Анна Бахтиярова - Ключ от Школы фей

— Марш к себе, — приказала, тем временем, пожилая дама Дэрилу. — С тобой будет отдельный разговор. И с твоим отцом, не умеющим следить за коллекцией опасных артефактов. Вы! — леди Джеральдин поманила пальцем двух студенток, ставших нечаянными свидетельницами происшествия и теперь скромно топчущихся в сторонке. — Одна пусть охраняет пострадавшую девушку, вторая живо за леди-ректором. Объясни ей, что случилось, пусть расколдовывает бедняжку. А вы обе, — она махнула рукой, обращаясь к нам с Габриэль, — идите за мной. И только посмейте пикнуть. Сожгу заживо. Может, ветер и не моя стихия, но вот огнём я управляю блестяще.

— Она не шутит, — объявил Джереми гордо. — Мама — самая сильная огневичка из ныне живущих фей.

Я покорно побрела за леди Джеральдин. Какая разница, что она задумала. Разборок всё равно не избежать. И лучше разбираться с ней, чем с Белиндой, которая, как всегда, только пообещает кары для дочки, а на деле спустит всё на тормозах. Позволила же муженьку притащить лекаря для Габриэль и ее лодыжки. Сестричка, как ни странно, не посмела противиться приказу леди Джеральдин. Отправилась следом, бормоча что-то под нос. Кажется, рассуждала о пассах времени и их невероятной сложности.

Я бы тоже порассуждала. Да только вообще ничего не знала об этом разделе магии. Не представляла, как именно он работает. Но одно понимала четко и ясно. Джереми ошибся. Я тут никаким боком. Мне этот дар достаться не мог. Да, стихийную магию мы с Габриэль разделили. Но она-то досталась нам от общего папаши. Временем управляет Белинда. Значит, я при всем желании не могла получить способности. И как, простите, я бы смогла остановить Эшли в падении, если никаких пассов не складывала?

С другой стороны, когда я неосознанно применяла против сестрички воду и ветер, мои пальцы тоже не шевелились. Всё происходило само собой.

— Где это мы? — спросила я, сообразив, что леди Джеральдин привела нас не к себе по лестнице-спирали, а в северную часть замка — в коридор, где стены, пол и потолок были выкрашены в белый цвет.

— Вы же не собираетесь… — начала Габриэль, вытаращив глаза.

— Еще как собираюсь, — леди Джеральдин улыбнулась в предвкушении.

— Но артефакт нельзя использовать посреди учебного года. Мама запретила.

— Плевать мне на желания Белинды! — отрезала матушка Джереми и повернулась ко мне. — Что ж, Саманта Холланд, пора тебе пройти распределение.

— За-зачем? — спросила я растерянно. — И так понятно, что никакого дара времени у меня нет и быть не может. Артефакт лишь подтвердит наличие способностей к стихийной магии, что взбесит ректора и ее мужа. Ведь, если я стихийница, меня придется переводить на другой факультет. А я туда не хочу. По крайней мере, пока его возглавляет Альберт Холланд.

— Не смей дурно отзываться о моем отце! — встряла Габриэль.

— Я никак о нем не отзывалась, — отмахнулась я раздраженно. — Хотя…

— Помолчите обе! — приказала леди Джеральдин и открыла дверь, такую же белую, как и всё вокруг. — Заходите. Сейчас же. Иначе обеим худо придется.

В выражении ее лица было нечто такое, что ни я, ни Габриэль не посмели пикнуть. Вошли в зал, в котором при нашем появлении сами собой вспыхнули свечи. Или же это была работа леди Джеральдин. Она ведь огневичка, причем, как сказал Джереми, невероятно сильная. Кстати, о нем. Мой тайный педагог и «кавалер» проследовал за нами. Его глаза блестели от возбуждения и предвкушения.

У меня же начался мандраж. Быть может, поспособствовал зал. Мрачный, настолько темный, что даже десятки свечей не делали его светлее и гостеприимнее. От черных каменных стен так и веяло вековой сыростью, и чудилось, что в углах кто-то притаился и наблюдает за нами исподтишка. Шкафы с множеством ящиков у левой стены выглядели ветхими. Коснешься, и превратятся в прах.

— Подойди к алтарю, Саманта, и положи на него правую руку.

— Может не…

— Живо!

Я с шумом выдохнула воздух и сделала шаг в указанном направлении. Совы тут же слетели с плеч, что не добавило энтузиазма. Но раздраженную леди Джеральдин я почему-то сейчас опасалась больше, чем последствий обряда. Да и не подчиниться этой женщине, зная их с Джереми историю, не хватило мужества.

— Что дальше?

Я выполнила требование. Положила руку на высокий алтарь, исчерченный странными символами, но ничего не произошло. Ни внешних изменений, ни внутренних. Я-то ожидала ощутить, к примеру, тепло, разливающееся по телу.

— Стой смирно, — леди Джеральдин подошла ко мне сзади и накинула на плечи кровавокрасную мантию, затем застегнула на шее цепочку с тяжелым золотым медальоном с сиреневым камнем посередине. — Всё, что от тебя требуется: не шевелиться и постараться ни о чем не думать. Чем меньше мыслей, тем быстрее артефакт тебя прочтет.

— Хорошо, — пробормотала я, глядя вниз — на алтарь.

Легко сказать — не думать. Мысли так и лезли в голову. О Белинде, которой сильно не понравится, что ее приказ нарушили. О папеньке, который разъярится гораздо сильнее супруги, если мне придется-таки переводиться на его факультет. И о себе любимой. Травники смирились с моим присутствием. Но как я успела понять, они по местной иерархии в самом низу. Не привыкли возмущаться и чего-то требовать. Разве что наказания для Габриэль, когда двух студенток друг за другом превратили в камень. Но это, скорее, исключение из правил. Стихийники в пищевой цепочке гораздо выше. Едва ли не на верхушке. Вот они обрадуются появлению полукровки. Житья однозначно не дадут. Если, конечно, папенька меня первым не прихлопнет.

— Тебе же сказано, не думать, — напомнила леди Джеральдин.

— Просто медленно считай про себя, — посоветовал Джереми, стоявший позади. Он не хотел, чтобы я его видела и отвлекалась. — Это поможет выбросить из головы всё остальное.

Я подчинилась, и дело сдвинулось с мертвой точки. Я добралась до тридцати двух, когда медальон на груди внезапно потеплел, дернулся и…

— Ай! — я не удержалась от восклицания, когда из него полился свет.

— Без паники, — посоветовала леди Джеральдин. — Ничего с тобой не сделается. Так-так, что там у нас?

Она с детским любопытством смотрела на стену, куда падал свет медальона, и проявлялись буквы. Еще неявные, но с каждой секундой становившиеся четче.

— Дар номер один: время. Дар номер два: стихии — вода и ветер, — проговорила леди Джеральдин, когда слова получилось разглядеть.

Но я и сама успела их прочесть и уже ничего не понимала.

Время? Но почему время? С какого перепуга?!

— Чушь! — возмутилась Габриэль. — Это уловка. Полукровка не могла получить этот дар. Он принадлежит мне!

— Тот самый дар, который на распределении артефакт у тебя не обнаружил.

— Потому что он спал!