Поль Монтер - Джулиан. Возвращение

– Кому же, как не сводне знать это, дорогая, – глумливо подмигнул барон. – Однако тебе следует поторопиться, пока твоя зануда нянька, что вечно суёт свой нос куда не следует, не пронюхала об этом.

Но Филипп-Анри наделил Клементину излишней прозорливостью: ни единая душа в особняке Клермон де Винье и подумать не могла о положении мадемуазель. Хотя Эмильене стоило немалых усилий тщательно скрывать своё состояние. Несмотря на отчаянные попытки и богатый опыт сводни и потаскухи, ей никак не удавалось освободиться от младенца до его рождения. Она немилосердно затягивалась в корсет, носилась верхом на лошади, пила отвары, которые тайком варила по ночам в своей комнате, твердила заклинания, но ничего не помогало. Эти бесплодные попытки доводили её до бешенства. А Филипп-Анри лишь пожимал плечами. Да стоит ли так злиться? Раз уж это случилось, пусть негодный младенец родится как положено. В конце концов, их свадьба – давно решённое дело, и глупая родня вряд ли начнёт скрупулёзно высчитывать даты. Эти недоумки вполне проглотят историю о слишком ранних родах – только и всего. А после ребёнка останется только вручить оголтелым от любви бабушкам и няням и забыть о нём. Юная баронесса в сердцах разрывала веер или платок. Словом, первое, что попалось под руку. Ну не дурак ли барон Лессар? Какая свадьба? Он что, забыл, как уже много лет не может приблизиться к церкви ближе чем на десять шагов? Всё это время оба старательно ищут причины отказа для посещения месс и праздников и лгут, что ходят туда в другие дни. Успел запамятовать, как его стало колотить в припадке, стоило явиться к городскому собору на пасху? Как он извивался на земле, и изо рта хлестала пена? По счастью, глупая родня и соседи вообразили, что его настигла хворь, что сгубила его папашу. И даже настоятель не усмотрел подвоха. И как сама Эмильена лишилась чувств прямо на пороге часовни. А после, очнувшись, едва не умерла от удушья, когда мать повела её на мессу по умершему брату. Вот славная картина, когда на венчание им двоим придётся зайти в собор! Должно быть, они сгорят заживо на потеху святошам.

Филипп-Анри хмурил брови и кривил капризный маленький рот. Проклятье, Эми права, ни о какой свадьбе не может быть и речи! Но что делать с младенцем, раз он нарочно цепляется за жизнь, лишь бы им досадить. Но, если всё попытки его изгнания окончились ничем, стало быть, придётся смиренно ждать его появления и расправиться с ним сразу же после рождения.

В унылой тоске и сложа руки им оставалось лишь ожидание. А чтобы совсем не закиснуть со скуки, они продолжили любовные встречи, предаваясь плотским утехам, нагло расположившись прямо в спальне Эмильены. Барон преспокойно влезал в окно по ночам и исчезал только на рассвете. Благо что в тихой провинции царил мир и покой, и ленивые сторожа вовсе не утруждали себя излишней бдительностью. Но в одну из ночей произошла досадная оплошность. Мадемуазель начисто позабыла запереть дверь на засов, уверенная, что никто из слуг не посмеет явиться ночью без её приказа. Старая няня Клементина, озабоченная побледневшим лицом и болезненным видом своей воспитанницы, который остальные списывали на обычное волнение перед предстоящей свадьбой, решилась посмотреть, не нуждается ли госпожа в липовом отваре для лучшего сна и не слишком ли холодно в её спальне. Женщина, прикрывая рукой пламя свечи, тихонько вошла в комнату и с удивлением услышала странные звуки. Бедняжка вообразила, что Эмильена стонет и мечется в постели от лихорадки. Она подошла ближе к алькову, подняв свечу выше, стараясь разглядеть, что происходит. Увиденное заставило Клементину вскрикнуть от неожиданности и едва не выронить свечку на постель. Первое, что предстало перед глазами чопорной служанки, был обнажённый мужской зад, ритмично виляющий из стороны в сторону, и задранные вверх женские ноги в чулках, успевших от усердия спуститься ниже колен.

У служанки перехватило дыхание, и она лишь ловила ртом воздух, не в силах произнести ни слова. На её вскрик парочка мигом отпрянула друг от друга, и с перекошенным от злости лицом, торопливо натянув панталоны, с постели соскочил юный барон.

– Вот дура проклятая, надо же было явиться именно сейчас! – воскликнул он.

– Пресвятая Дева! – осенила себя крестом няня. – Сеньор Лессар! Вы… вы здесь, ночью?! В постели юной девушки?!

– Только попробуй закричать! Я тебе шею сверну, старая перечница! – прошипела Эмильена, хватая служанку за плечи.

– Это неслыханно! Неслыханно! Какой позор на обе знатные семьи! – продолжала причитать Клементина. – Я должна известить вашу матушку немедленно!

– Сначала доложи своему покровителю, старая дура! – крикнул Филипп-Анри, схватив несчастную за шею и с силой сомкнув пальцы у неё на горле.

– Постой, Филипп, – торопливо пробормотала баронесса. – Подушкой будет вернее, иначе на шее останутся следы от удушья.

Лессар только кивнул и, повалив женщину на постель, быстро закрыл её голову подушкой.

– Эми, держи её руки, иначе она расцарапает меня, пока окончательно не затихнет, – тяжело дыша, бросил он.

Им казалось, что прошло более получаса, прежде чем тело Клементины перестало извиваться в отчаянных попытках избежать смерти. Выждав для верности ещё несколько минут, Филипп-Анри медленно убрал подушку с лица жертвы.

– Конец, – удовлетворённо произнесла Эмильена, снимая пёрышко от подушки со щеки няни. – Долго же она сопротивлялась, я думала, провозимся до рассвета.

– И что теперь с ней делать? – брезгливо вытирая руки краем простыни, спросил барон.

– Да ничего особенного, – пожала плечами девушка. – Перенесём тело в её каморку, уложим на кровать и заботливо накроем одеялом.

Парочка, осторожно ступая по полу босыми ногами, чтобы не наделать шума, оттащила бедняжку в комнату, где она прожила столько лет, и, аккуратно надев на неё чепец и прикрыв одеялом, удалилась.

И вновь убийцы счастливо избежали заслуженной кары. Мирно лежащая в собственной постели служанка и мысли не вызвала, что является жертвой преступников. Странно, конечно, что вроде не хворавшая прежде женщина, хотя и преклонных лет, скончалась в одночасье. Но лишь Господь знает, кому и когда предстать перед Ним. Стало быть, час Клементины пробил, а с этим уже ничего не поделаешь.

Родня молодых людей с упоением продолжала готовиться к венчанию, а Эмильене оставалось лишь скрипеть зубами от злости в томительном ожидании рождения нежеланного младенца. И мучительно искать выход, как бы устроить всё тайно и оставить родственников в счастливом неведении.

Наступившая весна в этом году была ранней и щедрой на погожие дни. И хотя в лесу возле деревьев ещё чернели холмики снега, покрытого коркой грязного наста, на деревьях успели проклюнуться крошечные листья, что мигом окутали лес нежнейшей вуалью.