Аристофан - Всадники

А я скажу, что прадед твой
Придворным был.

Кого, постой?

«Овчины» – Гиппия жены.

Негодник ты.

Бесстыдник ты.

Лупи его!

Эй! Эй! Эй! Эй!
Убьют меня, сюда скорей!

Тузи, дери, покрепче бей!
По брюху бей, эгей, смелей!
Кишками бей,
Чтоб в нем кишки трещали!

О муж великий и святой, герой неустрашимый.
Пришел ты на спасенье нам и городу на благо.
Ты бранью поразил врага отважно и умело.
Слов не найти нам, чтоб тебя прославить по заслугам.

Клянусь святой Деметрой, все известно мне:
Все замыслы, что тайно мастерите вы,
И все, что вы стругаете и клеите.

А мы не знаем, что ли, чем ты в Аргосе
Так занят. [28] …чем ты в Аргосе так занят. – Аргос, государство на севере Пелопоннеса, которое афиняне старались привлечь на свою сторону, вело во время войны двойственную политику.

Не союз он заключает там,
Тайком с лакедемонцами торгуется.

Беда, беда! Ты не умеешь плотничать.

И что вы там паяете, мне ведомо:
О пленниках куется соглашение.

Так. Столяру ответим по-кузнечному.

И новые крамолы вы клепаете;
И ты меня ни серебром, ни золотом
Не купишь, и друзей не подсылай ко мне.
Скажу о всех делах твоих афинянам.

А я прямой дорогой побегу в Совет
И всех вас обвиню как заговорщиков.
За покушенья, за ночные сборища,
За заговоры с персами преступные,
За все, что вы в Беотии [29] Беотия – область в центральной Греции, граничащая на северозападе с Аттикой. Афиняне пытались организовать в ней демократический переворот. заквасили.

А простокваша дорога в Беотии?

Клянусь Гераклом, в порох искрошу тебя.

А ты свою отвагу и находчивость
На деле докажи теперь. Увидим мы,
Как под себя ты прятал мясо в юности.
В Совет беги сейчас же за кожевником, –
Нас всех он оклевещет, чуть влетит туда,
И рев и крик подымет оглушительный.

Бегу, бегу. А колбасу и ножики
И все мои пожитки положу сюда.

Но прежде горло этим умасти себе,
Чтобы от сплетен ускользать проворнее.

Совет хорош. Ты – воспитатель опытный.

Еще и это проглоти.

Зачем?

Затем,
Чтоб, чесноку наевшись, быть отважнее.
Теперь беги!

Уж побежал.

Так помни же,
Кусай, царапай, клевещи, когти его
И, гребень отклевавши, возвратись живей.

Ну, так с богом иди и свой подвиг сверши
Нам на радость. Пусть Зевс, государь площадей,
Охраняет тебя. И, врага одолев,
Из сраженья скорее к друзьям воротись,
Нагруженный венками победы.

К парабасе теперь, что мы вам пропоем,
Обратите свой слух;
Ведь и раньше уж в стольких искусствах других
Изощрили вы разум и сердце.
Если б в годы минувшие нас кто-нибудь из поэтов комедии прежних
Пригласить захотел с парабасой его перед вами, о зрители, выйти,
Мы б с трудом согласились; но этот поэт и любви и услуги достоин:
Он – друзьям нашим друг и врагам нашим враг, он за правду стоит непреклонно
И отважно и рьяно бросается в бой с огнедышащим зычным Тифоном. [30] Тифон – чудовищный сын Земли, восставший на богов и погребенный ими в недрах огнедышащей Этны. Здесь – все тот же Клеон.
Удивлялись нередко друзья, [31] Удивлялись нередко друзья… – Аристофан напоминает, что до «Всадников» его пьесы ставились актером Каллистратом. почему до сих пор не просил у архонта
Для себя он актеров и хора; так вот что просил через нас передать он:
Не без разума так поступает поэт и не в страхе, но так полагая:
Комедийное дело не шутка, но труд. Своенравна комедии муза,
И хоть многие ласк домогались ее, лишь к немногим она благосклонна.
И любви вашей цену он знает. Она кратковечна, как летние травы.
И любимцев былых, только старость придет, предаете вы быстро забвенью.
Так и Магнет [32] Магнет – один из первых поэтов аттической комедии. старинный был вами забыт, с сединами познал он бесчестье.
Хоть без счета он славных трофеев воздвиг, побеждая противников хоры,
Хоть на разные пел ради вас голоса, по-лидийски играл и на лире,
И по-птичьи порхал, и пчелою жужжал, и веселой лягушкою квакал,
Да себе не помог. Только старость пришла, позабыта победная юность,
Затуманился взор, ослабела рука, и старик беспощадно освистан.
А Кратин? Не печальна ли доля его? [33] А Кратин? Не печальна ли доля его? – Аристофан отдает должное своему старшему сопернику, но в преувеличенном виде рисует его бедственное положение в старости. Ведь, бывало, надувшись от славы,
По полям, по лугам он стремился, бурля, неуемным, широким потоком,
Вырывая с корнями платаны, дубы и противников мелкий кустарник.
Только слышно и было, что песни его на пирах, на веселых попойках:
Про «Беру на сандалиях смоквы и лжи» да «Искусные зодчие гимнов», [34] «Беру на сандалиях смоквы и лжи», «Искусные зодчие гимнов» – образы из комедии Кратина. –
Отчего ж вы теперь не щадите его, когда стал он болтливым и вздорным,
Когда выпал янтарь из кифары певца, золотые потрескались роги
И ни строю, ни ладу привычного нет. Стариком он скитается жалким
И, как пьяница Конн, [35] Конн – известный музыкант, обучавший игре на кифаре Сократа; под старость впал в нищету. «хоть в увядшем венке», умирает бедняга от жажды.
А ведь он заслужил ради прежних побед в Пританее теперь напиваться,
Чепухи не болтать, но в почете сидеть впереди, у жреца Диониса.
И Кратет [36] Кратет – комический поэт, старший современник Аристофана. ведь немало от ваших причуд претерпел поношений и горя,
Хоть трапезой не пышной он вас угощал на веселых пирах комедийных,
Но в трезвейших речах до отвала кормил невзыскательной мудростью житной.
До конца удержался он все же один, то хвалу, то свистки пожиная.
Вот таких-то примеров страшился поэт. Да к тому ж полагал он, что прежде,
Чем кормило схватить, должен быть он гребцом, а потом уж и лоцманом зорким,
Чтоб природу ветров своевольных понять и уж после умелой рукою
Самому свой корабль направлять и вести. Так за то, что разумно и скромно,
Не кичась, без забот, не бросаясь вперед, он выходит с комедией в море,
Подымите же плеск веселей и дружней, веселее ударьте по веслам,
Чтоб веселый, ленейский, ликующий шум
Был поэту наградой, чтобы радостным он
И довольным ушел,
Лучезарною плешью сверкая.