Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса (перевод Марго)

Тем не менее, Гарри верил в победу Гриффиндора; он никогда ещё не проигрывал команде Малфоя. Рон все ещё не достиг вудовских стандартов, но продолжал упорно тренироваться. Его минус был в том, что после промаха она впадал в уныние; если он пропускал квоффл, то терялся и потом пропускал их один за другим. Несмотря на эту особенность, Гарри несколько раз видел, как Рон блестяще спасал ворота; один раз, чуть ли не падая с метлы, он так ухитрился отбить квоффл, что тот пролетел через всё поле и попал точно в центр чужих ворот; игроки команды видели такую защиту один раз в жизни — от Барри Райана, вратаря национальной ирландской сборной, отбившего квоффл загонщика польской сборной Ладислава Заможски в его же кольцо. Даже Фред подтвердил, что Рон оправдал их с Джорджем надежды, хотя четыре года подряд близнецы упорно твердили, что ничего хорошего из него не выйдет.

Гарри беспокоился только из-за того, что во время игры команда Слизерина может вывести Рона из себя. Сам Гарри за четыре года уже привык к колким замечаниям типа: «Эй, Потрох, Уоррингтон обещал сбросить тебя с метлы в субботу», и поэтому не обращал на них внимания и смеялся в ответ. — Уоррингтон всегда промахивается, поэтому я больше беспокоюсь за того, кого он собьет с метлы вместо меня, — ответил Гарри, после чего Рон с Гермионой рассмеялись, а с лица Пэнси Паркинсон исчезла улыбка.

Но Рон не мог пропускать мимо ушей бесконечный поток насмешек и угроз. Когда шайка грозного вида семиклассников из Слизерина бросила по пути в коридоре: — Идёшь бронировать койку в больничном крыле, Уизли? — Рон не рассмеялся, а слегка позеленел. Потом Драко Малфой изобразил Рона роняющим квоффл (он и правда уронил его на тренировке), уши Рона покраснели, а руки стали трястись, как у припадочного.

Октябрь, сопровождаемый постоянными ливнями и завывающим ветром, уступил место ноябрю, холодному, как лед, с ежедневным инеем и сосульками, падавшими на головы и руки нечаянных прохожих. Небо у потолка в Большом Зале стало светло-серым, горы вокруг Хогвартса накрылись снежными шапками, а температура внутри замка так упала, что ученикам на переменах приходилось надевать защитные перчатки из драконьей кожи.

Утро перед игрой выдалось ясным и прохладным. Проснувшись, Гарри увидел Рона, который уже сидел на кровати, обхватив руками колени и уставившись в пространство перед собой.

— С тобой все в порядке? — спросил Гарри.

Рон молча кивнул. Гарри вспомнил тот день, когда его палочка отразила заклинание Исторжения Слизняков; сейчас у Рона было такое же бледное, в холодном поту лицо и плотно закрытый рот.

— Тебе надо поесть, — ободряюще сказал Гарри. — Идём.

Большой Зал быстро заполнялся людьми; гул, необычно громкий, нарастал всё больше и больше. Когда они прошли мимо стола слизеринцев, раздался небывалый шум и шушуканье. Гарри заметил, что вдобавок к обычным серо-зелёным шапкам и шарфам у каждого был серебряный значок в форме короны. Некоторые из них почему-то приветственно махали Рону, громко смеясь. Гарри хотел рассмотреть надписи на значках, но не успел, потому что стремился быстрее увести Рона от их стола.

Стол Гриффиндора встретил их ободряющим гулом, все за столом были одеты в красно-золотые тона; несмотря на приветственные возгласы, настроение Рона упало ещё сильнее. Он упал на скамью и уставился в тарелку с таким видом, как будто это была последний в его жизни завтрак.

— Я должен это сделать, — выдавил он дрожащим голосом. — Я должен.

— Брось, — строго сказал Гарри, протягивая ему тарелку с хлопьями. — Все будет нормально. Ты просто немного нервничаешь, вот и всё.

— Я ничтожество, — продолжал Рон. — Я не могу играть. Зачем я согласился?

— Держи себя в руках, — сказал Гарри сердито. — Вспомни, как ты недавно отбил квоффл ногой, даже Фред с Джорджем тобой восхищались.

Рон повернулся к Гарри с убитым видом.

— Это была случайность, — прошептал он жалким голосом. — Я не нарочно это сделал — я падал с метлы, пока вы не видели, и, когда пытался забраться на неё, нечаянно ударил ногой по квоффлу.

— Ну и что, — Гарри не расстроило его признание, — еще пара таких случайностей, и кубок наш.

Гермиона и Джинни, сидевшие напротив них, были в красно-жёлтых шарфах и перчатках, с гриффиндорскими эмблемами на плащах.

— Как у тебя дела? — спросила Джинни Рона, который уставился на остатки молока в тарелке из-под хлопьев с таким видом, как будто собирается в них утопиться.

— Он просто немного нервничает, — ответил за него Гарри.

— Что ж, это хороший знак, если ты так же будешь переживать из-за экзаменов, то, возможно, сдашь их на «отлично», — Гермиона улыбнулась.

— Привет, — сказал мечтательный голос у них спиной. Гарри обернулся: Луна Лавгуд подошла к ним из-за стола Равенкло. Большинство людей смотрели на неё во все глаза, некоторые хихикали и показывали пальцем; на голове у неё была шляпа в форме львиной головы в натуральную величину, которая неустойчиво сидела на ее голове.

— Я болею за Гриффиндор, — объяснила она, показывая на шляпу, что было совершенно ни к чему. — Смотрите, что она может…

Она подняла палочку и дотронулась ей до шляпы. Львиная пасть раскрылась и издала грозный рёв, от которого подпрыгнули все вокруг.

— Здорово, правда? — радостно спросила Луна. — Я хотела сделать ее проглатывающей змею, чтобы запугать Слизерин, но времени не было. Ну…удачи тебе, Рональд!

Луна ушла. Не успели они оправиться после шока, произведённого ее шляпой, как подошли спешащие Анджелина, Кэти и Алисия, чьим бровям мадам Помфри вернула обычный вид.

— Когда будете готовы, — сказала Анджелина, — сразу приходите на поле, нам надо проверить погоду и запасных игроков.

— Мы уже идем, — заверил ее Гарри. — Рону просто надо поесть перед игрой.

Через десять минут стало ясно, что Рон не может проглотить ни кусочка, и Гарри решил, что лучше им сразу идти в раздевалку. Когда они встали из-за стола, Гермиона схватила Гарри за руку и притянула к себе.

— Позаботься о том, чтобы Рон не увидел значки слизеринцев, — прошептала она серьезным тоном.

Гарри непонимающе посмотрел на неё, но та предостерегающе покачала головой — к ним повернулся Рон, с виду совсем отчаявшийся и потерянный.

— Удачи, Рон, — Гермиона встала на цыпочки и поцеловала его в щёку. — И тебе, Гарри —

Пока они выходили из Большого Зала, Рон, кажется, стал приходить в себя. Он с растерянным видом дотронулся до щеки там, куда его поцеловала Гермиона, убеждаясь в том, что это не сон. Он вообще не замечал происходящего вокруг, но Гарри успел рассмотреть значки слизеринцев в форме короны и прочесть надпись:

«Уизли — наш король».