -

Ну, что же, немного мы прожили лет.

Но мы уже знаем, что зло есть на свете,

Что труд нас ведёт по дороге побед,

Что мы для того появились на свет,

Чтобы жизнь перестроить на нашей планете…

За окном было уже совсем темно. В соседнем отделении тоже стали читать стихи, и девочки столпились в проходе, чтобы послушать.

Мальчик стоял у окна и читал солидным детским баском:

Мы видим, как много богатства кругом,

Но знаем, что создано это трудом,

Что создано нашими это отцами,

Что каждое здание, фабрика, дом

Воздвигнуты их трудовыми руками,

Что хлеб и железо, машины и сталь,

Мосты, по которым вагоны грохочут,

И аэропланы, летящие вдаль,

Создал простой, как отец наш, рабочий…

Владка слушала с гордостью и с восхищением. Она побежала в своё отделение, достала карандаш и бумагу и попросила мальчика, чтобы он продиктовал ей стихотворение. Мальчик стал диктовать Владке. наклонившись к самому её уху, так как в вагоне было сейчас очень шумно: вначале вое стеснялись, а теперь каждый читал, что зйал. Шум стоял невообразимый… И все были очень удивлены, когда представительница комитета сказала, что пора собираться, так как они подъезжают к Лодзи.

Комната была большая. Вдоль стен стояли скамейки. Когда дети с металлургического завода вошли в эту комнату, гам было уже много людей, ожидавших их. Детей быстро разбирали. Ежеминутно раскрывались двери, входили всё новые и новые люди и уводили ещё кого-нибудь из детей. И каждый раз Владка чуть не умирала от страха: наверно, это за ней пришли а через минуту она волновалась снова: а вдруг за ней вообще никто не придёт? Ах, зачем, зачем она уехала из дому!

Опять раскрылась дверь, но отчаявшаяся Владка уже никого не ждала, а мальчик, который вошёл, не взглянув даже на неё, подошёл к человеку, сидевшему за письменным столом, поздоровался и спросил, кто здесь Марковская Владислава. Может ли отчаяние так быстро смениться любопытством?!. Человек за письменным столом посмотрел в бумаги и спросил у мальчика, как его фамилия.

- Адам Станьчак. Радванекая, 82.

- А как зовут отца?

- Мечислав Станьчак. Работает у Шрайбнера.

Человек встал из-за письменного стола, взял Владку за руку и подвёл её к мальчику. Теперь они стояли друг против друга, Владка и Адам Станьчак, и не знали, что сказать. Они пожали друг другу руки. Адам спросил, есть ли у неё какие-нибудь вещи. Владка смутилась и указала на свою картонку, перевязанную верёвкой. Адам подхватил её легко, будто она ничего не весила, и они пошли к выходу.

На улице было светло. Грохотали трамваи.

- Ты первый раз в Лодзи? - спросил Адам только для того, чтобы что-нибудь сказать, И добавил, что она, наверно, устала с дороги Но Владка ответила, что ничуть не устала. Всё всё отдала бы она в эту минуту за то, чтобы очутиться дома и хоть на мгновение увидеть маму или по крайней мере тётю. Она засунула руку под пальто и прикоснулась к железному слонику. Словно сквозь сон слышала она вопросы Адама

- Атам, где ты живёшь, большой город? Трамваи есть?

- В Катовицах есть трамваи, но я живу при заводе.

Они шли теперь по тихой и узкой улице, зажатой между двумя высокими фабричными стенами с большими, ярко освещенными окнами,

- Работают? - удивилась Владка.

- В две смены, а некоторые фабрики - даже в три смены. Мой отец работает в третьей, А твой?

- Мой отец теперь совсем не работает, потому что забастовка, - грустно ответила Владка.

И Адам рассердился на себя, как мог он задать этот вопрос!

- Здесь работает моя мама, - сказал он, когда они проходили мимо больших фабричных ворот. Владка, сама не зная почему, внимательно огляделась по сторонам и спросила, далеко ли ещё.

Нет, было уже недалеко. Они свернули во

двор, поднялись на тёмную лестницу. Адам быстро шёл по коридору, Владка едва поспевала за ним.

- Здесь, сейчас направо, - сказал Адам, но не успели они дойти, как двери раскрылись и свет ударил им в лицо. Владка вошла ошеломлённая, почти ничего не видя в первую минуту.

- Здравствуй, Владка! Долго пришлось тебе ждать его? - спросила мать Адама. Она сразу понравилась Владке, лицо у неё было милое и молодое, но бледное и утомлённое.

- Нет, не долго, только одну минуточку, - вежливо ответила Владка и вдруг услышала храп и увидела, что на большой кровати кто-то спит.

- А Сабинка не могла уже вас дождаться. Ну, Сабинка…

Сабинка подошла. Она, как и Адам, очень удивилась, что Владка такая маленькая и такая худая. Девочки протянули друг другу руки, смущённо поцеловались, не зная, что сказать. Но тут храп прекратился, и весёлый голос сказал:

- Ага, уже приехала, уже приехала наша маленькая гостья!

Владка сразу узнала, что это отец Адама: так похожи они были друг на друга… И вдруг она вспомнила.

- Мои родители кланяются вам, шлют сердечный привет и очень благодарят за то, что вы были так добры и взяли меня к себе на время забастовки, - произнесла Владка, как по-писанному.

А ночью, когда все спали, Владка долго плакала на своей белоснежной постельке.

Утром её разбудили чьи-то голоса. Кто-то рассказывал, что какое-то суровьё сгорело в палилке. Какое суровьё? В какой палилке? Пожар был, что ли, испугалась Владка. Может быть, она ещё спит?

Нет, не спит. Это Адам с отцом сидят за столом, пьют кофе и разговаривают. Сабина молча складывает книги, готовит завтрак и то и дело поглядывает на плетёную кроватку. Владка закрывает глаза - она спит.