Микки Спиллейн - Охотники за девушками

— Нет, — сказал я с сарказмом.

— Вы довольно долго спали.

— Который час?

Не глядя на часы, он ответил:

— Пять минут пятого.

— Довольно поздно.

Рикербай пожал плечами, не отрывая глаз от моего лица.

— Но не для таких людей, как мы, — сказал он мне. — Это никогда не поздно, не так ли? — Он улыбнулся. Но глаза за очками вовсе не улыбались.

— А нельзя ли яснее, приятель, — сказал я.

Он кивнул, улыбаясь:

— Способны вы, скажем, на связный серьезный разговор?

— Вы читали мою медицинскую карту?

— Да. И говорил с вашим другом, доктором.

— О’кей, — сказал я. — Почему понадобилось вмешательство ФБР? Я ничем не занимался в течение нескольких лет.

— Семь лет.

— Долгое время, Арт, долгое, у меня нет удостоверения, нет револьвера. Я даже ни разу не переходил границу штатов. В течение семи лет я глушил в себе все желания к действию, и вдруг неожиданно появляется ФБР. — Я смотрел на него, пытаясь найти ответ на его лице.

Он был прав. Это было очень давно. Но это могло бы случиться и вчера. Я все еще видел ее лицо, золотистый оттенок кожи, ее удивительные волосы и глаза. А теперь она была мертва.

— Итак, Майк?

Не было смысла дурачить его.

— Я стараюсь не думать об этом. — Затем я почувствовал странное ощущение и увидел, что он начинает понимать. Маленькие морщинки вокруг его глаз углубились. — Вы знали Коула? — спросил я.

Трудно было сейчас определить цвет его глаз.

— Ой был одним из нас, — ответил Рикербай. — Мы были близки с ним, Хаммер. Я тренировал его. У меня никогда не было сына, и он мне был роднее сына. Возможно, теперь ты знаешь, почему я завел разговор о твоем прошлом. Тот, кто умер, был мне дорог, и я должен найти убийцу. Это тебе кое-что прояснит. Так же, как и ты, я пойду на любые крайности, чтобы схватить того, кто это сделал. Я дал себе обещание, Хаммер, и думаю, ты понимаешь, о чем я говорю. Ничто не остановит меня, а ты для меня исходная точка. — Он передохнул, снял очки, протер их, надел и продолжал — Ты это понимаешь?

— Да.

— Ты уверен? — Теперь его тон изменился. — Потому что, как я сказал, меня ничто не остановит.

Сейчас он был беспощадным. Очень часто у людей заранее складывается мнение о таком человеке, как о каком- то великане, с широченными плечами, с острыми скулами и неправдоподобной челюстью. Они ошибаются.

Это беспомощные на вид люди, но на самом деле они иные. Категория людей, которые вообще ни перед чем не останавливаются, а те из них, кто практикуется в умении уничтожать, — самые жестокие. Арт Рикербай был из таких.

— Вы заявляете это официально? — спросил я.

— Нет, только стараюсь убедить вас.

Я кивнул:

— О’кей, меня это убедило.

— Так что же Коул?

— Это уже другое дело.

— Но не для меня.

— Слушай, Арт. Ты не в том меня убедил. Я тоже достаточно сильный.

— Больше нет, Хаммер.

— Чтоб ты сдох.

Он встал вежливый, но жестокий.

— Может, мы все-таки закончим с этим здесь?

— Ты меня торопишь, дружище.

— Просто существует замысел, с которым ты должен ознакомиться.

Я опять начал уставать, но на эти его слова осклабился:

— Фараоны. Проклятые фараоны.

— Ты сам им был когда-то.

— Я и не прекращал им быть.

— Тогда давай действовать вместе.

На этот раз я повернул голову и взглянул на него.

— Мне нужен один день и еще кое-что, в чем ты можешь мне помочь.

— Продолжай.

— Помоги мне выбраться к чертям отсюда.

— А тогда что?

— Возможно, я расскажу тебе кое-что, а может быть, и нет. Если ты не поможешь, я сам выберусь отсюда, но тебе сделать это легче. Меня не касается, каким образом. Выбирай.

Рикербай усмехнулся.

— Я выпущу тебя отсюда. Это не трудно. И ты получишь свой день.

— Спасибо.

— Затем придешь ко мне, чтобы не пришлось разыскивать тебя.

— Обязательно, дружище, оставь свой телефон.

Он что-то сказал, но я не разобрал, так как начал засыпать и долгожданная темнота спокойно и мягко укутала меня.

Он оставил меня еще на три дня, и я наслаждался покоем. Затем появился высокий, худой мужчина, он принес мне одежду. Озабоченная медсестра, которой дали относительно меня другие указания, ничего не могла понять.

Когда я оделся, он вывел меня и усадил в черный «форд».

— Куда ехать?

Я назвал какое-то место в середине города, и через пятнадцать минут он остановился. Когда я выходил, он положил свою ладонь на мою руку и очень спокойно сказал:

— У вас один день, не больше.

Я кивнул:

— Передай Рикербаю спасибо.

Он дал мне карточку, где были указаны адрес и телефон дома, расположенного на Бродвее.

— Сам скажи ему, — ответил он и исчез в потоке машин.

В течение нескольких минут я разглядывал город совсем другими глазами. Было спокойное воскресное утро. Солнце едва проглядывало сквозь тухман, за которым крылся дождь.

Первый шофер оглядел меня с ног до головы и уткнулся в газету. Я ухмыльнулся, хотя ничего забавного не было. Засунув руки в карманы пиджака, в правом я обнаружил кем-то оставленные пять десяток.

— Спасибо тебе, Арт Рикербай, дружище.

— Я подозвал машину и распорядился ехать в Фоти- пайс. Когда он доставил меня туда, я подождал немного, чтобы убедиться, что за мной никого нет.

Никого. Если бы Пата или еще кого-нибудь известили о том, что меня выпустили, он не стал бы связываться со мной. Я подождал еще минут пять, затем двинулся на север.

Старик Дивей держит свой угол уже двадцать лет. Ему было за восемьдесят и уже приходилось надевать очки, чтобы различить лицо. Но лица друзей, их голоса, минутные беседы — всем этим он очень дорожил и с нетерпением ждал их. А я? Черт, мы с ним были давнишними друзьями. Когда-то он даже был посредником в моих делах. Всегда надежным, безотказным, всегда на месте.

Но сейчас его там не было.

Дэн-Дак Джоус, который работал временно уборщиком в Кловар-парке, сидел внутри палатки и, ковыряя в зубах, просматривал последний номер журнала «Кавалер». Только когда я остановился прямо около него, ои взглянул на меня, с трудом узнавая, а затем сказал:

— О! Хелло, Майк.

Я ответил:

— Хелло, Дэн-Дак. Что ты здесь делаешь?

•Он пожал плечами и поднял брови.

— Я помогал старику Дивею все это время.

— А где он сейчас?

Он снова выразительно пожал плечами.

— Вчера не появлялся. Сегодня та же история.

— С каких пор старик пропадает?

— Послушай, Майк. Он стареет. И доктор говорит, что его что-то беспокоит внутри. Весь этот год он страдает.

— У тебя ключи?

— Разумеется. Мы были друзьями долгое время. Он всегда хорошо платил. Правда, приходилось убирать бар каждый вечер, но это не так уж плохо. Всегда можно было посмотреть множество книг с картинками. Там даже есть радио.