Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Исторические приключения. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Александр Дюма
Жанр:

Исторические приключения
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Дюма, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.
Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Александр Дюма

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Ah, you philosophize," replied Villefort, after a moment's silence, during which, like a wrestler who encounters a powerful opponent, he took breath; "well, sir, really, if, like you, I had nothing else to do, I should seek a more amusing occupation."	- Да вы философствуете, - начал Вильфор после паузы, во время которой он собирался с силами, как атлет, встретивший опасного противника. -Честное слово, если бы мне, как вам, нечего было делать, я выбрал бы себе менее унылое занятие.
"Why, in truth, sir," was Monte Cristo's reply, "man is but an ugly caterpillar for him who studies him through a solar microscope; but you said, I think, that I had nothing else to do.	- Вы правы, - ответил Монте-Кристо, - когда при солнечном свете изучаешь человеческую натуру, она выглядит довольно мерзко. Но вы, кажется, изволили сказать, что мне нечего делать?
Now, really, let me ask, sir, have you?-do you believe you have anything to do? or to speak in plain terms, do you really think that what you do deserves being called anything?"	А скажите, кстати, вы-то сами, по-вашему, что-нибудь делаете? Проще говоря, считаете ли вы, что то, что вы делаете, достойно называться делом?
Villefort's astonishment redoubled at this second thrust so forcibly made by his strange adversary. It was a long time since the magistrate had heard a paradox so strong, or rather, to say the truth more exactly, it was the first time he had ever heard of it.	Изумление Вильфора удвоилось при этом новом резком выпаде странного противника; давно уже прокурор не слышал такого смелого парадокса, вернее, он слышал его в первый раз.
The procureur exerted himself to reply.	Королевский прокурор решил ответить.
"Sir," he responded, "you are a stranger, and I believe you say yourself that a portion of your life has been spent in Oriental countries, so you are not aware how human justice, so expeditious in barbarous countries, takes with us a prudent and well-studied course."	- Вы иностранец, - сказал он, - и вы, кажется, сами говорили, что часть вашей жизни протекла на Востоке; вы, следовательно, не можете знать, насколько человеческое правосудие, стремительное в варварских странах, действует у нас осторожно и методически.
"Oh, yes-yes, I do, sir; it is the pede claudo of the ancients.	- Как же, как же: это pede claudo[41] древних.
I know all that, for it is with the justice of all countries especially that I have occupied myself-it is with the criminal procedure of all nations that I have compared natural justice, and I must say, sir, that it is the law of primitive nations, that is, the law of retaliation, that I have most frequently found to be according to the law of God."	Я все это знаю, потому что в каждой стране я больше всего интересовался именно правосудием и сравнивал уголовное судопроизводство каждой нации с естественным правосудием; и я должен сказать, что закон первобытных народов, закон возмездия, по-моему, всего угоднее богу.
"If this law were adopted, sir," said the procureur, "it would greatly simplify our legal codes, and in that case the magistrates would not (as you just observed) have much to do."	- Если бы этот закон был введен, - сказал королевский прокурор, - он бы весьма упростил наши уложения о наказаниях, и в этом случае нашим судьям, как вы сказали, действительно нечего было бы делать.
"It may, perhaps, come to this in time," observed Monte Cristo; "you know that human inventions march from the complex to the simple, and simplicity is always perfection."	- К этому, может быть, мы еще придем, - отвечал Монте-Кристо. - Вы ведь знаете, что людские изобретения от сложного переходят к простому; а простое всегда совершенно.

"In the meanwhile," continued the magistrate, "our codes are in full force, with all their contradictory enactments derived from Gallic customs, Roman laws, and Frank usages; the knowledge of all which, you will agree, is not to be acquired without extended labor; it needs tedious study to acquire this knowledge, and, when acquired, a strong power of brain to retain it."	- Но пока, - сказал прокурор, - существуют наши законы с их противоречивыми статьями, почерпнутыми из галльских обычаев, из римского права, из франкских традиций; и вы должны согласиться, что знание всех этих законов приобретается не так легко и требуется долгий труд, чтобы приобрести это знание, и немалые умственные способности, чтобы, изучив эту науку, не забыть ее.
"I agree with you entirely, sir; but all that even you know with respect to the French code, I know, not only in reference to that code, but as regards the codes of all nations. The English, Turkish, Japanese, Hindu laws, are as familiar to me as the French laws, and thus I was right, when I said to you, that relatively (you know that everything is relative, sir)-that relatively to what I have done, you have very little to do; but that relatively to all I have learned, you have yet a great deal to learn."	- Я того же мнения, но все, что вы знаете о французских законах, я знаю о законах всех наций: законы английские, турецкие, японские, индусские мне так же хорошо известны, как и французские; поэтому я был прав, говоря, что по сравнению с тем, что я проделал, вы мало что делаете, и по сравнению с тем, что я изучил, вы знаете мало, вам еще многому надо поучиться.
"But with what motive have you learned all this?" inquired Villefort, in astonishment.	- Но для чего вы изучали все это? - спросил удивленный Вильфор.
Monte Cristo smiled.	Монте-Кристо улыбнулся.
"Really, sir," he observed, "I see that in spite of the reputation which you have acquired as a superior man, you look at everything from the material and vulgar view of society, beginning with man, and ending with man-that is to say, in the most restricted, most narrow view which it is possible for human understanding to embrace."	- Знаете, - сказал он, - я вижу, что, несмотря на вашу репутацию необыкновенного человека, вы смотрите на вещи с общественной точки зрения, материальной и обыденной, начинающейся и кончающейся человеком, то есть с самой ограниченной и узкой точки зрения, возможной для человеческого разума.
"Pray, sir, explain yourself," said Villefort, more and more astonished, "I really do-not-understand you-perfectly."	- Что вы хотите этим сказать? - возразил, все более изумляясь, Вильфор. - Я вас... не совсем понимаю.
"I say, sir, that with the eyes fixed on the social organization of nations, you see only the springs of the machine, and lose sight of the sublime workman who makes them act; I say that you do not recognize before you and around you any but those office-holders whose commissions have been signed by a minister or king; and that the men whom God has put above those office-holders, ministers, and kings, by giving them a mission to follow out, instead of a post to fill-I say that they escape your narrow, limited field of observation.	- Я хочу сказать, что взором, направленным на социальную организацию народов, вы видите лишь механизм машины, а не того совершенного мастера, который приводит ее в движение; вы замечаете вокруг себя только чиновников, назначенных на свои должности министрами или королем, а люди, которых бог поставил выше чиновников, министров и королей, поручив им выполнение миссии, а не исполнение должности, -эти люди ускользают от ваших близоруких взоров.
It is thus that human weakness fails, from its debilitated and imperfect organs.	Это свойство человеческого ничтожества с его несовершенными и слабыми органами.
Tobias took the angel who restored him to light for an ordinary young man.	Товия принял ангела, явившегося возвратить ему зрение, за обыкновенного юношу.

The nations took Attila, who was doomed to destroy them, for a conqueror similar to other conquerors, and it was necessary for both to reveal their missions, that they might be known and acknowledged; one was compelled to say,	Народы считали Аттилу, явившегося уничтожить их, таким же завоевателем, как и все остальные. Им обоим пришлось открыть свое божественное назначение, чтобы быть узнанными; одному пришлось сказать:
' I am the angel of the Lord'; and the other,	"Я ангел господень", а другому:
'I am the hammer of God,' in order that the divine essence in both might be revealed."	"Я божий молот", чтобы их божественная сущность открылась.
"Then," said Villefort, more and more amazed, and really supposing he was speaking to a mystic or a madman, "you consider yourself as one of those extraordinary beings whom you have mentioned?"	- И вы, - сказал Вильфор, удивленный, думая, что он говорит с фанатиком или безумцем, - вы считаете себя одним из этих необыкновенных существ, о которых вы только что говорили?
"And why not?" said Monte Cristo coldly.	- А почему бы нет? - холодно спросил Монте-Кристо.
"Your pardon, sir," replied Villefort, quite astounded, "but you will excuse me if, when I presented myself to you, I was unaware that I should meet with a person whose knowledge and understanding so far surpass the usual knowledge and understanding of men.	- Прошу извинить меня, - возразил сбитый с толку Вильфор, - но, являясь к вам, я не знал, что знакомлюсь с человеком, чьи познания и ум настолько превышают обыкновенные познания и обычный разум человека.
It is not usual with us corrupted wretches of civilization to find gentlemen like yourself, possessors, as you are, of immense fortune-at least, so it is said-and I beg you to observe that I do not inquire, I merely repeat;-it is not usual, I say, for such privileged and wealthy beings to waste their time in speculations on the state of society, in philosophical reveries, intended at best to console those whom fate has disinherited from the goods of this world."	У нас, несчастных людей, испорченных цивилизацией, не принято, чтобы подобные вам знатные обладатели огромных состояний - так по крайней мере уверяют: вы видите, я ни о чем не спрашиваю, а только повторяю молву, - так вот, у нас не принято, чтобы эти баловни фортуны теряли время на социальные проблемы, на философские мечтания, созданные разве что для утешения тех, кому судьба отказала в земных благах.
"Really, sir," retorted the count, "have you attained the eminent situation in which you are, without having admitted, or even without having met with exceptions? and do you never use your eyes, which must have acquired so much finesse and certainty, to divine, at a glance, the kind of man by whom you are confronted?	- Скажите, - отвечал граф, - неужели вы достигли занимаемого вами высокого положения, ни разу не подумав и не увидев, что возможны исключения; и неужели вы своим взором, которому следовало бы быть таким верным и острым, никогда не пытались проникнуть в самую сущность человека, на которого он упал?
Should not a magistrate be not merely the best administrator of the law, but the most crafty expounder of the chicanery of his profession, a steel probe to search hearts, a touchstone to try the gold which in each soul is mingled with more or less of alloy?"	Разве судья не должен быть не только лучшим применителем закона, не только самым хитроумным истолкователем темных статей, но стальным зондом, исследующим людские сердца, пробным камнем для того золота, из которого сделана всякая душа, с большей или меньшей примесью лигатуры?
"Sir," said Villefort, "upon my word, you overcome me. I really never heard a person speak as you do."	- Вы, право, ставите меня в тупик, - сказал Вильфор, - я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь говорил так, как вы.