Джеймс Купер - Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Джеймс Купер - Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Приключения про индейцев. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Джеймс Купер
Жанр:

Приключения про индейцев
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Джеймс Купер - Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джеймс Купер, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Это четвертая книга пенталогии американского писателя-классика, посвященной приключениям охотника Натаниэля Бампо, по прозвищу Кожаный Чулок. Между приключениями, о которых рассказано в «Следопыте», и жестокими испытаниями, выпавшими на долю Кожаного Чулка в «Пионерах», прошло более тридцати лет. Другим сюжетным узлом романа являются взаимоотношения молодых людей — Элизабет Темпл, дочери судьи, и Оливера Эффингема, которым приходится преодолеть много препятствий на пути к счастью.

Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Пионеры, или У истоков Саскуиханны - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джеймс Купер

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He then moved softly along the margin of the road, keeping his eyes steadfastly fixed on the branches of a pine.	Затем Кожаный Чулок осторожно двинулся по краю дороги, не отрывая взгляда от верхушки сосны.
When he had obtained such a position as he wished, he stopped, and, cocking his rifle, threw one leg far behind him, and stretching his left arm to its utmost extent along the barrel of his piece, he began slowly to raise its muzzle in a line with the straight trunk of the tree.	Выбрав удобное место, он остановился, взвел курок, далеко отставил правую ногу, вытянул во всю длину левую руку и начал медленно поднимать ружье, целясь в ствол дерева.
The eyes of the group in the sleigh naturally preceded the movement of the rifle, and they soon discovered the object of Natty's aim.	Сидевшие в санях, естественно, обратили взгляд в ту же сторону и вскоре заметили добычу, соблазнившую Натти.
On a small dead branch of the pine, which, at the distance of seventy feet from the ground, shot out horizontally, immediately beneath the living members of the tree, sat a bird, that in the vulgar language of the country was indiscriminately called a pheasant or a partridge.	На сухом сучке, горизонтально торчавшем в семидесяти футах над землей, там, где начиналась крона, сидела птица, которую местные жители именовали то фазаном, то куропаткой.
In size, it was but little smaller than a common barn-yard fowl.	Она была чуть меньше обыкновенной домашней курицы.
The baying of the dogs, and the conversation that had passed near the root of the tree on which it was perched, had alarmed the bird, which was now drawn up near the body of the pine, with a head and neck so erect as to form nearly a straight line with its legs. As soon as the rifle bore on the victim, Natty drew his trigger, and the partridge fell from its height with a force that buried it in the snow.	Лай собак и голоса людей испугали ее, и она прижалась к стволу, отчаянно вытянув шею и задрав голову. Как только дуло оказалось точно направленным на цель, Натти спустил курок, и куропатка камнем упала со своего высокого насеста, так что совсем зарылась в снег.
"Lie down, you old villain," exclaimed Leather-Stocking, shaking his ramrod at Hector as he bounded toward the foot of the tree, "lie down, I say."	- Лежать, зверюга! - прикрикнул Кожаный Чулок, грозя шомполом Г ектору, который бросился было к подножию дерева. - Лежать, кому говорят!
The dog obeyed, and Natty proceeded with great rapidity, though with the nicest accuracy, to reload his piece.	Собака повиновалась, и Натти начал быстро и аккуратно перезаряжать ружье.
When this was ended, he took up his game, and, showing it to the party without a head, he cried:	Затем он поднял убитую птицу и показал ее остальным: головка была начисто срезана пулей.
"Here is a tidbit for an old man's Christmas-never mind the venison, boy, and remember Indian John; his yarbs are better than all the foreign 'intments.	- Вот и лакомое блюдо старику на рождественский обед, - сказал охотник. - Теперь я обойдусь без оленины, парень, а ты лучше поищи-ка индейца Джона - его травки посильней всякого заморского снадобья.
Here, Judge," holding up the bird again, "do you think a smooth-bore would pick game off their roost, and not ruffle a feather?"	Как по-вашему, судья, - добавил он, снова показав на свою добычу, - можно ли дробовиком снять птицу с дерева, не взъерошив на ней ни перышка?
The old man gave another of his remarkable laughs, which partook so largely of exultation, mirth, and irony, and, shaking his head, he turned, with his rifle at a trail, and moved into the forest with steps that were between a walk and a trot.	Кожаный Чулок опять засмеялся своим странным беззвучным смехом, выражавшим веселое торжество и насмешку, покачал головой, повернулся и углубился в лес походкой, которая больше всего напоминала неторопливую рысцу.

At each movement he made his body lowered several inches, his knees yielding with an inclination inward; but, as the sleigh turned at a bend in the road, the youth cast his eyes in quest of his old companion, and he saw that he was already nearly concealed by the trunks of the tree; while his dogs were following quietly in his footsteps, occasionally scenting the deer track, that they seemed to know instinctively was now of no further use to them.	При каждом шаге его ноги чуть сгибались в коленях, а все тело наклонялось вперед. Когда сани достигли поворота и юноша оглянулся, ища взглядом своего товарища, старик уже почти скрылся за деревьями; собаки трусили за ним, изредка нюхая олений след так равнодушно, словно они инстинктивно понимали, что он им уже ни к чему.
Another jerk was given to the sleigh, and Leather-Stocking was hid from view.	Сани повернули, и Кожаный Чулок исчез из виду.
CHAPTER II	Глава 2
All places that the eye of heaven visits	Кто мудр, тот для себя отыщет пристань
Are to a wise man ports and happy havens:	Везде, где взор небес над ним сияет...
Think not the king did banish thee:	Считай, что не король тебя отринул,
But thou the king.-Richard II	А ты его. Шекспир, "Ричард III"
An ancestor of Marmaduke Temple had, about one hundred and twenty years before the commencement of our tale, come to the colony of Pennsylvania, a friend and co-religionist of its great patron.	Примерно за сто двадцать лет до начала нашего повествования прапрадед Мармадьюка Темпла приехал в Пенсильванию вместе со славным основателем этой колонии, другом и единоверцем которого он был.
Old Marmaduke, for this formidable prenomen was a kind of appellative to the race, brought with him, to that asylum of the persecuted an abundance of the good things of this life.	Этот Мармадьюк - в роду Темплов внушительное имя Мармадьюк носили чуть ли не все мужчины -привез с собой в край, где искали приюта гонимые и обездоленные, все свое большое богатство, нажитое в Старом Свете.
He became the master of many thousands of acres of uninhabited territory, and the supporter of many a score of dependents.	Он стал хозяином многих тысяч безлюдных акров и благодетелем несметного количества нахлебников и приживалов.
He lived greatly respected for his piety, and not a little distinguished as a sectary; was intrusted by his associates with many important political stations; and died just in time to escape the knowledge of his own poverty.	Все почитали его за благочестие, он занимал в колонии немало важных постов и умер накануне разорения, о котором так и не узнал.
It was his lot to share the fortune of most of those who brought wealth with them into the new settlements of the middle colonies.	Такова была судьба многих из тех, кто привозил сюда большое состояние.
The consequence of an emigrant into these provinces was generally to be ascertained by the number of his white servants or dependents, and the nature of the public situations that he held.	Общественный вес переселенца обычно зависел от числа его белых слуг и прихлебателей, а также от занимаемых им должностей.
Taking this rule as a guide, the ancestor of our Judge must have been a man of no little note.	Если судить по этим признакам, предок нашего судьи был важной персоной.

It is, however, a subject of curious inquiry at the present day, to look into the brief records of that early period, and observe how regular, and with few exceptions how inevitable, were the gradations, on the one hand, of the masters to poverty, and on the other, of their servants to wealth.	Однако теперь, обращаясь к истории первых лет существования этих колоний, мы не можем не заметить одну любопытную закономерность: почти все, кто приехал сюда богатыми, постепенно беднели, а зависевшие от них бедняки, наоборот, богатели.
Accustomed to ease, and unequal to the struggles incident to an infant society, the affluent emigrant was barely enabled to maintain his own rank by the weight of his personal superiority and acquirements; but, the moment that his head was laid in the grave, his indolent and comparatively uneducated offspring were compelled to yield precedency to the more active energies of a class whose exertions had been stimulated by necessity.	Изнеженный богач, не приспособленный к суровым условиям жизни, которая ждала его в совсем еще молодой стране, благодаря своим личным качествам и образованию еще мог, хотя и с трудом, поддерживать положение, приличествовавшее его рангу, но, когда он умирал, его избалованным и относительно невежественным отпрыскам приходилось уступать первенство энергичным, закаленным нуждой людям из низов.
This is a very common course of things, even in the present state of the Union; but it was peculiarly the fortunes of the two extremes of society, in the peaceful and unenterprising colonies of Pennsylvania and New Jersey,	И в наши дни это явление не так уж редко, но в тихих и мирных квакерских колониях Пенсильвании и Нью-Джерси именно оно определяло дальнейшую судьбу высших и низших слоев общества.
The posterity of Marmaduke did not escape the common lot of those who depend rather on their hereditary possessions than on their own powers; and in the third generation they had descended to a point below which, in this happy country, it is barely possible for honesty, intellect and sobriety to fall.	Потомки Мармадьюка не избежали удела тех, кто больше полагался на родовое богатство, чем на собственные силы, и в третьем поколении они были уже почти нищими - насколько в нашей благодатной стране могут быть нищими люди честные, умные и умеренные в своих привычках.
The same pride of family that had, by its self-satisfied indolence, conduced to aid their fail, now became a principle to stimulate them to endeavor to rise again. The feeling, from being morbid, was changed to a healthful and active desire to emulate the character, the condition, and, peradventure, the wealth of their ancestors also.	Но теперь та же семейная гордость, которая, оправдывая самодовольное безделье, довела их до столь плачевного положения, пробудила в них энергию и желание вернуть утраченное, сравняться с предками в общественном положении, а если удастся, то и в богатстве.
It was the father of our new acquaintance, the Judge, who first began to reascend in the scale of society; and in this undertaking he was not a little assisted by a marriage, which aided in furnishing the means of educating his only son in a rather better manner than the low state of the common schools of Pennsylvania could promise; or than had been the practice in the family for the two or three preceding generations.	Первым начал вновь подниматься по ступеням общественной лестницы отец судьи - нашего нового знакомого. Его успеху немало способствовала удачная женитьба - благодаря приданому жены он смог дать сыну прекрасное образование, которого мальчик не получил бы в довольно скверных учебных заведениях Пенсильвании, где в свое время учились и он сам и его отец.
At the school where the reviving prosperity of his father was enabled to maintain him, young Marmaduke formed an intimacy with a youth whose years were about equal to his own.	В дорогой школе, куда молодой Мармадьюк был теперь послан, он подружился с одним из своих сверстников.
This was a fortunate connection for our Judge, and paved the way to most of his future elevation in life.	Эта дружба оказалась очень полезной для нашего судьи и положила начало его дальнейшему преуспеянию.