Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса (перевод Марго)

— И что? — опешил Рон. Гарри хотел наступить ему на ногу, но в джинсах это было бы заметно (не то, что в мантии). — Там твой папа , Невилл?

— Что это такое? — строго спросила миссис Лонгботтом. — Невилл! Ты что, не говорил друзьям о своих родителях?

Невилл глубоко вдохнул, глянул на потолок и отрицательно помотал головой. Гарри было очень его жалко, но помочь он сейчас ничем не мог.

— Здесь нечего стыдиться! — вспылила миссис Лонгботтом. — Надо быть честным, Невилл, честным! Твои родители не для того жертвовали здоровьем и умом, чтобы их сыну было стыдно!

— Я и не стыжусь, — сказал Невилл, продолжая избегать взгляда Гарри и остальных. Рон теперь стоял на цыпочках, пытаясь разглядеть пациентов за ширмой.

— Конечно, не стыдишься! — миссис Лонгботтом повернулась к Гарри, Рону, Гермионе и Джинни. — Моего сына с женой лишили рассудка люди Сами-Знаете-Кого.

Гермиона с Джинни прижали руки ко рту. Рон перестал выворачивать шею в попытках разглядеть родителей Невилла и стоял, как громом пораженный.

— Они были Аврорами, очень уважаемые в мире магов, — продолжала миссис Лонгботтом. — Оба очень одаренные. И — что такое, Алиса?

Мама Невилла шла по палате в ночной рубашке. У неё уже не было того веселого румяного лица, что Гарри видел на старых фотографиях Ордена у Грюма. Её лицо было скуластым и желтым, глаза казались очень большими, а поседевшие волосы казались безжизненными и местами выпали. Она не собиралась говорить (а может, и не могла), но протянула что-то Невиллу в руке.

— Опять? — протянула миссис Лонгботтом устало. — Хорошо, Алиса… Невилл, возьми это.

Невилл протянул руку, в которую мама положила пустую обёртку от Трубочек Друбелла.

— Очень мило, дорогая, — сказала миссис Лонгботтом фальшиво-сладким голосом, погладив её по плечу.

Но Невилл тихо сказал: — Спасибо, мам.

Его мама поплелась обратно, говоря сама с собой. Невилл с жалким видом оглядел остальных, словно ожидая их громкого смеха. Гарри подумал, что ничего менее смешного в его жизни не было.

— Нам пора, — вздохнула миссис Лонгботтом, натягивая длинные зеленые перчатки. — Приятно было с вами встретиться. Невилл, выкинь ту обёртку — она дала тебе уже столько, что ими можно обклеить комнату.

Но, когда они уходили, Гарри заметил, как Невилл засунул обёртку в карман.

Дверь за ними захлопнулась.

— Я никогда не знала… — Гермиона чуть ли не плакала.

— Я тоже, — подтвердил Рон.

— И я не знала, — прошептала Джинни.

Все посмотрели на Гарри.

— Я знал, — сказал он мрачно. — Дамблдор сказал мне, но попросил никому не говорить… за это Беллатри Лестранж попала в Азкабан — она использовала Заклятие Круциатуса на его родителях, пока те не потеряли рассудок.

— Это сделала Беллатри Лестранж?! — охнула Гермиона. — Та женщина, фотография которой есть у Скрипа?

Наступила долгая пауза, которую прервал возмущенный голос Локхарта:

— Эй, так вам нужны автографы или нет?

Скрип, как выяснилось, прятался на чердаке. Сириус сказал, что нашел эльфа наверху, всего в грязи, и, судя по всему, он шнырял на чердаке в поисках ценностей семьи Блэков, которые он собирал в своем кухонном шкафу. Сириуса его объяснение устроило, но Гарри всё равно беспокоился. Найденный Скрип был в непривычно хорошем настроении, его брюзжание поутихло, да и к распоряжениям он стал относиться терпимее. Однако когда Гарри замечал на себе неотрывный скрипов взгляд, эльф тут же отворачивался.

Гарри не говорил о своих опасениях с Сириусом, настроение которого стало резко ухудшаться по окончании Рождества. Приближался день их отъезда в Хогвартс, и Сириус все больше становился «мрачным как ночь» (по словам миссис Уизли). Он стал совсем замкнутым и раздражительным, и часами просиживал один в комнате Клювокрыла. Его угрюмость, словно газ, просочилась по всему дому, заразив обитателей.

Гарри было жаль снова оставлять Сириуса наедине со Скрипом; честно говоря, ему впервые в жизни не хотелось возвращаться в Хогвартс. Возвращение туда означало тиранство Амбридж, которая в их отсутствие наверняка утвердила сотню-другую новых декретов. Стоило бы вернуться ради квиддича, но тот был запрещён; по приближении экзаменов нарастал объём домашней работы, и, вдобавок ко всему, Дамблдора не было в школе. Если бы не занятия А.Д., Гарри бы точно бросил Хогвартс и попросил у Сириуса остаться в Гриммальде. И, наконец, в последний день каникул случилось то, из-за чего жизнь в Хогвартсе должна была превратиться в кошмар.

— Гарри, дорогой, — миссис Уизли просунула голову в дверь спальни. Гарри с Роном играли в волшебные шахматы, а Гермиона, Джинни и Живоглот наблюдали за игрой. — Ты не мог бы спуститься в кухню? Профессор Снейп хочет с тобой поговорить.

Гарри не сразу осознал смысл сказанного; его ладью жестоко атаковала пешка Рона, и Гарри пытался её натравить.

— Разбей её, разбей ! Это всего лишь пешка! Простите, что вы сказали, миссис Уизли?

— Профессор Снейп ждет тебя на кухне, дорогой. Он хочет поговорить.

Челюсть Гарри отвисла со страху. Он переглянулся с Роном, Джинни и Гермионой, но те в таком же недоумении смотрели на него. Живоглот, которого Гермиона уже четверть часа пыталась успокоить, бросился на шахматную доску, отчего фигурки в ужасе бросились прочь с громкими воплями.

— Снейп? — все еще не веря своим ушам, спросил Гарри.

— Профессор Снейп, детка, — поправила его миссис Уизли. — Быстрее, не заставляй его ждать.

— Что ему от тебя надо? — нервно спросил Рон, когда миссис Уизли ушла. — Ты что-нибудь натворил?

— Нет! — бросил Гарри, но тут же стал вспоминать, что могло привести Снейпа в Гриммальд. Может, он получил «ТТ» за последний конспект по зельеварению?

Через пару минут от вошел в кухню, где за длинным столом сидели Сириус и Снейп, не смотрящие друг на друга. Воздух между ними был густым от ненависти. На столе перед Сириусом лежало письмо.

— Э-э… — Гарри попробовал обратить на себя внимание.

Снейп поднял лицо, скрытое прядями засаленных черных волос.

— Сядь, Поттер.

— Между прочим, — громко сказал Сириус, откинувшись на стуле и смотря в потолок, — это мой дом, и распоряжения здесь отдаю я. Так что не вздумай командовать, Снейп.

Кровь прилила к бледному, искажённому лицу Снейпа. Гарри сел рядом с Сириусом, по ту сторону стола от Снейпа.

— Я хотел поговорить с тобой наедине, — кривая ухмылка появилась на снейповом лице, — но Блэк —

— Я его крестный, — громко перебил его Сириус.

— А меня сюда послал Дамблдор, — голос Снейпа становился все тише и незаметнее, — но, если хочешь, Блэк, можешь остаться… ты ведь любишь быть при делах.