Джеймс Чейз - Скорее мертвый, чем живой

— Да… Но я могу и не достичь успеха. Симпсон может найти вместо меня кого-нибудь на постоянную работу, а сейчас я имею пятнадцать фунтов.

— Пятнадцать фунтов? — сказала раздраженно Клер. — Если бы ты работал самостоятельно, ты бы зарабатывал сотни.

— Но я могу вообще ничего не заработать. Нужно, чтобы хоть один из нас думал о будущем.

— Ты думаешь о нем слишком много. Мой контракт позволяет нам жить, по крайней мере, год. Я буду финансировать твою студию в Вест Энде. Когда мой номер потеряет успех, ты будешь зарабатывать на жизнь. Это разумное решение, как мне кажется.

В таком виде это было разумно. Однако Гарри очень не хотел брать деньги у Клер.

— Но есть еще Муни, — сказал он Клер. — Если я не возобновлю контракт, он останется без работы.

— Муни? Я наблюдала за твоим Муни. Он проводит время, пощипывая танцовщиц за зад. Его нужно уволить. Ты слишком долго содержал его.

— Но я не могу, — грустно сказал Гарри. — Ведь благодаря ему я…

— Глупости. Он даже не знал, что ты его фотографируешь. Позволь мне урегулировать этот вопрос. Все, о чем я прошу тебя, позволить мне найти тебе хорошую студию. Я уверена, что Дженни Рэнд, наша главная звезда, сделает тебе рекламу. Вал тоже поможет. Ты добьешься успеха, я уверена.

В конце концов, ей удалось вырвать у него согласие, и она начала действовать.

Через несколько дней она сказала ему, что нашла фотостудию и квартиру на Парк Лейн. Цены были астрономические, но Клер удалось заставить Гарри подписать контракт.

Студия была такой, о какой он мечтал, но цена ошеломила его.

— Ба! Что такое семнадцать фунтов в неделю, — воскликнула Клер, — мы можем себе позволить это. Скоро ты будешь зарабатывать в десять раз больше.

— Но кроме этого есть еще квартира. Ты понимаешь, что больше тридцати фунтов в неделю мы должны будем платить за студию и квартиру. С учетом налогов нам будет стоить все около шестидесяти фунтов в неделю. Нам следовало остаться в старой квартире.

— Ты, как старая дева, Гарри. Жизнь коротка. Постараемся сделать ее приятной. Не огорчайся, милый.

Клер буквально бросала деньги на ветер. Она купила «кадиллак», за который нужно было платить двести фунтов в месяц, тратила большие деньги на одежду и часто устраивала приемы. Ей нужно было, по крайней мере, двести пятьдесят фунтов в месяц на все.

Гарри с ужасом думал о своей студии. Благодаря усилиям Клер, поддержки Дженни Рэнд, он имел много работы. Но за вычетом зарплаты Дорис и Муни, у него оставалось значительно меньше, чем когда он работал у Симпсона.

Муни теперь стал работать в химчистке. Когда Клер говорила с ним, Гарри не присутствовал, но выражение лица старика красноречиво говорило, что она поступила с ним сурово.

— Ты неправ, малыш, — сказал ему Муни, — решив стать хозяином. Но я знаю, ты не послушаешь меня. Однако, если у тебя будут когда-нибудь неприятности, обратись ко мне. Единственное, что я умею в жизни, это выкручиваться из неприятностей. Дело, в котором я работаю, поставлено хорошо. Но я всегда попадаю на скупых: за шесть фунтов мне приходится заниматься и лавочкой, и тремя работницами. Какие они противные, эти девки. Ну, будь здоров. Я знаю, что это не твоя вина. Она суровая женщина. Она далеко пойдет. Когда совесть чиста, можно добиться многого. Сейчас она любит тебя. Постарайся, чтобы так было и дальше.

Когда была премьера ревю Симпсона Клер выступила с триумфом. Ее имя стало часто появляться в газетах. Несомненно, своему успеху она была обязана только себе.

Гарри ее почти не видел. Он уходил в студию в девять часов, когда она еще спала. Она же уходила сразу после ужина. И только в воскресенье они проводили вечер вместе. Но в воскресенье, по вечерам, обычно были гости.

Дело Гарри не очень процветало. Симпсон давал ему все меньше и меньше работы. А что касается портретов, то конкуренция была ужасная.

— Я уверен, что Симпсон не возобновит контракт и только благодаря тебе он мне дает работу.

Клер нахмурилась.

— Тебе следовало сказать мне об этом. Он уверял меня, что ты будешь иметь столько же работы, когда станешь хозяином студии.

— Не говори ему ничего. У него характерец.

— У меня тоже характерец.

— Тебе не кажется, что тратить надо немного меньше? Я смотрел банковский счет, у нас едва наберется полсотни фунтов.

— В пятницу будет на сто пятьдесят больше. Но почему это волнует тебя?

— Клер, у нас нечем платить налоги. Скоро нам придется вносить большую сумму.

— Ничего страшного, — она улыбнулась. — Кстати, что ты делаешь сегодня вечером?

— Почитаю. Ничего интересного больше нет.

— Давай купим телевизор. Он развлечет тебя. Завтра я займусь этим.

— Я запрещаю тебе это! — Гарри вскочил. — Прекрати, слышишь? Мне не нужен телевизор. Если ты купишь его, я не буду его смотреть.

Она с изумлением посмотрела на него.

— Хорошо, милый. Не сердись. Я хотела доставить тебе удовольствие. — Она обняла его.

— У нас много долгов. А сейчас иди, ты опаздываешь.

Он смотрел в окно. Она села в огромный блестящий автомобиль и уехала. Когда машина исчезла, Гарри сел у окна и уставился в пустоту.

Такая жизнь пугала его. Скоро надо платить налоги. Он вспомнил советы Рона: «нельзя доверять красивым женщинам». Бедный Рон. Сидит теперь неподвижным в кресле и не говорит ни слова. Шейла получила развод. Рон не отреагировал на это. Возможно, он не понимал, что происходит вокруг него. Потом, как проблеск промелькнул в его глазах, когда Гарри и Клер навестили его.

— Вы действительно такая, какой я представлял вас, — сказал Рон, оглядывая Клер. — Заботьтесь о нем. Он совершенно неспособен выкручиваться из переделок.

Сказав это, Рон снова погрузился в свое обычное состояние.

Клер поклялась больше никогда не приходить к нему.

— Это посещение испортило мне настроение на восемь дней, — заявила она категорически. И они больше не навещали Рона.

Гарри закурил и взял книгу. Он чувствовал себя одиноко в этой огромной квартире.

Вдруг в дверь позвонили. Он открыл дверь и узнал толстяка, который стоял перед ним. Он почувствовал, как дрожь пробежала по его спине. Это был Роберт Брэди.

Со стороны лестницы была слышна музыка.

Гарри испытал желание захлопнуть дверь и включить свой приемник, чтобы прогнать это видение прошлого.

— Что вы хотите, — спросил он голосом, который ему самому показался странным.

— Нужно поговорить, — ответил Брэди.

— Мне нечего сказать вам, и я не хочу видеть вас.

— Есть много, чего мы не хотим делать и все-таки делаем, — усмехнулся Брэди. — Если вы хорошо подумаете, то поймете, что я могу принести вам много неприятностей. Вы не считаете, что лучше выслушать меня?