Уильям Сароян - Путь вашей жизни

Том (жалобно) . Я не знаю, что сказать ей, Джо.

Какой-то молодой мужчина горланит в коридоре песню: «Ветры и штормы нам нипочем».

Мужской голос. Китти! Эй, Китти!

Китти резко вздрагивает.

Да где же ты, черт побери? Эгей, Китти?

Том в ярости выпрямляется.

Женский голос (в коридоре) . Кого ищешь, матросик?

Мужской голос. Самую красивую шлюху на свете.

Женский голос. Куда ты идешь? Вот я.

Мужской голос (с равнодушным презрением) . Ты? Не-ет! Это Китти. Ты старая тухлятина.

Женский голос (визгливо, злобно) . Как ты смеешь? Подонок!

Мужской голос (с тем же равнодушием, но громче) . Заткнись. По шее хочешь? Закрой дверь! Живо!

Женский голос. Подонок, подонок! Все вы такие!

Дверь захлопывается.

Мужской голос (после громкого и унылого хохота) . Эге-гей, Китти! Двадцать первый номер. Где он, этот номер, черт бы его побрал?

Том. Я убью его, Джо.

Китти (уже полностью придя в себя, но страшно испуганная) . Кто это? (Долгим и пристальным взглядом смотрит на Тома и Джо.)

Том дрожит от негодования. Джо невозмутим, ни взор его полон глубокой жалости. Китти прячет лицо в постель.

Джо (тихо) . Выставь его отсюда, Том. Только без шума.

Мужской голос. Вот он наконец. Двадцать первый номер. О небо, синее небо. Райское гнездышко. Мы с тобой вдвоем, моя курочка, поцелуй меня, моя курочка. (Трагически.) А, к черту все.

Грустно напевая, к кровати подходит молодой матрос, миловидный парнишка лет двадцати, не больше. Он всего лишь пьян и одинок.

Матрос. Привет, Китти. (Пауза.) Ах, гости. Виноват. Тысячу извинений. (Китти.) Приду попозже.

Том (хватает его за плечи, яростно) . Попробуй только! Я убью тебя!

Джо удерживает Тома. Том выталкивает перепуганного парнишку.

Джо (угрюмо) . Останешься с Китти, Том. Я пойду вниз и найму машину. Вернусь через несколько минут. Поедем к океану, посмотрим заход солнца. Потом поедем по шоссе к заливу. Поужинаем там, и вы с Китти сможете потанцевать.

Том (оглушенный, не в силах выразить ни своего изумления, ни благодарности) . Ты хочешь сделать это для меня, Джо? Ты сам пойдешь? Меня ты не посылаешь?

Джо. Именно так. (Указывает на Китти, давая понять Тому, что с ней надо поговорить, надо уберечь ее чистоту, за которую Том так ее любит и которая в такой опасности, когда Тома нет вблизи. Уходит.)

Том смотрит на Китти. Лицо его мрачнеет и принимает детское выражение. Заводит карусель, прислушивается к ней, наблюдая за Китти, которая приподнимается, глядя только на Тома. Том берет карусель я медленно протягивает ее Китти — так, словно это его собственное сердце. Фортепьянная музыка звучит громче, свет медленно меркнет, слышна быстрая дробь башмаков танцующего Гарри.

Занавес

Чуть позже. Уэсли — за пианино. Гарри — на эстраде, танцует. Ник — за стойкой. Араб — на своем месте. Кит Карсон спит, уронив голову на руки. Дадли — у телефона. Входит пьяница. Идет к телефону-автомату поискать, нет ля монетки в выбрасывателе. Ник направляется к пьянице, чтобы вывести его. Пьяница делает знак Нику подождать минутку. Достает из кармана полдоллара и показывает Нику. Ник заходит за стойку и наливает пьянице виски.

Пьяница. За стариков, благослови их боже. (Пьет.) За молодежь, возлюби их, боже. (Пьет.) За… детишек и маленьких животных — ну… за собачек, например, которые не кусаются. (Пьет. Громко.) За лесоразведение. (Ищет деньги. Находит.) За… президента Тафта. (Уходит.)

Звонит телефон.

Кит Карсон (вскакивает, изготовляется к драке) . А ну подходи, кому жизнь не дорога. Я никогда не просил милостыню, я всегда давал ее.

Ник (с упреком . Эй! Кит Карсон!

Дадли (у телефона) . Алло… Кого?. Ника? Да. Здесь. (Нику.) Вас. Что-то важное, по-моему.

Ник (идет к телефону) . Важное? Какое такое важное?

Дадли. По голосу вроде крупная шишка.

Ник. Крупная — что? (Уэсли и Гарри.) Эй, вы, потише! Дайте-ка мне послушать, что тут важного.

Уэсля перестает играть, Гарри прекращает танец.

Кит Карсон (подходит к Нику) . Если я что могу сделать для вас, скажите — сделаю. Мне пятьдесят восемь, три раза был на войне, четыре раза женат, детей — без счета, имен даже не знаю. Денег нет, перебиваюсь со дня на день. Но если я что могу для вас сделать, скажите — сделаю.

Ник (терпеливо) . Вот что, папаша, присядь, будь добр, на минутку и всхрапни еще немного. Для меня.

Кит Карсон. Могу и это. (Садится, кладет руки на стол и опускает на них голову. Но ненадолго. Едва только Ник произносит первые слова, поднимает голову, внимательно прислушивается, встает и начинает изображать жестами и мимикой все, о чем говорит Ник.)

Ник (в трубку) . Слушаю… (Пауза.) Кто?. А, понимаю… (Слушает.) Чего вы к ним привязались?. (Слушает.) Из церкви? Да ну их к дьяволу, я сам католик… (Слушает.) Ладно, не пущу. Скажу им, чтобы не заходили ко мне денька два… Ну ладно, ладно, все понимаю…

Робко входит Анна, дочь Ника, и, не замеченная им, останавливается у пианино. Смотрит на отца.

Что?. (С гневом.) Послушайте, осточертел он мне, этот ваш Блик. Он был у меня здесь утром, и я сказал ему, чтобы больше он не приходил. Девчонки сюда не явятся — это моя забота, но и он пусть не является — это уж ваша забота… (Слушает.) Знаю я, что у него шурин занимает какой-то важный пост, но у меня ему делать нечего. Его хлебом не корми, только дай поскандалить. Я не нарушаю никаких законов. Моя пивнушка в самой скверной части города, а за пять лет никого у меня не убили, не ограбили и не обжулили. Я никого не трогаю, и людям у меня вольготно. А с этими хвалеными ресторанами там, в центре, у вас каждую ночь хлопот полон рот. (Делает знаки Уэсли, затем, прикрыв трубку ладонью, но продолжая слушать, обращается к нему.) Чего остановился, играй. У меня уши разболелись от этой чепухи. (Гарри.) Танцуй, сынок, танцуй.

Уэсли начинает играть, Гарри танцует.

(В трубку.) Не пущу, не пущу. Только пусть этот Блик не приходит сюда и не устраивает у меня здесь скандалы… (Пауза.) Ладно. (Вешает трубку.)

Кит Карсон. Неприятности?

Ник. Опять эта вонючая полиция нравов. А все эта сволочь, Блик.

Кит Карсон. Он или кто другой — можете на меня рассчитывать. А что сволочного в этой сволочи Блике?