Александр Усовский - Дойти до перевала

— Лейтенант, за руль. Некрасов, Строганов — оружие к бою! Олег, не спеша вернись к багажнику, достань пачку тола и взрыватель. — Разведчики молча и без суеты выполнили приказ. Костенко, достав то, что велел ему капитан, неспешно подойдя к Савушкину, спросил вполголоса:

— Бочки?

— Они. Вставь взрыватель, поставь задержку на три минуты, и постарайся незаметно сунуть его между бочками. Сделаешь — садись в машину и приготовься поднять шлагбаум.

Как только Костенко, выполнив приказ, ввалился в «хорьх» — Савушкин скомандовал:

— Володя, газу! Некрасов, Строганов — огонь по жандармам на поражение по готовности! Олег, как только подскочим к шлагбауму — поднимешь его!

«Хорьх», утробно рыкнув и выпустив облако сизого дыма — рванул к выезду с аэродрома. Фельджандармы у шлагбаума даже не успели привести в боевое положение свои автоматы — как из «хорьха» раздались частные выстрелы винтовки Некрасова и очереди «шмайсера» радиста; и унтер, и обер-фельдфебель тут же упали, как подкошенные.

— Витя, кюбель! — прокричал Савушкин. Снайпер, в три секунды перезарядив свою винтовку, тотчас выпустил все десять патронов своей СВТ по машине фельджандармерии, капитан в неё же всадил обойму своего «парабеллума». Кюбельваген полыхнул оранжево-чёрным пламенем, из него вывалился водитель, объятый огнём.

У шлагбаума «хорьх» на мгновение застыл, Савушкин тут же бросился к убитому унтеру и выхватил из его скрюченных пальцев давешнюю бумагу, Костенко же, вслед за капитаном выпрыгнув из машины, живо поднял тяжёлое бревно, окрашенное в чёрно-белые полосы — и тотчас же машина разведчиков со старшиной и капитаном на подножке рванула от аэродрома.

Как только «хорьх» нырнул в густой орешник, справа и слева подступивший к дороге — позади раздался тяжёлый, утробно-глухой взрыв, Савушкину заложило уши, он почувствовал, как по затылку, спине и плечам могуче ударила тугая волна тёплого воздуха.

— Лейтенант, стоп! — Как только «хорьх» остановился, капитан и Костенко заскочили внутрь, и машина тотчас рванула с места. Савушкин, выдохнув, промолвил: — Вот тебе, бабушка, и Юрьев день…. Называется, разжились бензинчиком….

— Товарищ капитан, а что за бумага? — поинтересовался Котёночкин.

— Ща гляну. Самому жутко любопытно, — ответил Савушкин и углубился в чтение. И чем дольше читал — тем выражение его лица становилось всё менее и менее жизнерадостным.

— Что пишут? — полюбопытствовал Костенко.

Савушкин тяжело выдохнул.

— Пишут, что мы приехали. Расшифровали нас немцы. — И вслух перевёл шесть строк, набранных готическим шрифтом: — Внимание всем чинам фельджандармерии командования «Словакия»! Разыскивается группа русских диверсантов из пяти человек на автомобиле «хорьх» модели восемьсот тридцать бэ-ка, бежевый кабриолет. Разыскиваемые могут быть одеты в форму и представляться чинами организации Тодта, в званиях гауптман, обер-лейтенант, обер-фельдфебель, унтер-фельдфебель, ефрейтор. Направляются в Брюнн, вариант — в Будапешт или Прессбург. Возраст от двадцати до тридцати лет, рост средний, особых примет нет. Документы и командировочные предписания подлинные. Особо опасны, при задержании следует проявлять чрезвычайную осторожность. При невозможности задержания — ликвидировать на месте. Командир батальона фельджандармерии группы «Словакия» полковник Краузе. — помолчав, Савушкин добавил: — О так от, малята…. Съездили в Нитру, называется…Похоже, тот поручик из Скалите нас продал немцам оптом и незадорого, мне его взгляд тогда очень не понравился… Надо менять шкуры и колёса!

Костенко вопросительно посмотрел на капитана. Савушкин едва заметно улыбнулся.

— Не, ну не прямо сейчас. Давай хоть до шоссе на Битчу доберемся, здесь, в лесу, мы вряд ли что путное найдём. Да и наследили мы изрядно, надо подальше от этого аэродрома отъехать, мы им сорок тонн бензина по ветру пустили, такое нам не простят…. — И снова улыбнулся, уже по-мальчишески широко. Затем, так же быстро погасив улыбку, продолжил: — Сейчас нас начнут ловить не разжиревшие и обленившиеся тыловики, а ярые и ражие ягд-команды. Профессионалы. И вот так вот запросто их положить, как этих, — Савушкин кивнул назад, — фельджандармов — у нас уже не получится. Есть большая вероятность, что вообще не удастся уйти живыми — так что надо к этому быть готовыми и сильно не переживать по этому поводу. Как тот давешний дед, бывший штабс-капитан Энгельгард. Он знал, что погибнет — и спокойно пошёл на это ради нас. Он был настоящий русский солдат — и погиб, как солдат. — помолчав, Савушкин добавил: — Всё, едем к шоссе.

Костенко произнёс негромко:

— Так може лучше до повстанцев? Нам тут до Жилины — километров двадцать, от силы….

Савушкин покачал головой.

— Не ждал от тебя, Олег, таких слов….

Старшина ответил:

— А шо такое? Я ж просто спросил!

— Хорошо. Объясню. Мы не знаем, какие силы немцев сосредотачиваются в так называемой «охранной зоне» на западе Словакии — в Тренчине, Пештянах, Трнаве, Нитре…. Нам надо это выяснить. Захватом документов или допросом «языка». И сообщить об этом в центр. Только после этого мы можем уйти на территорию восстания или воспользоваться помощью нашего человека в Правно. И ни секундой раньше, сержант Костенко!

— А шо я? Я готов! — ответил старшина.

— Тогда рули к шоссе. Если судить по карте, в пяти верстах на запад там есть мост над притоком Вага, вот у этого мостика мы и устроим засаду. Гони!

Где лучше всего спрятать дубовый лист? В лесу — при условии, что лес не хвойный…

— Вон этот мостик, — указал старшине Савушкин.

— Бачу. Машину в кусты? — спросил водитель.

— Погоди. Останови на мостике… Есть одна мысль.

Через несколько минут «хорьх» разведчиков остановился аккурат посреди небольшого деревянного моста, возведённого над почти пересохшим, по летнему времени, ручьём, через триста метров впадавшим в Ваг.

— Так, хлопцы, теперь всё ценное из машины! Относите недалеко, лучше всего — вон в те кусты. — И капитан указал на заросли орешника. Добавив: — Не тормозим, выгружаемся в темпе вальса!

— Товарищ капитан, какой будет план? — спросил у Савушкина лейтенант, вытащивший из салона коробку с сухпайком и подтащивший её к обочине.

— Машину подготовим к взрыву. Как только подъедет немецкий грузовик или легковая, и её пассажиры полезут в брошенный кабриолет — подрываем наш «хорьх», чем отвлекаем внимание немцев. Которых ружейно-пулеметным огнем и отправляем к предкам. Машину берём себе. Годится такой план, лейтенант?

— Годится. Но я бы внёс уточнение, если вы не против.

— Ну?

— Немцев хорошо бы взять в плен, чтобы раздеть. Вы сами говорили — надо сменить шкуры…