Владимир Сназин - Доктор Постников

Патриарх подозвал юных учеников к себе и благословил их. Мальчишки по очереди припали к руке святейшего.

Наступила пауза. Царь Федор, понимая, что стрелецкое испытание может неожиданно перейти в полемику с патриархом, немного помолчал, а потом снова спросил ребят:

– А зачем же тогда ваш батюшка отдал вас в обучение?

Сенька поклонился царю и смущенно сказал:

– А из-за страха перед тобой, государь. Наша матушка говаривала, что слышала на торгу, что ты в Думе ругал всех бояр, говорил, что, кто не будет своих детей наукам обучать, того в Сибирь отправишь. Вот наш батюшка, испугавшись твово гнева, и отослал нас иноземную науку учить. А когда мы узнали, что наука эта – каждый день дерьмо из-под стрельцов убирать, она нам сразу не понравилась.

Среди стрельцов раздались приглушенные смешки…

– Да, Лаврентий, – протяжно произнес царь Федор после паузы, – нелегко тебе приходится вбивать мудрость науки в каменные московские головы. – Царь с сочувствием посмотрел на доктора Блюментроста, а затем строго на стрелецких подростков, и договорил: – Дай Бог, если хоть два ученика из десяти любовью воспылают к учению. Тогда Россия, конечно, не расцветет полным цветом, но хоть останется государством. – Царь Федор некоторое время сидел молча. Все затихли и тоже не шевелились.

– Лаврентий, – снова обратился к ректору Федор, – скажи мне, есть у тебя хоть кто-нибудь из учеников, который грамоту знает и проявляет охоту к учению?

– Есть и такие, государь. – Доктор Блюментрост окинул взглядом учеников и проговорил: – Да вот хотя бы староста наш… – И он рукой показал на Кирилла.

– А ну, студиоз, подойди! – Царь Федор кивком подозвал к себе Кирилла. Староста, пробираясь вдоль длинной скамьи через своих товарищей, запутался в полах подрясника и чуть не упал в проход. Но оправившись, подошел к царю и земно ему поклонился.

– По одежде ты похож на монастырского послушника.

– Так и есть, государь. До лекарской школы я был послушником Ферапонтова монастыря.

– А почему ты, послушник, пошел лекарскую науку изучать?

– При нашем монастыре, государь, имеются специальные кельи – «особые места для призрения немощных». Эти кельи никогда не бывают пусты. В них находятся и больные, и увечные, и калеки, нуждающиеся во врачевании. И я хотел бы после окончания лекарской школы посвятить свою жизнь уходу за страждущими и лечению увечных и больных.

– А как же то дерьмо, что приходится достаточно часто выгребать из-под страждущих? – В этот момент царь Федор укоризненно посмотрел на двух детей стрелецких, которые под суровым взглядом царя съежились и стали еще меньше.

– Уход за больными и немощными – это богоугодное дело, и церковь не может отказать страждущим в помощи. А согласно науке иноземных учителей, лекарь, чтобы избежать ошибок в лечении, должен прежде исследовать любые выделения больного: его фекалии и мочу, кровь и гной, слизь и различные струпья. И при этом не испытывать никакой брезгливости. Так нас учит, государь, твой иноземный доктор – ректор Блюментрост.

При этих словах патриарх Иоаким слегка вздрогнул и ласково исподлобья взглянул на Кирилла.

– Добрые слова ты говоришь, студиоз. Как звать тебя?

– Кирилл Савелов.

– А откуда родом?

– Можайский я, сын твоего воеводы Павла Савелова, государь.

– Павла Савелова? – воскликнул Федор, и с изумлением посмотрел на патриарха Иоакима. – Отче, так этот отрок твой племянник?

– Тако есть, великий князь! Негоже мне, государь, не по сану, трубить на каждом углу о племяннике, отданном в учение иноверцам, – с достоинством и ноткой гордости за племянника ответил Патриарх.

– Добрые мысли бродят в голове твоего племянника, отче. Так кем хочешь стать – лекарем или попом? – спросил Федор Кирилла.

– Хочу быть пастырем, – смиренно ответил юноша, – помогать людям в различных вопросах понимания Писания, направлять их на путь к Богу, быть их лекарем, как духовным так и телесным.

– Похвально, – сказал Федор, а потом спросил:

– Как давно ты в лекарской школе?

– Уже как два года минуло.

– Блюментрост говорит, что ты имеешь большой интерес к медицине. Тебе нравится изучать лекарские науки?

– Да, государь.

– Скажи мне, отрок, какими науками потчуют вас в этой школе мои иноземные доктора?

– Мы изучали практическую ботанику, фармацию, анатомию, разбирали докторские сказки, изучали травники, подбирали травы по лечебному действию, составляли прописи, а самое главное и интересное – большинство учеников участвовали в докторском консилиуме.

– Что такое консили…

– Консилиум, государь, – подсказал доктор Блюментрост.

– Да, что это?

– Консилиум – это участие нескольких докторов в осмотре больного.

– А зачем? – недоуменно спросил Федор.

– Бывает, что одному сложно распознать болезнь или назначить правильное лечение.

– А, – сообразил царь Федор, – это как у меня в боярской думе. Когда я один что-нибудь не могу разобрать, мне приходится советоваться с боярами. Я вижу, ты большой знаток лекарской учености, – снова обращаясь к Кириллу, сказал Федор. – А ну, Лаврентий, спроси отрока о какой-нибудь немочи стрелецкой. – И царь, добродушно улыбаясь, посмотрел в глаза Кириллу.

– Назови, староста, какую болезнь по списку ты выбрал, – спросил доктор Блюментрост.

– Обожженные стопы.

– Как звать стрельца?

– Прошка Кислов, десятник.

Доктор Блюментрост заглянул в список, затем посмотрел на Кирилла и уточнил:

– Ты не ошибаешься, это точно десятник Прошка Кислов?

– Нет, учитель, не ошибаюсь, – несколько удивленный вопросом ректора, ответил юноша.

– В моем списке Прошка Кислов числится раненным стрелой в чрево, имеет мочевую немочь и обожженные стопы в сапогах. Ты выбрал один недуг, а у него их три, кто лечит остальные?

– Остальные выбрал Петр Постников.

– Как ты назвал студиоза? – вдруг спросил царь Федор.

– Петр Постников, государь, – повторил староста.

– Это имя мне знакомо, я помню челобитную на него от князя Голицина.

– Скажи мне, – царь снова обратился к Кириллу, – после завершения обучения в лекарской школе ты хочешь стать священником?

– Да, государь.

– Видно, что лекарские науки ты изучаешь хорошо и добротно. Но когда ты станешь священником и кто-нибудь тебя спросит: «Что такое Священное Писание, и кто и на чем его написал?» – сможешь ответить?

– Священное Писание, государь, – это бесконечная череда пергаментных свитков, написанных освященными апостолами и пророками, которыми руководил Дух Божий. Эти свитки из года в год, из века в век склеивались и накручивались на священное древко…

– Мне понравился твой ответ, юноша, молодец Иди к дяде, побеседуй с ним о библейских делах. Владыка, – обратился царь Федор к патриарху, – хороший у тебя племянник, ты можешь гордиться своим родственником.