Эмма Хоутон - Тьма [litres]

– Нет, – качаю я головой. – Только снимки следов на лодыжках Жан-Люка.

– Ты записала что-то из этого? Что сказал Жан-Люк?

– Я собиралась. Но он говорил на французском, и я хотела убедиться, что все правильно поняла. Я планировала показать Сандрин, но когда вернулась, чтобы посмотреть записи снова, кто-то удалил их из системы.

– На французском? – Арне закусывает губу. – Возможно ли, что ты неправильно услышала? Ты знаешь его не в совершенстве, верно?

– Не в совершенстве. Но я практически уверена, что он сказал именно это. Он хотел увериться, что мы не в опасности. Что-то вроде этого.

– Значит, у тебя нет доказательств без того видео? Ничего конкретного.

– Нет. Кроме фотографий лодыжек Алекса. И, наверное, пропавших таблеток.

Арне меряет меня взглядом, и меня осеняет. Он знает. Он знает обо мне. Он, наверное, догадался, когда те таблетки выпали у меня из кармана.

О Господи. И теперь он мне не верит. Думает, что я прикрываю свою зависимость.

Я моргаю, пытаясь придумать, что сказать, но он опережает меня.

– Кейт, что именно ты хочешь от меня?

Я стою, сомневаясь. Я не знаю. Понятия не имею, как со всем этим справиться. Внезапно стресс и усталость, переживания за Каро, за мой конфликт с Сандрин, за все полностью захлестывают меня.

– Я… – голос ломается. Я заливаюсь слезами.

– Кейт, иди сюда. – Арне заключает меня в объятия, а затем тянется в карман за пачкой салфеток.

Я вытираю глаза, вдыхая глубоко, все еще прерывисто дыша от переизбытка эмоций. Он забирает у меня салфетку и промокает мою щеку. Потом неожиданно наклоняется и целует меня.

Наши губы соприкасаются только на несколько секунд, прежде чем я прихожу в себя и отстраняюсь.

– Прости, – бормочет он. – Неуместно. Я просто хотел сделать это очень давно. И да, я знаю, что сейчас не время.

– Все в порядке. – Я пытаюсь разобраться в клубке своих эмоций. Что я на самом деле чувствую к Арне? Что все это значит?

– Дерьмо! – восклицает он, отворачиваясь. – Это место. Оно правда, мать его, достало меня.

Я откашливаюсь.

– Оно достало всех нас, Арне. Может, Арк прав, и эта станция проклята.

– Послушай, – он снова поворачивается ко мне. – Забудь о том, что только что произошло, ладно? Ты мне нравишься, вот и все. И я терпеть не могу, когда ты так расстроена. – Он снова вздыхает. – Я узнаю у Кристин, когда именно я уехал с Мак-Мердо, если тебя это успокоит.

– Ладно. – Я задерживаюсь в нерешительности. Чего я действительно хочу, так это чтобы он притянул меня к себе и поцеловал снова. На этот раз как следует.

Но я доктор, профессионал. Я уже совершила ошибку с Дрю и не могу рисковать еще одной.

– Мне лучше идти. – Я отдаю ему пачку салфеток.

– Да, мне тоже нужно здесь закончить. – Он берет гаечный ключ, одаряя меня печальной улыбкой, когда я ухожу.

Я выбираю другой путь обратно к «Альфа», через противоположный конец гаражной мастерской, направляясь к двери, ведущей к одной из кладовых поменьше. Только когда я приближаюсь к большому отсеку с полками, где хранятся запасные автозапчасти, я замечаю серебряный проблеск на земле возле тяжелой пластиковой коробки с разными веревками и цепями.

Я нагибаюсь и поднимаю предмет, поднося кусок металла к свету, чтобы разглядеть. Мой желудок холодеет, когда я понимаю, на что смотрю – браслет Алекса. Или, скорее, электрический регистратор данных, который расположен в его середине, раздавленный почти до неузнаваемости.

Какого черта он здесь делает?

Я оглядываюсь назад, но Арне снова согнулся над снегоходом.

Сердце начинает колотиться быстрее. Видел ли он меня?

Я засовываю маленький кусок металла в карман и убираюсь оттуда подальше, пока он не заметил.

Черт возьми.

Я запираюсь в клинике и изучаю маленький регистратор данных у меня в руке, пытаясь понять, что это значит. Может ли быть безобидное объяснение тому, что он был в гараже? Мог ли Алекс как-то его потерять, прежде чем пропал той ночью?

Но это не сходится. В «Бета» никого не было вечером в середину зимы, мы все находились в столовой и гостиной.

Кроме того, где пластиковый ремешок, который идет с ним?

Я внимательно разглядываю регистратор данных. Он полностью расплющен – никак нельзя определить, случайно или намеренно. Может, его переехали одним из снегоходов? Но в той кладовой нет места даже для квадроцикла, и никто не мог нанести такой урон, просто наступив на него.

Но если кто-то сделал это намеренно, например, молотком, почему просто не выбросить его в один из мусорных баков? Или зарыть в снег?

Зачем так беспечно относиться к такой важной улике?

Я борюсь с желанием вернуться и прямо спросить у Арне, но вспоминаю тот поцелуй, ощущение его рук на шее, когда он прикоснулся к моему лицу. Я отчаянно хочу верить, что он никак не замешан в смерти Алекса, но как объяснить этот кусок металла в мастерской?

Один плюс. Даже Сандрин не сможет это проигнорировать. Наконец-то у меня есть что-то конкретное, какой-то рычаг давления, позволяющий мне настаивать на том, чтобы связаться с АСН и попросить помощи.

Но какой помощи? Сюда нельзя ни попасть, ни выехать отсюда еще несколько месяцев.

Что бы ни случилось, нам придется справляться с этим самостоятельно.

Я стучу в дверь Сандрин, чувствуя себя необъяснимо взволнованной, как молодой стажер, сталкивающийся с мучительным собеседованием. Мне нужно было взять кого-то с собой, но кому я могу доверять, кроме Каро? Полчаса назад я могла бы включить Арне в этот список, но уже нет.

Я снова стучу, но ответа нет. Я прислоняюсь ухом к двери, гадая, занята ли Сандрин видеозвонком или компьютером – только у нас с ней есть прямая связь с АСН, но слышу лишь тишину. Импульсивно дергаю ручку, и, к моему удивлению, дверь открывается. Оглядев коридор, я быстро проскальзываю внутрь.

Я двигаюсь быстро, бросаясь прямо к шкафу, и снимаю нужный ключ. Я собираюсь уходить, когда замечаю, что ящик ближайшего металлического шкафа для документов открыт – Сандрин явно ушла в спешке.

Прислушиваясь к звукам снаружи, я открываю его и просматриваю аккуратный ряд файлов. К счастью, АСН считает необходимыми бумажные копии электронных файлов на случай отключения электричества. На каждого члена станции есть отдельное досье.

Я нахожу папку Арне и вытаскиваю ее, пролистывая страницы заметок с собеседования и результаты психометрических тестов, ища что-либо, что может подтвердить, когда он работал на Мак-Мердо.

Бинго. Его резюме.

Я быстро просматриваю его, когда я слышу голос позади меня.

– Кейт? Что ты делаешь?

Я разворачиваюсь и вижу хмурящуюся Элис. Я беспомощно смотрю на нее, пытаясь придумать способ отрицать очевидное.