Журнал «Пионер» - Пионер, 1951 № 07

Острым ножом Кеша срезал мясистый стебель дудника, чтобы напиться свежей воды. Лесная, светлая, ничем не замутнённая, она была прохладна и вкусна.

Отложив дудочку, он снова склонился над водой, чтобы умыть лицо. И там отчётливо, как в зеркале, он увидел своё отражение. На него смотрело какое-то новое, возмужавшее лицо.

Да, это был не прежний Кеша, маленький школьник со стриженой головой и всегда как бы удивлёнными глазами.

И вдруг Кеше показалось, что ему где-то приходилось уже видеть такое лицо. Он наклонился ещё ниже. Ну да. Конечно! Он помнит, он видел этот длинный разрез глаз под чёрными широкими бровями. Видел такой же высокий лоб, чуть прикрытый сверху жёсткими чёрными волосами, и круглый подбородок.

Да, да. Ему никогда этого не забыть. Это милые, родные черты лица человека, который, уходя на войну, нёс его на руках и обещал скоро вернуться.

Кеше захотелось протянуть руку к воде и погладить того, знакомого, по щекам, прижаться губами к его высокому лбу.

Губы дрогнули.

- Отец… - Две капли одна за другой упали в воду, родив лёгкие круга. - Отец! Ты не думай. Мне не плохо, - сказал Кеша уже громко. - Тебя никто не забыл. Тебя нет с Нами, а говорят про тебя часто. И все доброе говорят. Мне хорошо с людьми. Я вырасту и приеду к тебе на могилу рассказать о нашей тайге, о людях, которые тебя не забывают. У меня и там теперь много друзей. Когда я приеду, они будут стоять рядом со мной у твоей могилы.

Чтобы не расплакаться, Кеша поднялся с колен, срезал большую ветку молодого тополя и воткнул её в землю у самой воды.

Вечером Кеша рассказал старому Антипе, как он увидел в своём отражении родные черты отца.

- Возмужал ты, парень, - сказал Антипа и внимательно, словно долго не видел, посмотрел на мальчика. - Скоро совсем мужчиной станешь.

Больше они в тот вечер ни о чём не говорили.

…Проснулся Кеша рано. Что-то жгло лицо. Он провёл ладонью по щекам. Они оказались влажными. Кеша потянулся к ичигам, чтобы обуться.

Плохо подсушенные ичиги даже в шалаше застыли.

Трав-а, остывшие головешки от костра - всё было покрыто тонким слоем инея.

Первый утренник! Пришла осень. Пора было собираться домой.

Порожистая река задержала охотников в пути. Кеша на два дня опоздал в школу.

Учитель Иван Петрович, встретивший их на берегу, сделал мальчику выговор.

- Он на работе был, - заступился Антипа. - Вот она как шумит, - показал он на бьющуюся в камнях реку. - Река задержала.

Но учитель был неумолим.

- Нынче все на работе были. Никто не сидел сложа руки. А река не виновата. Надо было выехать раньше. Он не для меня учится. Его учёба всем нужна.

Кеша обиженно молчал. Не о такой встрече он думал.

Наутро он пришёл в школу раньше всех. Сторожиха привела его в большую комнату, где в прошлом году занимались кружки; теперь здесь был класс. Не зная своего места, Кеша сел на первую попавшуюся ему парту.

Стайкой шумливых воробьев ворвалась группа одноклассников. Ребята радостно окружили Кешу.

- Во-первых, здравствуй, во-вторых, ты сел не на своё место, - затараторил самый маленький и самый бойкий в классе Марк Чугунаев. - В-третьих, ты сейчас же расскажешь о своём путешествии. - И, приложив ладонь к уху, Чугунаев приготовился слушать. Он хотел подчеркнуть, что не упустит ни единого слова.

- Во-первых, ты ничего не услышишь от меня: мы были в тайге целое лето, а ты хочешь, чтобы я рассказал неё за несколько минут. Во-вторых, вы мне сейчас расскажете всё, что прошли. А то меня Иван Петрович прямо на берегу ругал за опоздание, - в тон Марку ответил Кеша.

- Правильно, - согласились ребята. - Два дня - это короче, чем целое лето. Успеем рассказать до звонка.

Оказалось, что на уроках о новом говорили мало. Учителя проверяли, не забыли ли ребята то, что проходили в пятом классе.

Начальная колхозная школа перерастала в семилетнюю. Кеша заметил в классе много новых ребят из соседних колхозов. Для них был открыт интернат.

Перед самым звонком вошла Аныска Горбикан. За лето она сильно выросла. Её круглое лицо стало длиннее, потемнели широкие брови. Белый воротничок коричневого платья подпирал подбородок.

Она весело кивнула Кеше головой и молча прошла на своё место.

Кеше оставлено было место на третьей парте, рядом с Захаром Тугутовым.

В первый же день, заняв парту, Захар сказал:

- Здесь будет сидеть Кеша Аласов. Он скоро вернётся из тайги.

Никто из ребят не стал возражать. Захар и Кеша были друзьями.

Вошёл Иван Петрович, чисто выбритый, в новом костюме. Светлая рубашка и широкий синий галстук очень шли к его помолодевшему лицу.

Он спокойно поздоровался и выжидательно оглядел весь класс. Все ученики были на месте. Взгляд учителя на минуту остановился на Кеше.

Кеша ждал новой взбучки за опоздание. Учитель действительно начал говорить о нём и старом Антипе. Но он говорил теперь совсем по-другому.

Учитель объяснял, калую большую пользу принесут колхозу наблюдения двух охотников. Потом он попросил Кешу рассказать классу о том, что они видели в тайге.

Сначала смущаясь, а потом осмелев, Кеша с увлечением рассказал о своей жизни в тайге. Затаив дыхание, ребята выслушали рассказ о встрече в ущелье с медведем и кабаргой.

Кеша кончил, а в классе ещё долго стояла тишина.

- Ну, вот, - прервал общее молчание учи-. тель. - Теперь каждый из вас должен написать на эту тему сочинение. Даётся три дня срока. Пишите так, будто эти встречи произошли с вами.

Кеша вернулся из школы в радостном настроении. Его сочинение получило отличную оценку. Правда, Кеша понимал, что так и должно быть.

Ведь всё это он видел сам. Ребятам, конечно, труднее. Они писали по рассказу.

Отличную оценку получили также Аныска и Марк. Аныска описала только встречу в ущелье, но её сочинение всё же заняло почти целую тетрадь. Его прочитали на уроке. Кеша слушал и видел совсем другое ущелье, другую - зелёную - воду. И медведь был другой - огромный. С его густой шерсти бежало так много воды, что она подтекла под кожаные мешки охотников. Вот Аныска, чтобы не замочить ичиги, села на кожаный мешок, подобрала под себя ноги и смело смотрит на раздувающиеся ноздри зверя.

И пока учитель читал, Кеша верил в рассказ Аныски и удивлялся её храбрости.

- Но у всех сочинений есть один недостаток, - сказал Иван Петрович. - Ни один из вас не написал, зачем он пошёл в тайгу, какое дело там выполнял. А ведь Кеша вам рассказал, зачем он был в тайге.

- Так то Кеша! А как же мы это скажем про себя? - ответили ребята. Никто из них не хотел присваивать кешины мысли и труд даже в школьном сочинении…