Агата Кристи - Труп в библиотеке. Отравленное перо. Пять поросят. Час зеро

— Засим в постель, — тихо пробормотал сэр Генри и, цитируя Сэмюэля Пипса [37] Пипс Сэмюэль — американский государственный деятель и писатель, автор известного «Дневника». , стал подниматься по лестнице.

Было три часа ночи. Ветер угомонился, и над морем взошла луна.

В комнате Конвея Джефферсона было тихо, лишь тяжелое дыхание хозяина, лежавшего на высоко поднятых подушках, нарушало тишину.

Не было ни малейшего ветерка, от которого могли бы шевельнуться занавески на окнах, и тем не менее они шевельнулись… Вот они на мгновение разошлись, и в лунном свете обозначился силуэт. Занавески снова сомкнулись, и снова воцарилась тишина. Но теперь в комнате был кто-то еще.

Непрошеный гость неслышными шагами подходил все ближе, ближе… Лежавший на подушке человек продолжал тяжело дышать.

В комнате стояла полная тишина… или почти полная. Большой и указательный пальцы изготовились, чтобы ухватить складку кожи, в другой руке застыл наготове шприц.

Вдруг из темноты протянулась рука и легла на пальцы, державшие шприц, другая невидимая рука железной хваткой обхватила непрошеного гостя.

Ровный, бесстрастный голос, глас закона, произнес:

— Не выйдет. Дайте-ка сюда шприц.

Вспыхнул свет, и с высоты своих подушек Конвей Джефферсон мрачно посмотрел на убийцу Руби Кин.

Сэр Генри Клитеринг сказал:

— Цитируя доктора Ватсона, я позволю себе задать вам вопрос: каковы ваши методы, мисс Марпл?

А старшего инспектора Харпера интересовало другое:

— Нет-нет, скорее скажите, что навело вас на след.

— Черт возьми, вы опять оказались на высоте! — в сердцах воскликнул полковник Мелчетт. — Давайте рассказывайте все с самого начала.

Мисс Марпл, улыбаясь, разгладила шелковистые складки на своем самом нарядном терракотовом платье. Она слегка раскраснелась и казалась очень смущенной.

— Боюсь, что мои «методы», как их назвал сэр Гэнри, покажутся вам до смешного непрофессиональными. Все дело в том, что в нашем порочном мире очень многие, в том числе и полицейские, иногда слишком доверчивы. Они верят всему, что им говорят. Я же никогда не верю людям на слово. Я во всем должна убедиться сама.

— Мда, это чисто научный подход, — заметил сэр Генри.

— В данном случае, — продолжала мисс Марпл, — некоторые утверждения принимались как совершенно очевидные. И напрасно, потому что можно доверять только установленным фактам. А таковых, по моему разумению, было немного: то, что жертва очень молодая девушка, что она грызла ногти, и зубы ее чуть выступали вперед, как у всех девочек с неправильным прикусом, который не был исправлен в детстве (ведь дети терпеть не могут корректирующих пластинок, и только родители отвернутся, тут же их снимают).

Но я начинаю отклоняться от темы. Так о чем я говорила? Ах да, глядя на мертвую девушку (а как грустно видеть безвременно оборвавшуюся молодую жизнь) я думала: это убийство мог совершить только очень порочный и безжалостный человек. Мне было очень ее жаль. Однако то, что ее нашли в библиотеке полковника Бэнтри, сбило всех с толку — слишком уж похоже на плохой детектив. По правде говоря, это сразу задало расследованию неправильное направление. Хотя бы уже потому, что не входило в планы убийцы: на самом-то деле он задумал подбросить труп в дом Бэзила Блейка (это гораздо более подходящая кандидатура на роль убийцы), но тот неожиданно отвозит тело в библиотеку полковника Бэнтри. Расследование, естественно, затянулось, должно быть, к величайшей досаде настоящего убийцы.

Видите ли, согласно первоначальному замыслу, мистер Блейк должен был стать подозреваемым номер один. «Полиция, — рассуждал убийца, — наведет справки в Дейнмуте и обнаружит, что он был знаком с убитой девушкой». Тут же выяснится, что он связан с другой, и, конечно же, будет сделан вывод: Руби Кин его шантажировала или как-то ему мешала, и тогда в припадке ярости он ее задушил. Отвратительное бытовое убийство — в духе завсегдатаев ночных клубов.

Но все получилось совсем не так, и очень скоро все внимание полиции, к великой досаде убийцы, сосредоточилось на семье Джефферсонов.

Как я уже сказала, я по натуре очень подозрительна. Мой племянник Реймонд часто говорит (в шутку, конечно, любя), что у меня, как у большинства людей викторианской эпохи, ум похож на мусорную свалку. Могу лишь заметить, что викторианцы очень хорошо знали человеческую натуру.

Так вот, поскольку ум мой довольно негигиеничен — а может даже, наоборот, — я решила посмотреть на ситуацию с несколько меркантильной точки зрения. Убийство это было выгодно только двоим — от этого никуда не денешься. Пятьдесят тысяч фунтов — большие деньги, особенно когда у тебя финансовые проблемы, а они как раз имели место у обоих. Конечно, оба казались вполне приличными милыми людьми — такие на первый взгляд были неспособны совершить убийство, но как можно быть абсолютно уверенным в ком бы то ни было?

Миссис Джефферсон, к примеру, нравилась всем. Но в то же время многие отмечали, что этим летом она сильно изменилась: бросалось в глаза, что она устала от образа жизни, навязанного ей свекром, от полной зависимости от него. Со слов врача она знала, что он долго не протянет, но она была уверена, что ей не о чем беспокоиться — в смысле денег, — что он не забудет ее в завещании, и так было до тех пор, пока на горизонте не появилась Руби Кин. Миссис Джефферсон обожает сына, а некоторые женщины почему-то считают, что преступления, совершенные в интересах своих чад, перестают быть собственно преступлениями. Я сталкивалась с таким заблуждением у нас в деревне. «Так ведь это для Дейзи, мисс, не для меня», — говорили мне любящие матери и были убеждены, что подобная причина оправдывает любой недостойный поступок. Совершенно непростительное заблуждение.

Тем не менее, если выбирать из этих двоих, мистер Гаскелл, конечно же, более подходил на роль фаворита, если пользоваться спортивной терминологией. Он по натуре игрок и не отличался, насколько я могла судить, высокими нравственными принципами. И все же некоторые обстоятельства подсказывали мне, что в этом преступлении замешана женщина…

Теперь о мотиве. Размышляя об этом, я все время склонялась к мысли, что это, должно быть, деньги. Поэтому я была несколько обескуражена, узнав, что у тех, кто мог бы их наследовать, было алиби — на то время, когда, согласно медицинскому заключению, была убита Руби Кин.

Однако довольно скоро была обнаружена машина с обгоревшим трупом Памелы Ривз, и тогда картина начала проясняться. Стало ясно, что алиби обоих претендентов ничего не стоят.