Джордж Байрон - Три старинные повести о вампирах

Вечером мы собрались за столом. Вооруженные слуги охраняли двери, оставаясь в соседней комнате. Я не понимал, к чему эти меры предосторожности, но решил не удивляться сверх необходимого, полагая, что мне предстоит много необычайного.

Горничные умело переменяли блюда и приборы, мальчишка стоял за креслом Лорда Редвина. Слуги не понимали английского, и это позволяло нам вести беседу свободно и с полной откровенностью. Лорд Редвин за весь обед не съел и не выпил ничего, кроме небольшого куска хлеба и стакана воды. Остальные не были столь воздержаны, но и излишествам никто предавался. Сэр Адриан, сменивший сорочку и надевший фрак, пил из отдельной бутылки, в которой, как я без труда догадался, был лауданум.

Обед начался длинным монологом Лорда Редвина, который он мог произносить свободно, ибо рот его не был занят едой. Чарующий голос, высокий ум, светившийся в глазах, искренняя страсть, с которой он говорил, превращали его речь в торжественную песнь, в величественный гимн силам зла. Я провел с Лордом Редвином всего несколько дней, и спорю с ним всю свою жизнь. Он умер двадцать лет назад, остальные еще раньше, все, кроме мисс Ады, с которой я никогда не рискну встретиться. Я гожусь ему, тогдашнему, в отцы, но каждый вечер, когда я остаюсь один со своими книгами, я говорю сам себе: «Вы не правы, Лорд Редвин, потому что…» и могу предаваться этому безмолвному спору часами.

Лорд Редвин говорил о первых людях, одиноких среди бесконечных гор, лесов и пустынь. Он напомнил о том, что Каин, Авель и Сиф были женаты на собственных сестрах, и что все ныне живущие являются плодами кровосмесительных связей. Увеличение народонаселения была насущной потребностью, и жены патриархов соревновались в чадородии с усердием, низводившим их на уровень овец и коз, плодившихся в стадах. Еврейскому народу было обещано и предписано превзойти в количестве звезды во вселенной, и, естественно, их священные книги осуждают как смертельный грех всякую растрату мужского семени. Однако, продолжал Лорд Редвин, времена изменились. Пройдет сто, пятьсот, тысяча лет и толпы людей переполнят землю и возненавидят друг друга. Почему не остановиться раньше? Зачем рожать детей, судьба которых — погибнуть от голода и эпидемий или быть убитыми в войнах, единственной целью которых будет освобождение планеты от лишних жителей?

Но, воскликнул Лорд Редвин и встал на ноги, уберите необходимость деторождения, и к чему тогда добродетель? Прелюбодейка жена не принесет чужого ребенка супругу, содомская любовь станет не более бесплодной, чем узаконенная ханжеской моралью, семя Онана может изливаться на землю, оно никому не нужно!

Груз этих слов и мыслей обрушился на меня, как снежная лавина. Я не соглашался, но не мог противостоять, поэтому молчал. Мисс Ада заметила мое настроение и сказала с мрачностью во взоре и тяжелым вздохом в голосе:

— Вы не согласны, сэр Эрнест, это видно по вашему упрямо нахмуренному лбу. Задумывались ли вы когда-нибудь о том, что в постели, где двое предаются любовным объятиям, всегда есть третий незваный участник. Это Смерть, и место ей рядом с женщиной. Это женщины беременеют, они рожают в страшных муках, они умирают родами. Вы делите с женщиной радости, но не хотите делить Смерть. Представьте на миг, что нравы и обычаи общества требовали бы вашей казни, в случае смерти роженицы. Так же упрямо вы настаивали бы на необходимости деторождения?

Не спорю, я ощутил в этих словах горькую справедливость. Не желая вступать в спор, я отделался общими словами о том, что Библия ясно запрещает все действия, предлагаемые Лордом Редвином для спасения человечества.

Сэр Адриан Мэд вступил в разговор с горячностью, вызванной, по моему мнению, неумеренным употреблением опия, а не убежденностью в своей правоте и заинтересованностью в разговоре.

— Вы ссылаетесь на Библию, однако вычитываете в ней только то, что согласуется с сиюминутными представлениями общества. Вы помните, что Христос сказал: «Не прелюбодействуй», но забываете о том, что Он говорил «раздай имущество бедным» и «невозможно богатому спастись». Вы ищите в Библии не слова Бога, а отражение ваших собственных непостоянных предрассудков, глупостей и обманов!

Обед закончился. Мы вышли в парк, и только доктор Доратти, который все это время ел, не переставая, задержался у последнего блюда. Я прогуливался в одиночестве и думал о том, что это не я, а Редвин и Мэд вычитывают в Библии то, что хотят. Великая книга не постигается с помощью человеческой логики, ее тексты допускают не одно, а бесконечное число толкований, и Дьявол в полном соответствии с правилами здравого смысла найдет там призывы к абсолютному злу. Библия не поддается критическому анализу. Я был согласен с сэром Томасом Брауном в том, что вера и истина находятся за пределами деятельности мозга. Единственный путь, это найти человека или группу людей, чья праведность и доброта не вызывают сомнений, и воспринять их взгляды как образец, как верную ноту камертона среди хаоса звуков. На другом полюсе будет чистое зло, и я подозревал и был почти уверен, что оказался в самом его средоточье.

Ко мне с боковой дорожки сада подошла мисс Ада.

— Уезжайте, сэр Эрнест, — сказала она. — Приближаться к Вампиру опасно, а вы пытаетесь завязать с ним дружбу. Бегите, пока не поздно.

Она слово в слово повторила совет доктора Беннета, данный несколько лет назад.

— Я не хочу дружить с ним, я хочу драться и убить его.

— То, что вы сказали, верно для обычных людей, но дружба с Вампиром предполагает смерть. Ему легче умереть, чем жить, но вы не поможете ему. Он убьет вас, убьет так страшно и мучительно, что даже самоубийство покажется вам бесконечно долгим.

— Что же вы делаете здесь?

— Я люблю Адриана.

— Он тоже вампир?

— Он носит вампира в себе, но еще не породил этого монстра. Он еще борется, однако, когда его вампир вырвется на свободу, Адриан будет побежден немедленно. У него нет воли Редвина, он не может сопротивляться.

— А ваша сестра?

— Вы имеете в виду Селлу? Она не сестра мне, наши родители поженились, уже имея детей. Мы росли вместе, не более. Мы с Селлой тоже рискуем, но я спасаюсь любовью, а в ней горит огонь такого страстного желания мужчин, что вампир, даже вампир не может быть рожден в этом пламени. Я надеюсь, что мы сумеем постоять за себя.

— Отрадно слышать это, мисс Ада. Мне говорили…

— Я знаю эти слухи. Вам сказали, что Лорд Редвин и сэр Адриан предаются содомскому греху, что они оба вступили в кровосмесительную связь с родными сестрами, что оргии, которые устраиваются на этой вилле превосходят фантазии самого закоренелого развратника. Так?

— Почти так…

— Все это чистая правда, безумец. Здесь происходит все это, и еще такое, о чем даже помыслить не могут простодушные обыватели соседних поселений. Бегите! Оставьте нас в покое и спасайте свою жизнь и душу!