Микки Спиллейн - Охотники за девушками

Я вынул пистолет и проверил его. Вдруг свет появился в другом окне. За занавесками можно было увидеть медленно двигающуюся тень, затем она исчезла. Я подождал, но свет продолжал гореть. В верхней комнате тоже зажегся свет, но он был слишком тусклым.

Неожиданно я все понял и помчался к двери. Дом кто- то обыскивал. Дверь была заперта. Одна надежда, что дождь заглушит шум, производимый мной. Я нажал на окно. Стекло без особого шума влетело внутрь на ковер. Я поставил раму на место и стал тихонько пробираться по дому.

Алекс Берд был худеньким лысым человеком. Я увидел его привязанным к стулу. Когда я подошел и поднял его голову, то увидел уже безжизненные глаза. Его тело еще сохранило тепло жизни, так как смерть, видимо, наступила несколько минут назад. Кроме глубокой раны в голове, на теле не было больше никаких следов.

Дракон добрался все-таки до Алекса Берда.

Он пытался заставить его говорить, но сердце этого человека не выдержало. А это означало только одно. Он не заговорил. И Дракон все еще ищет, не знает, где Велда!

И вот сейчас он наверху, переворачивает все вверх дном! Я мог точно определить, где он, по звукам. Старался не засмеяться, потому что мне стало почему-то удивительно хорошо. Но усмешку я мог себе позволить.

Я знал, что он почувствовал меня. Когда смерть — твое ремесло, появляется острое ощущение ее. Животный инстинкт говорит тебе, что смерть близко. Ты просто знаешь, что она здесь.

Шум наверху неожиданно прекратился. Послышался еле уловимый металлический звук, который приводит револьвер в действие, и это было все. Мы оба ждали. И каждый знал, что это ожидание будет недолгим. Профессионал против профессионала, оба холодные, спокойные убийцы. Здесь нет такого понятия, как честность в игре, и если представляется преимущество, то его используют, а тот, кто предоставил, должен умереть.

Мы двинулись почти одновременно, держа наготове револьверы. Вдруг мне обожгло выстрелом бок и руку. Это был отвлекающий прием, дающий возможность занять наиболее удобную позицию. Я тут же увидел его на верху лестницы, огромного, с изрезанным шрамами лицом, действительно похожего на индейца, с черными волосами, спадающими на лоб и с перекошенным от жестокости лицом.

Я выстрелом выбил пистолет у него из рук, но преимущество было на его стороне, так как он был наверху. Безумный убийца, он, как животное, реагировал молниеносно. Бросился на меня и сбил с ног. Я отлетел на угол стола с такой силой, что лампа разлетелась вдребезги. Но я успел схватить его за руки. Его пальто разорвалось, и в руках у меня остался лоскут, затем он вырвался с рычанием, ругаясь, и вскочил на ноги, как акробат. Мой пистолет вылетел из руки и лежал напротив ступенек. Требовалось молниеносное движение, и его сделал я. Он увидел это, прикинул преимущество и понял, что не сможет схватить меня, прежде чем я дотянусь до револьвера, поэтому бросился в гостиную, а через нее в парадную дверь. Я видел его неясную тень, направляющуюся к дорожке, и когда моя тень выросла в дверях, он свернул в темноту около амбара. Я выстрелил в него, но, услышав звук расколовшегося дерева, бросил бесполезный револьвер в траву и побежал к амбару, чтобы он не успел закрыть дверь.

В темноте он прыгнул на меня, как кошка, но ошибся, хватая меня за правую руку и думая, что там револьвер. Другой рукой я двинул его в лицо. Он не закричал, только послышался глухой звук. Парень схватил меня за горло. Он был сильным и крепким и притом дикарем, но и я не уступал ему. Повернулся и бросил его, вскочил на ноги и ринулся на него. Я промахнулся рукой, но носком ботинка ударил его в бок, он зарычал и ответил мне злобным ударом руки, который я частично смог задержать. Я решил воспользоваться старым приемом дзюдо. Но дзюдо действительно сильная вещь, если все складывается удачно для тебя. Один крепкий и верный удар в лицо может свести на нет это преимущество.

Моя рука со всей силой врезалась в него. Я почувствовал запах крови и услышал свистящее дыхание. Он схватил меня огромными, как клещи, руками. Мелькнула мысль, если я не смогу вырваться из его рук, он убьет меня.

Я прикинулся, что пытаюсь ударить его коленом, обхватил его обеими руками, сжал, скрутил так, что его крик стал похож на женский. В бешенстве от боли он так толкнул меня, что я невольно отпустил его. Дракон с какой- то слепой ненавистью надвигался на меня. Я оступился, он упал на меня, как дикий зверь с оскаленными зубами, и начал скручивать меня. В шоке от боли в сломанных ребрах, я понимал, что через минуту буду мертвым. А затем он убьет Велду.

И когда я подумал об этом, со мной что-то случилось. Я поднял локоть и с нечеловеческой силой ударил его по голове, по челюсти, затем еще удар, еще, а потом я уже бил, бил изо всей силы, а он не шевелился подо мной. Он дышал, но не шевелился.

Я вскочил, нашел дверь и глотнул свежего воздуха. Чувствовал, как изо рта и из носа течет кровь, а при вздохе бок сжимается и ноет от боли. Пулевые раны были ничто по сравнению со всем остальным. Я был весь разбит, раздавлен, но победил. Теперь этот сукин сын умрет!

Внутри возле двери я нашел выключатель. Свет был неярким, но и этого было достаточно. Я вернулся туда, где Дракон лежал на спине, и плюнул на него. Обшарив его карманы, не нашел ничего, кроме денег. Вдруг заметил, что у него накладные волосы. Я стащил с него парик, в нем были спрятаны маленькие ленты микрофильма.

А ведь этот парень действительно умирает. Что бы сказал Арт? Как насчет страданий?

Я обежал все помещение в поисках необходимого мне. Под скамейкой на другом конце амбара я нашел длинный гвоздь и молоток. Вернулся и вытянул руки Дракона вдоль туловища. Затем я выбил одну плашку и подложил ему под руку.

Он был без сознания. Я поставил гвоздь ему на ладонь и стал забивать его молотком до тех пор, пока весь он не прошел сквозь руку. Теперь Дракон был так крепко прибит к полу, что не смог бы освободиться, если бы и захотел. Я отбросил молоток в сторону и сказал:

— Лучше, чем наручники! — Но он не отреагировал, так как все еще был без сознания.

Дождь пошел сильнее, словно стремясь смыть память обо всем происшедшем. Я вышел, нашел свой пистолет, зашел в дом, разобрал и вытер его насухо.

И только тогда подошел к телефону и попросил оператора соединить меня с Нью-Йорком.

К телефону подошел сам Арт Рикербай.

— Майк?

— Да.

Несколько секунд было тихо.

— Майк…

— Я нашел его для тебя. Он еще живой… — произнес я таким тоном, будто просто сообщал время.

— Спасибо, — ответил он.

— Ты с ним разделайся и за меня.

— Не беспокойся, где он?

Я рассказал ему все и попросил позвонить Пату и Хью.

— Майк!

— Что?

— Как твоя проблема?