Роберт Стайн - Улицы Панического Парка

Откинув плащ за спину, он вылетел за дверь.

— Робби? Ты все еще здесь? — снова спросила я.

— А ты разве меня не видишь? — отозвался слабый, словно отдаленный голос. — Я здесь. Ты не видишь меня? — Затем послышался стон ужаса: — О-о-о-о-о-о… Мои руки… Я не вижу своих рук… Я…

Мы молча смотрели на то место, откуда доносился голос.

Робби запричитал:

— Что он сделал со мной? Я себя не вижу! Что он со мною сделал?

— Мы тебя слышим, — сказала я. — Ты по-прежнему здесь. Только невидимый. Мы тебя вылечим. Уверена, что вылечим.

Карли Бет и Билли парили вокруг того места, где стоял Робби. На их призрачных лицах читался нескрываемый страх.

— Посмотрите на себя! — закричал Мэтт. Он обвел рукою зал. — Посмотрите, что сделал с нами Угроза!

Я проследила за его взглядом. Робби стал невидимкой. Карли Бет и Билли превратились в темные тени. Джули и Эбби обнимали себя, не в силах унять дрожь.

Бун покачал головой.

— Я понимаю, что все хотят держаться храбро, — сказал он. — Но… боюсь, что мы не выживем. Боюсь, что не сдюжим.

— Мы должны выжить, — возразила я. — Угрозе мы нужны живыми, верно?

— Она права, — вздохнула Сабрина. — Мы нужны Угрозе, чтобы поднять Уровень Страха до ста. Так что он вынужден сохранять нам жизнь. Пока мы не достигли отметки в сто, у него нет выбора. Ему придется оставлять нас в живых.

— Некоторых из нас, — пробормотал Робби.

— Робби, не говори так. Нельзя сдаваться, — сказала Карли Бет. — Наша единственная надежда — это выбраться из Панического Парка.

Мэтт помог Эбби и Джули встать. Они с трудом могли стоять, так сильно дрожали ноги. Их зубы стучали. Обхватив себя руками, девочки сделали несколько дрожащих шагов.

Мы вышли из «Потрясения». Небо в парке было как всегда непроницаемо-серым. Люди-тени как сквозь землю провалились. Во всяком случае, поблизости никого не наблюдалось.

Мы побрели дальше, теснясь друг к другу. Миновали очередные пустые магазины… сплошь тихие и темные… игровой зал… маленький скверик с мертвыми голыми деревьями…

Впереди шел Майкл. Он остановился и показал рукой:

— А вот еще одно белое здание! — Он повернулся к Бритни и Молли. — Вы не через него тогда проходили?

Девочки неопределенно покачали головами:

— Может быть.

Мы подошли ближе. В здании было мозаичное окно, всех оттенков черного и серого. Дверной проем был в форме арки.

— Похоже на церквушку, — сказал Люк. — Только откуда здесь церковь…

Табличка на стене у двери гласила: «Доска позора».

Мы смотрели на нее, качая головами. Что бы это значило?

Был лишь один способ это узнать.

Мы прошли под аркой в открытую дверь и очутились в длинном узком зале. Посреди него выстроились ряды деревянных скамей. Единственным источником света были мерцающие свечи по обе стороны зала. Из глубины помещения доносились торжественные звуки органа. Как на похоронах. От низких аккордов дрожали стены.

— Это какая-то часовенка, — прошептала я Люку. — Странно.

Мы прошли дальше, чтобы осмотреть стены. Их покрывали фотографии. На всех были дети примерно нашего возраста.

Ряд за рядом маленьких фотографий в рамочке. Под каждым фото — маленькая табличка с именем ребенка.

Продвигаясь в глубь часовенки, я читала имена: Эйприл Смит… Трэвис Ньютон… Карлос Гарсия…

И под каждым именем стояла загадочная аббревиатура: ЗН.

— Н-да уж, — протянул рядом со мною Люк. — Никто из этих ребят не выглядит счастливым.

— Почему их фотографии на стене? — спросила я. — И что означает это «ЗН»?

Неожиданно ахнула Сабрина. Звук эхом прокатился по тесной часовенке.

— Что такое? — спросила я.

Она смотрела на серебряную табличку на стене рядом с детскими фотографиями.

— Сабрина, в чем дело?

Прижав ладонь ко рту, она читала табличку. Затем она повернулась к нам.

— Я… я узнала, что означает «ЗН», — проговорила она, запинаясь. — Ничего хорошего.

Сабрина указала на маленький ярлычок рядом с каждой из фотографий несчастных детей.

У меня перехватил дыхание, когда я прочла, что там написано.

— ЗН означает «запуган насмерть», — сказала я.

Ребята разразились испуганными возгласами.

Я почувствовала, как металлический браслет у меня на запястье начал нагреваться, пощипывая кожу. Это значило, что мой Уровень Страха растет. Но что я могла поделать, когда эти печальные лица глядели на меня со стены?

— Ты хочешь сказать?.. — начала Шин.

Я обвела рукой фотографии на стене:

— Никто из этих детей не пережил кошмаров Угрозы. Посмотрите на таблички под каждым снимком. Там говорится, что все дети умерли, когда шкала Страхометра достигла ста. Они не вынесли страха.

Жмущийся рядом со мною Люк вздохнул.

— С чего мы взяли, будто у нас есть шанс? — спросил он.

— Не смей! — закричала Карли Бет. Она метнулась к Люку. — Не смей так говорить! Думаешь, я хочу навсегда остаться тенью?

Люк отпрянул, пораженный ее гневом.

— Мы выживем, пусть даже шкала дойдет до ста! — продолжала Карли Бет. — И вернемся домой. И снова станем прежними.

— Она… она права, — согласилась Джули. Ее так трясло, что голос дрожал. — Мы все уже п-п-пережили всякую жуть. И мы… мы победили. И опять п-п-победим.

— Пошли, — сказал Мэтт. Он направился к двери. — Что толку разглядывать эти фото…

Мы последовали за ним наружу. Воздух сделался холоднее. Небо стало угольно-серым. Стаи черных птиц носились в вышине, громко крича.

Мэтт и Майкл шагали рядом с Бритни и Молли.

— Вы точно не помните, где это здание? — спрашивал Мэтт.

— Вы больше ничего не помните из своего возвращения в Кошмарию? — допытывался Майкл.

Рядом со мной послышался голос Робби.

— Подумайте хорошенько, — взмолился он. — Вы пришли в павильон. Хотели забрать меня с собой в Панический Парк…

Девочки закрыли глаза, напряженно думая.

— Все как в тумане, — сказала наконец Бритни.

— Помню белое здание, — сказала Молли. — Помню, мы зашли внутрь. А дальше… — Она покачала головой. — Мне ужасно жаль. Как отрезало.

— Эй, постойте! — воскликнула Шин. — Глазам не верю!

Я проследила за ее взглядом. Она смотрела на маленькое здание по другую сторону дорожки. Оно выглядело знакомым. И тут я увидела табличку на входе: «Коридор Зеркал».

Кто-то из ребят ахнул. Остальные радостно завопили.

— Да! — вскричал Бун, воздев над головой кулаки. — Вот так мы и выберемся! Зеркала перенесут нас обратно!

Мы не стали терять время. Мы сорвались с места.

Двери были закрыты. Неужели здание заперто?

Бун добежал до него первым. Обеими руками ухватившись за раздвижные двери, он потянул их в разные стороны. Они легко разошлись.

Мы набились в длинное тесное помещение. По обе стороны его темнели зеркала.