Лия Аветисян - Про любовь, ментов и врагов

– Вай, Армен джан, – только и сказала Марго, повиснув на нем со всеми своими килограммами.

– А ты говоришь, – засмеялся Шварц, подбросил Маргаритку и оценивающе заявил: – похудела на полкилограмма!

– Ага, с вами похудеешь: весь день из кухни не выхожу и всё пробую. А эти твои организмы повадились блинчики с шоколадом на завтрак требовать!

– Ничего, Марго, пусть радуются. Вот попадутся им в жены теперешние длинноногие кемпбелы, не то что блинчиков – бутерброда с сыром у них не допросятся. Эй, хакеры-шмакеры, к столу!

18 декабря 2004 г., за полдень

– Рассказ для внутреннего использования, а не для трепа в кругу друзей, – начал Шварц, и мальчишки притихли: рассказы их немногословного обычно отца были почище любых детективных историй. И действительно сохранялись в семейном кругу, который они с детства привыкли считать продолжением отцовской службы.

– У команды одного олигарха произошла крупная стычка с командой другого. Постреляли друг в друга, дуралеи. Теперь идет следствие, скоро суд. Один умер в больнице, двое остались инвалидами. Дураки, ну. Ни башки, ни задницы для учебы – только кулаками умеют махать за деньги – вот и допрыгались.

И здесь читателю становится понятно, что служебной информацией Шварц делился с семьей исключительно в педагогических целях.

– Так вот, пока суд да дело, до выигравшей в драчке стороны дошел слушок, что конкурент собирается угробить их коллективно, и каким-то хитрым способом. И олигарх перепугался. Мы с ним знакомы, в детстве на самбо вместе ходили. Вот он и позвонил, попросил проконсультировать на этот предмет. А я все раньше него знал, так что составил ему проект обеспечения безопасности: с чертежами, эвакуационными схемами, планами, цифрами и картинками. И действительно оригинальное решение для абсолютной безопасности, и фундаментальность исполнения впечатляет несведущих.

– Кайф! – синхронно выдохнули близнецы.

– Да пусть бы сдох, – в сердцах сказала Марго, – чего он мальчишек посылал на смерть?

– Не скажи, – возразил Шварц, – какой ни есть, а человек, и мы должны о нем позаботиться. Тем более что обычно метят в главного, а попадают в дворню, в семью. А у него у самого четверо детей, старенькие родители. В таких делах обычный способ – не аккуратный выстрел оптической винтовки из окна книжного склада, как в случае с Кеннеди…

– Вай, Армен, извини, перебью, – Марго заливисто рассмеялась. – Помню, папа рассказывал, что у них в стройтресте был прораб один, Вачик. Вот он приходит в день убийства Кеннеди на вечернюю пятиминутку, а там еще никто толком ничего не знает, только пересказы радио. Все только строят предположения: что да как. И тут он важно заявляет: «Кеннеди убили во время банкета». Все на него уставились, а он солидно так говорит: «Я своими ушами слышал по радио. Сказали «по-кушение», то есть он как раз кушал, когда в него выстрелили».

– Видали? – обратился Шварц с улыбкой к сыновьям. – Учите языки, граждане. Не то налёт с банкетом перепутаете, и получатся из вас не сыщики, а клоуны.

– Большое вам мерси, – убежденно откликнулась Марго, – мне одного сыщика на семью вот как хватает, – и мальчишки понятливо улыбнулись, чтобы не обидеть мать, и заторопили отца:

– Пап, так что там с системой безопасности?

– Ну вот, когда кто-нибудь пытается подгадить противнику, он что делает? Изучает, где тот больше всего проводит времени: в семье, в головном офисе, в любимом ресторане, у подружки…

– Ага, как бацнули в книге Санни Корлеоне, – смекнул Погос. – В кино по-другому было.

– смекнул Погос. – В кино по-другому было.

– Молодец, – одобрил эрудицию сына Шварц, считавший «Крестного отца» необходимым ликбезом на всех уровнях мужского возраста и сознания. Эти мафиози так по-армянски были уважительны к родителям, преданы братьям и сестрам, с таким аппетитом ели за общим семейным столом, с таким трепетом относились к семейным устоям и, невзирая на это, так оголтело таскались по бабам, что, если бы сменить имена, можно было бы подумать, что речь идет о самых настоящих арменоидах. И еще мафиози Корлеоне были мафиози-чистоплюями: они покровительствовали игорному бизнесу, но отвергали наркотики. Всё как у нас. Хорошая была книга, воспитательная. Практически – книга всех времен и народов, считал Шварц.

– Так вот, уяснив маршруты передвижения, противник выявляет их слабые места и недостатки в охране, – продолжил Шварц семейный семинар. – Здесь у наших олигархов проблем нет, так как это у них здорово исследовано и схвачено, наши ребята в свое время постарались. Но это самые очевидные коммуникации. А есть еще уйма других, скрытых: поставка стройматериалов или сырья для производства, в которых может быть спрятан сюрприз; подстава в виде отравленных продуктов питания или напитков; водопровод, в конце концов.

Сыновья отложили принятые на вооружение вилки и напряженно вслушивались, боясь пропустить слово. Так что Шварц продолжил:

– В Москве был случай. На совете директоров крупной фирмы пили чай. На столе коробка с пакетиками чая и вазочка с сахаром. И все директора своими же руками дружно клали пакетики и сахар в свои чашки. Когда среди них начался мор и всех развезли по больницам, здоровеньким оказался лишь один, и за него крепко взялись. Выяснили, к тому же, что он пил не чай, а кофе. «Ага, – думают, – неспроста он чаю не пил!» Мытарили его, мытарили, а потом догадались, что он был нестандартным еще в одной привычке: кофе-то пил без сахара!

– Так они что, яд с сахаром схарчили? – не удержался Петрос, и Марго пронзила его осуждающим сленг взглядом.

Шварц решил, что материнского взгляда достаточно, и гладко продолжил:

– Там к следственной бригаде прикомандировали нового башковитого парня. Так он вспомнил, что в старом-престаром детективе Агаты Кристи кого-то травили фтором. А фтор, скажу я вам, не имеет ни вкуса, ни запаха, ни цвета. Сделали анализы на фтор – он самый! Отправили в лабораторию чайную коробку и сахарницу, и в сахарнице нашли фтор!

– А кто втюхал-то? – спросил Погос, – секретарша? – И Марго воздела глаза к небу, то есть к потолку.

– Нет, это было в случае с другим гендиректором, умер, бедняга. А здесь еще интересней: отравил один из пострадавших от отравления директоров. То есть он отравился, пока у себя на квартире обрабатывал сахар ядом. Недооценил возможности своей потравы!

– Ну дает мутылевщик! – возмутился Погос. – И что, все умерли?

– Да нет, все стали инвалидами, притом лысыми: фтор еще и вызывает выпадение волос. И отравитель тоже теперь лысый, как колено, к тому же в колонии строгого режима. Вообще все эти корпоративные вечеринки – дело хорошее, но требующее специального надзора. А у нас как? Пока не облысеют, не врубаются, что прослеживать нужно буквально все: и поставщиков, и экспедиторов, и шоферов, и ночных сторожей, и содержание холодильников, и работников кухни…