Майкл Крайтон - Парк юрского периода

– А другие слабые звенья?

– Если рассматривать в общих чертах, то еще одно слабое звено системы – это возможности парка по контролю за распространением жизненных форм. Потому что вся история эволюции – это описание того, как разные жизненные формы преодолевали всевозможные ограничения. Жизнь постоянно рвется на свободу. Жизнь распространяется на новые территории. Это происходит не безболезненно, иногда даже с риском для самой жизни – но все равно жизнь так или иначе находит способ добиться своего. – Малкольм пожал плечами: – Вообще-то я не собирался тут философствовать, но так уж получилось.

Дженнаро посмотрел вдаль. Грант и Элли стояли посреди луга, призывно размахивали руками и что-то кричали.

– Вы не забыли мою колу? – спросил Деннис Недри, когда Малдун вернулся в центр управления.

Малдун и не подумал ему отвечать. Он прошел прямо к мониторам и стал смотреть, что там творится в парке. Из радиоприемника слышался голос ветеринара, Хардинга, который говорил:

– …стегозавром… наконец… разобрались… порядке…

– О чем это он? – спросил Малдун.

– Они сейчас на юге, в низине, – ответил Арнольд. – Там, где стегозавр. Поэтому так плохо слышно. Сейчас попробую переключить их на другой канал. Кстати, они выяснили, отчего у нас болели стегозавры. Травились какими-то ядовитыми ягодами.

Хаммонд кивнул и сказал:

– Я знал, что это в конце концов выяснится.

– Не очень-то впечатляет, – проговорил Дженнаро, рассматривая в свете заходящего солнца маленькую белую пластинку, не больше почтовой марки. – Вы уверены насчет этой штуки, Алан?

– Абсолютно уверен, – сказал Грант. – Это определенно то, о чем я говорил, – обратите внимание на рисунок на внутренней, вогнутой, поверхности. Переверните его и увидите тонкий, едва заметный узор из расходящихся линий, которые складываются в маленькие неровные треугольнички.

– Да, я вижу.

– Так вот, я раскопал на Змеином озере в Монтане два яйца с точно таким же рисунком.

– То есть вы утверждаете, что это – кусок скорлупы от яйца динозавра?

– Да, я совершенно в этом уверен, – ответил Грант.

Хардинг покачал головой:

– Но наши динозавры не способны размножаться…

– Очевидно, все-таки способны, – возразил Дженнаро.

– Наверное, это яйцо какой-нибудь птицы, – предположил ветеринар. – На этом острове больше десятка разновидностей птиц.

Грант покачал головой.

– Посмотрите на угол изгиба скорлупы. Она почти плоская. Значит, яйцо было очень большое. Кроме того, посмотрите, какая эта скорлупа толстая. Если только у вас на острове не водятся страусы, это – скорлупа от яйца динозавра.

– Но они физически не способны размножаться! – не верил Хардинг. – Все животные на острове – самки.

– Я точно знаю только одно, – сказал Грант. – Это – яйцо динозавра!

– А вы не можете определить вид этого динозавра, хотя бы приблизительно? – спросил Малкольм.

– Могу. Это яйцо велоцираптора.

– Полная чушь! – буркнул Хаммонд, выслушав в центре управления сообщение по радио. – Это наверняка яйцо какой-нибудь птицы. Ничего другого там просто не может быть.

В радиоприемнике раздался треск, потом послышался голос Яна Малкольма:

– А давайте-ка мы проведем одну маленькую проверку… Вы ведь не против? Попросите мистера Арнольда, пусть запустит один из своих компьютерных подсчетов по категориям.

– Что, прямо сейчас?

– Да, сейчас. Я правильно понимаю – вы ведь можете вывести данные на монитор в машине доктора Хардинга? Так сделайте это, будьте так любезны.

– Да пожалуйста, – сказал Арнольд, и уже через минуту на мониторе центра управления высветилась таблица:

– Надеюсь, теперь вы довольны? – спросил Хаммонд. – Вы там видите таблицу, на своем мониторе?

– Видим, видим, – откликнулся Малкольм.

– Все подсчеты сходятся – как и всегда. – Хаммонд не смог скрыть удовлетворения.

– А теперь такой вопрос, мистер Арнольд, – сказал Малкольм. – Ваш компьютер можно перенастроить на поиск большего числа животных?

– Как это? – не понял Арнольд.

– А вы задайте другое ожидаемое общее число животных – например, двести тридцать девять.

– Минуточку… – Арнольд нахмурился и пощелкал клавишами. Через минуту компьютер выдал следующую таблицу:

Хаммонд подался вперед:

– Это еще что за чертовщина?!

– У нас появился лишний компи…

– Но откуда?!

– Да не знаю я!

Радио снова затрещало.

– А теперь не могли бы вы настроить программу так, чтобы компьютер попробовал найти… Ну, скажем, ровно три сотни животных? – предложил Малкольм.

– Да что он такое несет? – возмутился Хаммонд. – Триста животных! Что он такое несет?!

– Минуточку… – сказал Арнольд. – Это можно очень просто проверить.

Он снова пощелкал клавишами, и на мониторе высветилась строка:

Общее количество животных в парке: 239

– Я ни черта не понимаю! К чему это он клонит? – бушевал Хаммонд.

– Боюсь, я начинаю понимать… – тихо произнес Арнольд, пристально глядя на экран. Цифры в заглавной строке таблицы быстро менялись:

Общее количество животных в парке: 244

– Двести сорок четыре? – Хаммонд не поверил своим глазам. – В конце концов, что происходит?

– Компьютер пересчитывает животных в парке, – сказал Ву. – Всех животных…

– По-моему, он всегда делал именно это. – Хаммонд развернулся и накинулся на тихо сидевшего в углу программиста: – Недри! Это вы снова что-то напортачили?

– Нет, – спокойно ответил Недри, на минутку перестав стучать по своей клавиатуре. – Компьютер позволяет оператору вводить любое число в графу «Ожидаемое количество животных», чтобы ускорить процесс пересчета. Это не недостаток программы – наоборот, я сделал так специально, для удобства.

– Он прав, – поддержал программиста Арнольд. – Просто мы всегда ориентировались на заведомо известное количество животных – двести тридцать восемь. Мы ведь были уверены, что их никак не может быть больше…

Общее количество животных в парке: 262

– Погодите-ка, – сказал Хаммонд, – но ведь эти животные не способны размножаться! Компьютер, наверное, пересчитывает полевых мышей или еще какую-нибудь мелкую живность.