Джером Джером - Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Джером Джером - Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Юмористическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джером Джером - Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джером Джером, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Шедевр джеромовской иронической прозы. В моду входит писательство, - и какой настоящий джентльмен откажется от "пробы пера"!
Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Как мы писали роман - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Джером Джером
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
beautiful? We differed on the matter of the
drawing-room carpet, I recollect. Ethelbertha fancied a dark blue velvet, but I felt sure, taking the wall-paper into consideration, that some shade of terra-cotta would harmonise best. She agreed with me in the end, and we manufactured one out of an old chest protector. It had a really charming effect, and gave a delightfully warm tone to the room. The blue velvet we put in the kitchen. I deemed this
extravagance, but Ethelbertha said that servants
thought a lot of a good carpet, and that it paid to
humour them in little things, when practicable. The bedroom had one big bed and a cot in it; but I could not see where the girl was going to sleep. The architect had overlooked her altogether: that is so like an architect. The house also suffered from the inconvenience common to residences of its class, of possessing no stairs, so that to move from one room to another it was necessary to burst your way up through the ceiling, or else to come outside and climb in through a window; either of which methods must be fatiguing when you come to do it often. Apart from these drawbacks, however, the house was one that any doll agent would have been justified in describing as a "most desirable family residence"; and it had been furnished with a lavishness that bordered on positive ostentation. In the bedroom there was a washing-stand, and on the washing-stand "О, жить на понтоне просто чудесно, - заявила Этельберта в полном восторге, - это все равно что жить в кукольном домике".
there stood a jug and basin, and in the jug there was real water. But all this was as nothing. I have known mere ordinary, middle-class dolls' houses in which you might find washing-stands and jugs and basins and real water--ay, and even soap. But in this abode of luxury there was a real towel; so that a body could not only wash himself, but wipe himself afterwards, and that is a sensation that, as all dolls know, can be enjoyed only in the very first-class establishments. Then, in the drawing-room, there was a clock, which would tick just so long as you continued to shake it (it never seemed to get tired); also a picture and a piano, and a book upon the table, and a vase of flowers that would upset the moment you touched it, just like a real vase of flowers. Oh, there was style about this room, I can tell you. But the glory of the house was its kitchen. There were all things that heart could desire in this kitchen, saucepans with lids that took on and off, a flat-iron and a rolling-pin. A dinner service for three occupied about half the room, and what space was left was filled up by the stove--a _real_ stove! Think of it, oh ye owners of dolls' houses, a stove in which you could burn real bits of coal, and on which you could boil real bits of potato for dinner--except when people said you mustn't, because it was dangerous, and took the grate away from you, and blew out the fire, a thing that hampers a cook. I never saw a house more complete in all its details. Nothing had been overlooked, not even the family. It lay on its back, just outside the front door, proud but calm, waiting to be put into possession. It was not an extensive family. It consisted of four--papa, and mamma, and baby, and the hired girl; just the family for a beginner. It was a well-dressed family too--not merely with grand clothes outside, covering a shameful condition of things beneath, such as, alas! is too often the case in doll society, but with every article necessary and proper to a lady or gentleman, down to items that I could not mention. And all these garments, you must know, could be unfastened and taken off. I have known dolls--stylish enough dolls, to look at, some of them--who have been content to go about with their clothes gummed on to them, and, in some cases, nailed on with tacks, which I take to be a slovenly and unhealthy habit. But this family could be undressed in five minutes, without the aid of either hot water or a chisel. Not that it was advisable from an artistic point of view that any of them should. They had not the figure that looks well in its natural state--none of them. There was a want of fulness about them all. Besides, without their clothes, it might have been difficult to distinguish the baby from the papa, or the maid from the mistress, and thus domestic complications might have arisen. When all was ready for their reception we established them in their home. We put as much
| of the baby to bed as the cot would hold, and made the papa and mamma comfortable in the drawing-room, where they sat on the floor and stared thoughtfully at each other across the table. (They had to sit on the floor because the chairs were not big enough.) The girl we placed in the kitchen, where she leant against the dresser in an attitude suggestive of drink, embracing the broom we had given her with maudlin affection. Then we lifted up the house with care, and carried it cautiously into another room, and with the deftness of experienced conspirators placed it at the foot of a small bed, on the south-west corner of which an absurdly small somebody had hung an absurdly small stocking. | |
| To return to our own doll's house, Ethelbertha and I, discussing the subject during our return journey in the train, resolved that, next year, we ourselves would possess a houseboat, a smaller houseboat, if possible, than even the one we had just seen. | В поезде, на обратном пути, Этельберта и я обсудили этот вопрос и решили, что на будущий год мы сами приобретем речной дом, -по возможности даже меньший, чем тот, который мы только что видели. |
| It should have art-muslin curtains and a flag, and the flowers about it should be wild roses and forget-me-nots. | Там должны быть разрисованные занавески из муслина, и флаг, и цветы: дикие розы и незабудки. |
| I could work all the morning on the roof, with an awning over me to keep off the sun, while Ethelbertha trimmed the roses and made cakes for tea; and in the evenings we would sit out on the little deck, and Ethelbertha would play the guitar (she would begin learning it at once), or we could sit quiet and listen to the nightingales. | Я могу работать все утро на палубе под защитой тента, а Этельберта будет ухаживать за розами и готовить печенье к чаю; вечером мы расположимся на маленькой палубе и Этельберта поиграет на гитаре (она немедленно начнет брать уроки) или же мы будем сидеть молча и внимать соловьям. |
| For, when you are very, very young you dream that the summer is all sunny days and moonlight nights, that the wind blows always softly from the west, and that roses will thrive anywhere. | В молодости все мы воображаем, будто лето -сплошь солнечные дни и лунные ночи, когда веет легкий западный ветерок и повсюду буйно растут розы. |
| But, as you grow older, you grow tired of waiting for the gray sky to break. | Но, повзрослев, мы вскоре устаем ожидать, когда же разойдется серый покров на небе. |
| So you close the door and come in, and crouch over the fire, wondering why the winds blow ever from the east: and you have given up trying to rear roses. | Мы закрываем дверь, входим в комнату, жмемся к огню и недоумеваем, почему это ветер непрестанно дует с востока, и, конечно, меньше всего думаем разводить розы. |
| I knew a little cottage girl who saved up her money for months and months so as to buy a new frock in which to go to a flower-show. | Я знал одну молоденькую девушку, служанку на ферме, которая на протяжении многих месяцев откладывала деньги на новое платье, чтобы пойти в нем на праздник цветов. |
| But the day of the flower-show was a wet day, so she wore an old frock instead. | Но в день праздника стояла дождливая погода и вместо нового платья девушке пришлось надеть старое, поношенное. |
| And all the fete days for quite a long while were wet days, and she feared she would never have a chance of wearing her pretty white dress. | Все следующие праздничные дни тоже были дождливые, а потому девушка начала побаиваться, что ей никогда не представится случай надеть прелестное белое платье. |
| But at last there came a fete day morning that was bright and sunny, and then the little girl clapped her hands and ran upstairs, and took her new frock (which had been her "new frock" for so long a time that it was now the oldest frock she had) from the box where it lay neatly folded between lavender and thyme, and held it up, and laughed to think how nice she would look in it. | Наконец в один из праздников выдалось ясное, солнечное утро, и тогда девушка захлопала в ладоши и побежала к себе в комнату, чтобы достать новое платье (которое было новым так долго, что теперь превратилось в самое старое из ее платьев) из сундука, где оно лежало, аккуратно свернутое и переложенное ветками лаванды и тимьяна, и она любовалась, им и смеялась при мысли о том, как мило будет выглядеть в нем. |
| But when she went to put it on, she found that she had out-grown it, and that it was too small for her every way. | Но когда она попробовала его надеть, оказалось, что она из него выросла и платье узко. |
| So she had to wear a common old frock after all. | В конце концов ей пришлось надеть обыкновенное старое платье. |
| Things happen that way, you know, in this world. | Вот так оно и бывает в нашем мире. |
| There were a boy and girl once who loved each other very dearly. | Жили некогда юноша и девушка. |
| But they were both poor, so they agreed to wait till he had made enough money for them to live comfortably upon, and then they would marry and be happy. | Они горячо любили друг друга, но оба были бедны и потому условились ждать, пока юноша заработает столько денег, сколько надобно, чтобы жить в достатке, после чего они повенчаются и будут наслаждаться, счастьем. |
| It took him a long while to make, because making money is very slow work, and he wanted, while he was about it, to make enough for them to be very happy upon indeed. | У него ушло на это очень много времени, ибо деньги сколачиваются чересчур медленно, и раз уж он этим занялся, надо было заработать много, чтобы он и девушка могли быть по-настоящему участливы. |
| He accomplished the task eventually, however, and came back home a wealthy man. | Так или иначе, юноша достиг своей цели и вернулся домой состоятельным человеком. |
| Then they met again in the poorly-furnished parlour where they had parted. | И они снова встретились в бедно обставленной гостиной, где когда-то расстались. |
| But they did not sit as near to each other as of old. | Но они уже не уселись рядышком, близко друг к другу, как прежде. |
| For she had lived alone so long that she had grown old-maidish, and she was feeling vexed with him for having dirtied the carpet with his muddy boots. | Она так долго жила, одна, что превратилась в старую деву и сердилась на него да то, что он наследил на ковре грязными башмаками. |
| And he had worked so long earning money that he had grown hard and cold like the money itself, and was trying to think of something affectionate to say to her. | А он так долго трудился, зарабатывая деньги, что сделался жестким и холодным, подобно самим деньгам, и не мог придумать, какие ласковые слова сказать ей. |
| So for a while they sat, one each side of the paper "fire-stove ornament," both wondering why they had shed such scalding tears on that day they had kissed each other good-bye; then said "good-bye" again, and were glad. | Так они сидели некоторое время у бумажного экрана перед камином и удивлялись, почему когда-то, в день прощания, проливали жгучие слезы. Потом они снова попрощались и были рады этому. |
| There is another tale with much the same moral that I learnt at school out of a copy-book. | Существует другой рассказ с почти такой же моралью - я вычитал его еще школьником в тетради с прописями. |
| If I remember rightly, it runs somewhat like this: — | Если память мне не изменяет, вот как обстояло дело. |
| Once upon a time there lived a wise grasshopper and a foolish ant. | Жили некогда мудрый кузнечик и глупый муравей. |
| All through the pleasant summer weather the grasshopper sported and played, gambolling with his fellows in and out among the sun-beams, dining sumptuously each day on leaves and dew-drops, never troubling about the morrow, singing ever his one peaceful, droning song. | Все лето напролет кузнечик резвился и играл, прыгая со своими товарищами среди солнечных лучей, роскошно обедая каждый день листьями деревьев и каплями росы, не тревожась о завтрашнем дне и неизменно распевая свою единственную мирную песенку. |
| But there came the cruel winter, and the grasshopper, looking around, saw that his friends, the flowers, lay dead, and knew thereby that his own little span was drawing near its close. | Но настала суровая зима, и кузнечик, поглядев кругом, увидел, что его друзья-цветы лежат мертвыми, и понял, что его собственная короткая жизнь тоже близится к концу. |
| Then he felt glad that he had been so happy, and had not wasted his life. | Он обрадовался тому, что сумел насладиться счастьем и что жизнь его не пропала зря. |
| "It has been very short," said he to himself; "but it has been very pleasant, and I think I have made the best use of it. | "Она была коротка, - сказал он себе, - но приятна, и мне кажется, что я использовал ее как нельзя лучше. |
| I have drunk in the sunshine, I have lain on the soft, warm air, I have played merry games in the waving grass, I have tasted the juice of the sweet green leaves. | Я купался в солнечных лучах, мягкий теплый воздух ласкал меня, я забавлялся веселой игрой среди колышущейся травы и лакомился соком сладких зеленых листьев. |
| I have done what I could. | Я сделал все что мог. |
| I have spread my wings, I have sung my song. | Я парил на своих крыльях и пел свою песню. |
| Now I will thank God for the sunny days that are passed, and die." | Теперь я поблагодарю господа за былые солнечные дни и умру". |
| Saying which, he crawled under a brown leaf, and met his fate in the way that all brave grasshoppers should; and a little bird that was passing by picked him up tenderly and buried him. | Сказав это, он заполз под побуревший лист и встретил свою судьбу так, как подобает всякому отважному кузнечику, и пролетавшая маленькая птичка нежно клюнула его и... справила его похороны. |
| Now when the foolish ant saw this, she was greatly puffed up with Pharisaical conceit. | Когда глупый муравей увидел это, он преисполнился фарисейского самодовольства. |
| "How thankful I ought to be," said she, "that I am industrious and prudent, and not like this poor grasshopper. | "Мне следует быть благодарным, - сказал он, - за то, что я трудолюбив и благоразумен и не похож на этого бедного кузнечика. |
| While he was flitting about from flower to flower, enjoying himself, I was hard at work, putting by against the winter. | Пока он наслаждался, прыгая с цветка на цветок, я усердно трудился, собирая запасы на зиму. |
| Now he is dead, while I am about to make myself cosy in my warm home, and eat all the good things that I have been saving up." | Теперь он мертв, а я буду благоденствовать в своем теплом доме и кушать все те вкусные вещи, которые припас". |
| But, as she spoke, the gardener came along with his spade, and levelled the hill where she dwelt to the ground, and left her lying dead amidst the ruins. | Но пока он говорил это, пришел садовник с лопатой и сравнял с землею бугор, где жил муравей, и тот остался лежать мертвым среди развалин. |
| Then the same kind little bird that had buried the grasshopper came and picked her out and buried her also; and afterwards he composed and sang a song, the burthen of which was, | Потом та же милая маленькая птичка, которая похоронила кузнечика, прилетела и, подхватив муравья, похоронила и его. А потом она сочинила и спела песенку, смысл которой состоял в следующем: |
| "Gather ye rosebuds while ye may." | "Срывайте радости цветы, пока они цветут". |
| It was a very pretty song, and a very wise song, and a man who lived in those days, and to whom the birds, loving him and feeling that he was almost one of themselves, had taught their language, fortunately overheard it and wrote it down, so that all may read it to this day. | Это была славная песенка и очень мудрая. К счастью, в то время жил человек, которого птицы любили, чувствуя, что он им сродни, и научили своему языку. Он подслушал эту песню и записал, так что теперь все могут прочесть ее. |
| Unhappily for us, however, Fate is a harsh governess, who has no sympathy with our desire for rosebuds. | Но, к несчастью, судьба - суровая гувернантка, и ей не нравится наше пристрастие к цветам радости. |
| "Don't stop to pick flowers now, my dear," she cries, in her sharp, cross tones, as she seizes our arm and jerks us back into the roadway; "we haven't time to-day. | "Детки, не задерживайтесь, не рвите сейчас цветы, - кричит она резким сердитым голосом, схватив нас за руку, и тащит обратно на дорогу, -сегодня нам некогда. |
| We will come back again to-morrow, and you shall pick them then." | Мы вернемся сюда завтра, и тогда вы можете рвать их сколько угодно". |
| And we have to follow her, knowing, if we are experienced children, that the chances are that we shall never come that way to-morrow; or that, if we do, the roses will be dead. | И детки послушно следуют за ней, хотя те из нас, кто поопытнее, знают, что, вероятнее всего, мы никогда больше сюда-не вернемся, а если и вернемся, то цветы к тому времени увянут. |
| Fate would not hear of our having a houseboat that summer,--which was an exceptionally fine summer,--but promised us that if we were good and saved up our money, we should have one next year; and Ethelbertha and I, being simple-minded, inexperienced children, were content with the promise, and had faith in its satisfactory fulfilment. | Судьба не хотела и слышать о том, чтобы мы приобрели речной дом тем летом, - кстати, лето было исключительно хорошим, - но пообещала нам, что если мы будем вести себя хорошо и скопим достаточно денег, то у нас будет речной дом в будущем году, а Этельберта и я, будучи простодушными и неопытными детьми, удовольствовались этим обещанием и верили в то, что оно осуществится. |
| As soon as we reached home we informed Amenda of our plan. | Сразу по возвращении домой мы сообщили Аменде наш план. |
| The moment the girl opened the door, Ethelbertha burst out with:--"Oh! can you swim, Amenda?" | Едва она успела открыть нам дверь, Этельберта выпалила: "Вы умеете плавать, Аменда?" |
| "No, mum," answered Amenda, with entire absence of curiosity as to why such a question had been addressed to her, | "Нет, мэм, - ответила Аменда, даже не поинтересовавшись, почему к ней обратились с подобным вопросом. |
| "I never knew but one girl as could, and she got drowned." | - Я знала только одну девушку, которая умела плавать, да и та утонула". |
| "Well, you'll have to make haste and learn, then," continued Ethelbertha, "because you won't be able to walk out with your young man, you'll have to swim out. | "В таком случае вам необходимо скорее научиться, - продолжала Этельберта. - Теперь, если вы захотите прогуляться с вашим молодым человеком, вам сперва придется немного проплыть. |
| We're not going to live in a house any more. | Мы больше не будем жить в обыкновенном доме. |
| We're going to live on a boat in the middle of the river." | Мы намерены поселиться на лодке посредине реки". |
| Ethelbertha's chief object in life at this period was to surprise and shock Amenda, and her chief sorrow that she had never succeeded in doing so. | В этот период Этельберта считала своей главной задачей всячески удивлять и шокировать Аменду, и главным источником ее огорчений было то, что это никогда ей не удавалось. |
| She had hoped great things from this announcement, but the girl remained unmoved. | Она ожидала многого от своего сообщения, но девушка осталась совершенно спокойной. |
| "Oh, are you, mum," she replied; and went on to speak of other matters. | "Вот как, мэм", - ответила она и заговорила о другом. |
| I believe the result would have been the same if we had told her we were going to live in a balloon. I do not know how it was, I am sure. | Полагаю, результат был бы тот же, если б мы сообщили Аменде, что намерены жить на воздушном шаре. |
| Amenda was always most respectful in her manner. | Аменда была всегда крайне почтительна в обращении. |
| But she had a knack of making Ethelbertha and myself feel that we were a couple of children, playing at being grown up and married, and that she was humouring us. | Но, сам не знаю, как и почему, она умела дать почувствовать Этельберте и мне, что мы - двое детей, которые играют и притворяются взрослыми и женатыми, а она просто ублажает нас. |
| Amenda stayed with us for nearly five years--until the milkman, having saved up sufficient to buy a "walk" of his own, had become practicable--but her attitude towards us never changed. | Аменда прожила у нас около пяти лет, - пока молочник, скопив достаточно денег для того, чтобы приобрести собственную лавочку, не стал для нее подходящей партией, - но ни разу она не изменила своего отношения к нам. |
| Even when we came to be really important married people, the proprietors of a "family," it was evident that she merely considered we had gone a step further in the game, and were playing now at being fathers and mothers. | Даже тогда, когда мы превратились в почтенную супружескую чету и у нас появились дети, было ясно, что, в ее глазах, мы просто усложнили игру и теперь играем в "папу-маму". |
| By some subtle process she contrived to imbue the baby also with this idea. | Каким-то непонятным образом ей удалось внушить эту мысль и нашей малышке. |
| The child never seemed to me to take either of us quite seriously. | Девочка, как мне кажется, никогда не принимала нас всерьез. |
| She would play with us, or join with us in light conversation; but when it came to the serious affairs of life, such as bathing or feeding, she preferred her nurse. | Она могла играть с нами или участвовать в легком разговоре, но во всем, что касалось серьезных жизненных дел, - как, например, купанье или еда, - она предпочитала няньку. |
| Ethelbertha attempted to take her out in the perambulator one morning, but the child would not hear of it for a moment. | Как-то утром Этельберта пыталась вывезти дочку на прогулку в колясочке, но ребенок не хотел и слышать об этом. |
| "It's all right, baby dear," explained Ethelbertha soothingly. "Baby's going out with mamma this morning." | "Все в порядке, детка, - льстиво разъясняла ей Этельберта, - сегодня детка отправится гулять с мамочкой". |
| "Oh no, baby ain't," was baby's rejoinder, in effect if not in words. | "Нет, - возражала девочка, если не словами, то действием. |
| "Baby don't take a hand in experiments--not this baby. | - Детка не хочет принимать участие в подобных экспериментах! Ее не обманешь! |
| I don't want to be upset or run over." | Я не желаю, чтобы меня опрокинули или переехали!" |
| Poor Ethel! | Бедная Этель! |
| I shall never forget how heart-broken she was. | Мне никогда не забыть, как она была расстроена. |
| It was the want of confidence that wounded her. | Больше всего ее огорчило отсутствие доверия. |
| But these are reminiscences of other days, having no connection with the days of which I am--or should be--writing; and to wander from one matter to another is, in a teller of tales, a grievous sin, and a growing custom much to be condemned. | Однако эти воспоминания относятся к другим дням, не имеющим ничего общего с теми, о которых я пишу (или должен писать), а перескакивать с сюжета на сюжет - это непростительный грех для рассказчика и заслуживает осуждения, хотя все более входит в обычай. |
| Therefore I will close my eyes to all other memories, and endeavour to see only that little white and green houseboat by the ferry, which was the scene of our future collaborations. | Поэтому я отброшу все другие воспоминания и постараюсь хранить перед своим взором только маленький, белый с зеленым понтонный домик близ парома, арену наших дальнейших авторских усилий. |
| Houseboats then were not built to the scale of Mississippi steamers, but this boat was a small one, even for that primitive age. | Речные дома в те дни еще не достигали размера пароходов, плавающих по Миссисипи, а были совсем маленькими, даже по масштабам того первобытного времени. |
| The man from whom we hired it described it as "compact." | Хозяин арендованного нами домика называл его "компактным". |
| The man to whom, at the end of the first month, we tried to sub-let it, characterised it as "poky." | Тот, кому мы в конце первого месяца пытались переуступить его, охарактеризовал его как "курятник". |
| In our letters we traversed this definition. | В наших письмах мы старательно обходили это определение. |
| In our hearts we agreed with it. | В глубине души мы соглашались с ним. |
| At first, however, its size--or, rather, its lack of size--was one of its chief charms in Ethelbertha's eyes. | Однако первоначально размер его - или, вернее, отсутствие размера - был в глазах Этельберты одной из самых привлекательных сторон. |
| The fact that if you got out of bed carelessly you were certain to knock your head against the ceiling, and that it was utterly impossible for any man to put on his trousers except in the saloon, she regarded as a capital joke. | То обстоятельство, что, выбравшись из постели, вы неизбежно стукались головой о потолок, и что мужчине, кроме гостиной, негде было натянуть штаны, Этельберта считала остроумнейшей шуткой. |
| That she herself had to take a looking-glass and go upon the roof to do her back hair, she thought less amusing. | То, что ей самой приходилось, захватив с собой зеркало, отправляться на палубу, чтобы расчесать волосы, она находила менее забавным. |
| Amenda accepted her new surroundings with her usual philosophic indifference. | Аменда отнеслась к новой обстановке с присущим ей философским безразличием. |
| On being informed that what she had mistaken for a linen- press was her bedroom, she remarked that there was one advantage about it, and that was, that she could not tumble out of bed, seeing there was nowhere to tumble; and, on being shown the kitchen, she observed that she should like it for two things--one was that she could sit in the middle and reach everything without getting up; the other, that nobody else could come into the apartment while she was there. | Когда ей объяснили, что приспособление, ошибочно принятое ею за пресс для выжимания белья, является ее спальней, она обнаружила в этом одно преимущество, а именно; невозможность свалиться с кровати, так как падать некуда; а когда ей показали кухню, она заявила, что кухня нравится ей по двум причинам: во-первых, сидя в центре кухни, она может, не вставая, дотянуться до всего необходимого, и, во-вторых, никто не может войти в помещение, пока она находится там. |
| "You see, Amenda," explained Ethelbertha apologetically, "we shall really live outside." | - Видите ли, Аменда, - объяснила Этельберта, как бы извиняясь, - большую часть времени мы будем проводить на лоне природы. |
| "Yes, mum," answered Amenda, "I should say that would be the best place to do it." | - Да, мэм, - ответила Аменда, - пожалуй, лучше даже проводить там все время! |
| If only we could have lived more outside, the life might have been pleasant enough, but the weather rendered it impossible, six days out of the seven, for us to do more than look out of the window and feel thankful that we had a roof over our heads. | Будь у нас возможность проводить больше времени на лоне природы, жизнь, я полагаю, была бы довольно приятной, но шесть дней из семи погода позволяла нам только глядеть в окно и благодарить судьбу за то, что у нас имеется крыша над головой. |
| I have known wet summers before and since. | И до и после мне пришлось пережить не одно дождливое лето. |
| I have learnt by many bitter experiences the danger and foolishness of leaving the shelter of London any time between the first of May and the thirty-first of October. | На основании горького опыта я узнал, как опасно и глупо покидать лондонский кров между первым мая и тридцать первым октября. |
| Indeed, the country is always associate in my mind with recollections of long, weary days passed in the pitiless rain, and sad evenings spent in other people's clothes. | Действительно, пребывание за городом всегда связано у меня с воспоминаниями о длинных томительных днях, когда безжалостно льет дождь, и о безрадостных вечерах, которые приходилось просиживать, напялив на себя чужое пальто. |
| But never have I known, and never, I pray night and morning, may I know again, such a summer as the one we lived through (though none of us expected to) on that confounded houseboat. | Но никогда я не знавал, и, надеюсь, никогда больше (об этом я молю небо утром и вечером) мне не придется испытать лета, подобного прожитому нами в этом чертовом речном доме. |
| In the morning we would be awakened by the rain's forcing its way through the window and wetting the bed, and would get up and mop out the saloon. | По утрам нас будил дождь. Он врывался через окно, заливал нашу постель и, проникнув в кают-компанию, обходил ее с мокрой шваброй. |
| After breakfast I would try to work, but the beating of the hail upon the roof just over my head would drive every idea out of my brain, and, after a wasted hour or two, I would fling down my pen and hunt up Ethelbertha, and we would put on our mackintoshes and take our umbrellas and go out for a row. | После завтрака я пытался работать, но щелканье града по крыше над моей головой вышибало какую бы то ни было мысль из мозгов, так что, бесплодно просидев час-другой, я швырял в сторону перо, разыскивал Этельберту, и мы, надев плащи и вооружась зонтиками, отправлялись на прогулку в лодке. |
| At mid-day we would return and put on some dry clothes, and sit down to dinner. | В полдень мы возвращались, переодевались во что-нибудь сухое и садились обедать. |
| In the afternoon the storm generally freshened up a bit, and we were kept pretty busy rushing about with towels and cloths, trying to prevent the water from coming into the rooms and swamping us. | После полудня дождь, как правило, усиливался и мы, с полотенцами и одеялами в руках, бегали взад и вперед, пытаясь помешать воде затопить жилые помещения. |
| During tea-time the saloon was usually illuminated by forked lightning. | Во время чаепития кают-компанию обычно освещали раздвоенные молнии. |
| The evenings we spent in baling out the boat, after which we took it in turns to go into the kitchen and warm ourselves. | Вечера уходили на уборку, а потом мы поочередно отправлялись в кухню погреться. |
| At eight we supped, and from then until it was time to go to bed we sat wrapped up in rugs, listening to the roaring of the thunder, and the howling of the wind, and the lashing of the waves, and wondering whether the boat would hold out through the night. | В восемь часов вечера мы ужинали и, пока не наступало время ложиться в постель, сидели, закутавшись в пледы, прислушиваясь к раскатам грома, вою ветра и плеску волн, тревожась, уцелеет ли в эту ночь наш понтон. |
| Friends would come down to spend the day with us--elderly, irritable people, fond of warmth and comfort; people who did not, as a rule, hanker after jaunts, even under the most favourable conditions; but who had been persuaded by our silly talk that a day on the river would be to them like a Saturday to Monday in Paradise. | Иногда к нам приезжали погостить знакомые -пожилые, раздражительные люди, обожающие тепло и комфорт; люди, которые отнюдь не стремились к увеселительным прогулкам даже при самых благоприятных обстоятельствах, но которых наша глупая болтовня убедила, что день, проведенный на реке, будет для них райским отдыхом. |
| They would arrive soaked; and we would shut them up in different bunks, and leave them to strip themselves and put on things of Ethelbertha's or of mine. | Они прибывали к нам, промокнув насквозь, и приходилось рассовывать их по разным углам и оставлять в одиночестве, чтобы они могли переодеться в мою или Этельбертину одежду. |
| But Ethel and I, in those days, were slim, so that stout, middle-aged people in our clothes neither looked well nor felt happy. | Но Этель и я в те дни были стройными, так что эти полные люди средних лет в нашей одежде выглядели прескверно и чувствовали себя несчастными. |
| Upon their emerging we would take them into the saloon and try to entertain them by telling them what we had intended to do with them had the day been fine. | Потом мы приглашали их в гостиную и пытались занять разговорами о том, как приятно мы провели бы время, будь погода хорошей. |
| But their answers were short, and occasionally snappy, and after a while the conversation would flag, and we would sit round reading last week's newspapers and coughing. | Но они отвечали только "да" и "нет", а иногда огрызались. Вскоре беседа замирала, и мы продолжали сидеть, читая газеты недельной давности и покашливая. |
| The moment their own clothes were dry (we lived in a perpetual atmosphere of steaming clothes) they would insist upon leaving us, which seemed to me discourteous after all that we had done for them, and would dress themselves once more and start off home, and get wet again before they got there. | Как только их собственное платье высыхало (мы неизменно жили среди испарений сохнущей одежды), они настаивали на немедленном отъезде, и это казалось мне несколько невежливым после всего, что мы для них сделали. Переодевшись, гости спешили домой, чтобы еще раз промокнуть на обратном пути. |
| We would generally receive a letter a few days afterwards, written by some relative, informing us that both patients were doing as well as could be expected, and promising to send us a card for the funeral in case of a relapse. | Обычно несколько дней спустя мы получали от кого-либо из наших родственников письмо с сообщением, что оба пострадавших чувствуют себя хорошо, насколько возможно, и обещают прислать нам приглашение на похороны в случае рецидива. |
| Our chief recreation, our sole consolation, during the long weeks of our imprisonment, was to watch from our windows the pleasure-seekers passing by in small open boats, and to reflect what an awful day they had had, or were going to have, as the case might be. | Единственным нашим утешением и заботой в долгие недели затворничества был открывающийся из окна вид на реку с проплывающими мимо нас маленькими открытыми лодочками, где находились ищущие развлечений горожане. Глядя на них, мы размышляли, какой ужасный день они прожили (или проживут, - в зависимости от обстоятельств). |
| In the forenoon they would head up stream--young men with their sweethearts; nephews taking out their rich old aunts; husbands and wives (some of them pairs, some of them odd ones); stylish-looking girls with cousins; energetic-looking men with dogs; high-class silent parties; low- class noisy parties; quarrelsome family parties--boatload after boatload they went by, wet, but still hopeful, pointing out bits of blue sky to each other. | До полудня они плыли вверх по реке -молодые люди со своими возлюбленными; племянники, вывозившие богатых старых тетушек; мужья и жены парами или в нечетном количестве; изящно одетые девушки с кузенами; энергичного вида мужчины в сопровождении собак; молчаливые великосветские компании; шумливые мещанские компании; вечно ссорящиеся семейные компании, - лодка за лодкой они проплывали мимо нас, промокнув, но не теряя надежды, показывая друг другу пальцем на голубые просветы в небе. |
| In the evening they would return, drenched and gloomy, saying disagreeable things to one another. | По вечерам они возвращались промокшие до нитки и унылые, говоря друг другу разные неприятные слова. |
| One couple, and one couple only, out of the many hundreds that passed under our review, came back from the ordeal with pleasant faces. | Лишь одна чета - единственная из многих сотен, которые мы наблюдали, - возвращалась обратно после испытания в хорошем настроении. |
| He was rowing hard and singing, with a handkerchief tied round his head to keep his hat on, and she was laughing at him, while trying to hold up an umbrella with one hand and steer with the other. | Он усердно греб и пел, повязав носовой платок вокруг головы, чтобы не унесло шляпу, а она улыбалась ему, стараясь одной рукой удержать зонтик, а другой управлять лодкой. |
| There are but two explanations to account for people being jolly on the river in the rain. | Можно найти только два объяснения того, почему люди бывают веселыми на реке во время дождя. |
| The one I dismissed as being both uncharitable and improbable. | Одно из них я отверг, так как оно невероятно и говорит не в пользу людей. |
| The other was creditable to the human race, and, adopting it, I took off my cap to this damp but cheerful pair as they went by. | Второе - говорит в их пользу и, приняв его, я поклонился этой промокшей, но веселой паре, когда она проплывала мимо. |
| They answered with a wave of the hand, and I stood looking after them till they disappeared in the mist. | В ответ они помахали рукой, и я долго смотрел им вслед, пока они не скрылись в дымке. |
| I am inclined to think that those young people, if they be still alive, are happy. | Я склонен думать, что эти молодые люди счастливы и до сих пор, если они живы. |
| Maybe, fortune has been kind to them, or maybe she has not, but in either event they are, I am inclined to think, happier than are most people. | Может, судьба была милостива к ним, может -нет, но в любом случае, я склонен думать, они счастливее большинства людей. |
| Now and again, the daily tornado would rage with such fury as to defeat its own purpose by prematurely exhausting itself. | Шторм бушевал ежедневно с такой яростью, что иногда, преждевременно истощив силы, отказывался от своих намерений. |
| On these rare occasions we would sit out on the deck, and enjoy the unwonted luxury of fresh air. | В этих редких случаях мы сидели на палубе и наслаждались непривычной роскошью -дышали свежим воздухом. |
| I remember well those few pleasant evenings: the river, luminous with the drowned light, the dark banks where the night lurked, the storm-tossed sky, jewelled here and there with stars. | Я хорошо помню эти редкие приятные вечера: река, светящаяся изнутри от затонувшего в ней света, желтые отмели, в которых таится ночь, небо, выметенное штормом, кое-где украшенное звездами, подобными драгоценностям. |
| It was delightful not to hear for an hour or so the sullen thrashing of the rain; but to listen to the leaping of the fishes, the soft swirl raised by some water-rat, swimming stealthily among the rushes, the restless twitterings of the few still wakeful birds. | Было восхитительно приятно в течение часа или двух не слышать сердитого стука дождя и лишь внимать плеску рыб и легкому шуму воды, вызванному какой-нибудь водяной крысой, украдкой пробирающейся среди тростников, или прислушиваться к непрестанному щебету немногочисленных, еще не заснувших птиц. |
| An old corncrake lived near to us, and the way he used to disturb all the other birds, and keep them from going to sleep, was shameful. | Вблизи от нас жил старый коростель. Он самым возмутительным образом будоражил всех остальных птиц и мешал им спать. |
| Amenda, who was town-bred, mistook him at first for one of those cheap alarm clocks, and wondered who was winding him up, and why they went on doing it all night; and, above all, why they didn't oil him. | Аменда, которая выросла в городе, сначала приняла его за дешевый будильник и недоумевала, кто его заводит и почему это делают всю ночь напролет, а главное, почему его не смазывают. |
| He would begin his unhallowed performance about dusk, just as every respectable bird was preparing to settle down for the night. | За свой непристойный концерт он принимался с наступлением сумерек, как раз в то время, когда любая порядочная птица готовится к ночному отдыху. |
| A family of thrushes had their nest a few yards from his stand, and they used to get perfectly furious with him. | В нескольких ярдах от его жилища гнездилось семейство дроздов, и коростель приводил их в неистовство. |
| "There's that fool at it again," the female thrush would say; "why can't he do it in the daytime if he must do it at all?" (She spoke, of course, in twitters, but I am confident the above is a correct translation.) | - Этот дурак снова принялся за свое, - говорила дроздиха. - Если ему непременно хочется трещать, почему он не может делать это днем? (Разумеется, говорила она на языке птичьего щебета, но я убежден, что даю точный перевод.) |
| After a while, the young thrushes would wake up and begin chirping, and then the mother would get madder than ever. | Спустя некоторое время молодые дрозды просыпались и начинали чирикать, и тогда мать прямо бесилась от гнева. |
| "Can't you say something to him?" she would cry indignantly to her husband. | - Неужели ты не можешь сказать ему что-нибудь?- возмущенно кричала она своему супругу. |
| "How do you think the children can get to sleep, poor things, with that hideous row going on all night? | - Разве, по-твоему, бедные малютки могут спать, когда всю ночь продолжается этот отвратительный шум? |
| Might just as well be living in a saw-mill." | Живешь словно, на лесопилке. |
| Thus adjured, the male thrush would put his head over the nest, and call out in a nervous, apologetic manner:-- | Тогда дрозд-самец высовывал голову из гнезда и кричал взволнованно, но вежливо: |
| "I say, you know, you there, I wish you wouldn't mind being quiet a bit. | - Эй, как вас там, послушайте! Не можете ли вы успокоиться хоть на минуту! |
| My wife says she can't get the children to sleep. | Моя жена говорит, что дети не в состоянии заснуть. |
| It's too bad, you know, 'pon my word it is." | Это нехорошо с вашей стороны, честное слово! |
| "Gor on," the corncrake would answer surlily. | - Заткнись! - громко отвечал ему коростель. |
| "You keep your wife herself quiet; that's enough for you to do." | - Лучше заставь молчать свою жену. Тебе и с нешто не справиться. |
| And on he would go again worse than before. | И он продолжал трещать громче прежнего. |
| Then a mother blackbird, from a little further off, would join in the fray. | Тогда вмешивалась в ссору черная дроздиха, жившая несколько-поодаль. |
| "Ah, it's a good hiding he wants, not a talking to. | - Его надо хорошенько отлупить, а не разговаривать с ним. |
| And if I was a cock, I'd give it him." (This remark would be made in a tone of withering contempt, and would appear to bear reference to some previous discussion.) | Если бы я была мужчиной, я так бы и поступила. (Это замечание дроздиха делала тоном уничтожающего презрения, и, по-видимому, оно находилось в связи с некой предшествующей дискуссией.) |
| "You're quite right, ma'am," Mrs. Thrush would reply. | - Вы совершенно правы, мадам, - отвечала соседка. |
| "That's what I tell my husband, but" (with rising inflection, so that every lady in the plantation might hear) "_he_ wouldn't move himself, bless you--no, not if I and the children were to die before his eyes for want of sleep." | - Именно это я и твержу своему мужу, но он (голос все, повышался, так что слышать ее могла любая леди в окрестности), но он не двинется с места - о нет! - даже если бы я и дети умирали перед его глазами от всех этих бессонных ночей. |
| "Ah, he ain't the only one, my dear," the blackbird would pipe back, "they're all alike"; then, in a voice more of sorrow than of anger:--"but there, it ain't their fault, I suppose, poor things. | - Он не исключение, дорогая, - высвистывала черная дроздиха, - все они таковы! - и продолжала скорее огорченно, нежели сердито: -Но можно ли их, несчастных, винить? |
| If you ain't got the spirit of a bird you can't help yourself." | Кто лишен настоящей птичьей души, не волен над собой! |
| I would strain my ears at this point to hear if the male blackbird was moved at all by these taunts, but the only sound I could ever detect coming from his neighbourhood was that of palpably exaggerated snoring. | Я напряг слух, чтобы услыхать, прошибли ли эти колкости черного дрозда, но с его стороны доносился лишь явно подчеркнутый храп. |
| By this time the whole glade would be awake, expressing views concerning that corncrake that would have wounded a less callous nature. | К этому времени все птицы на прогалине уже бодрствовали, выражая по адресу коростеля суждения, которые могли бы задеть менее черствую натуру. |
| "Blow me tight, Bill," some vulgar little hedge-sparrow would chirp out, in the midst of the hubbub, "if I don't believe the gent thinks 'e's a-singing." | - Разрази меня гром, Биль, - чирикал какой-то нахальный луговой воробей, и голос его покрывал общий галдеж, - если этот джентльмен не воображает, будто он поет! |
| "'Tain't 'is fault," Bill would reply, with mock sympathy. | - Не его вина, - отвечал Биль с издевательским сочувствием. |
| "Somebody's put a penny in the slot, and 'e can't stop 'isself." | - Кто-то сунул монетку в щелку, и он сам уже не в состоянии остановиться. |
| Irritated by the laugh that this would call forth from the younger birds, the corncrake would exert himself to be more objectionable than ever, and, as a means to this end, would commence giving his marvellous imitation of the sharpening of a rusty saw by a steel file. | Взбешенный смехом молодых птиц, коростель старался доставить всем еще больше неприятностей и принимался с изумительным совершенством изображать, как точат заржавевшую пилу стальным напильником. |
| But at this an old crow, not to be trifled with, would cry out angrily:-- | Но тут старый ворон, с которым опасно было шутить, сердито кричал: |
| "Stop that, now. | - Довольно! Прекратить! |
| If I come down to you I'll peck your cranky head off, I will." | Или я спущусь и клюну тебя так, что твоя дурацкая башка слетит с плеч! |
| And then would follow silence for a quarter of an hour, after which the whole thing would begin again. | И тут на четверть часа наступала тишина, а потом все начиналось сызнова. |
| CHAPTER V | ГЛАВА V |
| Brown and MacShaughnassy came down together on the Saturday afternoon; and, as soon as they had dried themselves, and had had some tea, we settled down to work. | Браун и Мак-Шонесси приехали вместе в субботу вечером. Едва они успели обсохнуть и напиться чаю, как мы принялись за работу. |
| Jephson had written that he would not be able to be with us until late in the evening, and Brown proposed that we should occupy ourselves until his arrival with plots. | Джефсон прислал открытку, где писал, что присоединится к нам только поздно вечером. Браун предложил до его приезда заняться сюжетом. |
| "Let each of us," said he, "sketch out a plot. | - Пусть каждый из нас, - сказал он, - придумает сюжет. |
| Afterwards we can compare them, and select the best." | Потом мы сравним их и выберем лучший. |
| This we proceeded to do. | Так мы и поступили. |
| The plots themselves I forget, but I remember that at the subsequent judging each man selected his own, and became so indignant at the bitter criticism to which it was subjected by the other two, that he tore it up; and, for the next half-hour, we sat and smoked in silence. | Сюжеты я позабыл, но помню, что при последовавшем отборе каждый настаивал на своем собственном и так обиделся за жестокую критику, которой подвергся со стороны остальных, что разорвал запись в клочья. Следующие полчаса мы сидели и курили молча. |
| When I was very young I yearned to know other people's opinion of me and all my works; now, my chief aim is to avoid hearing it. | Когда я был молод, я жаждал услышать чужое мнение обо мне и обо всем, созданном мною; теперь я больше всего стремлюсь к тому, чтобы как-нибудь уклониться от этого. |
| In those days, had any one told me there was half a line about myself in a newspaper, I should have tramped London to obtain that publication. | Если в те времена мне сообщали, что где-то обо мне напечатано подстроки, я готов был исходить пешком весь Лондон, чтобы добыть экземпляр газеты. |
| Now, when I see a column headed with my name, I hurriedly fold up the paper and put it away from me, subduing my natural curiosity to read it by saying to myself, | Теперь, при виде целого столбца, в заголовке которого красуется мое имя, я спешно свертываю газету, откладываю ее в сторону и, подавляя естественное желание узнать, что там написано, говорю: |
| "Why should you? | "Зачем это тебе? |
| It will only upset you for the day." | Это только выбьет тебя из колеи на весь день". |
| In my cubhood I possessed a friend. | В юности у меня был друг. |
| Other friends have come into my life since--very dear and precious friends--but they have none of them been to me quite what this friend was. | С тех пор в мою жизнь входили другие друзья -подчас весьма дорогие и близкие мне, - но ни один из них не стал для меня тем, чем был тот... |
| Because he was my first friend, and we lived together in a world that was much bigger than this world--more full of joy and of grief; and, in that world, we loved and hated deeper than we love and hate in this smaller world that I have come to dwell in since. | Ибо он был моим первым другом, и мы жили с ним в мире, который был просторнее нынешнего: в том мире было больше и радости и горя, и в нем мы любили и ненавидели глубже, чем любим и ненавидим в более тесном мирке, где мне приходится существовать теперь. |
| He also had the very young man's craving to be criticised, and we made it our custom to oblige each other. | У моего друга была страсть, свойственная многим молодым людям: он обожал, чтобы его критиковали, и у нас стало обычаем оказывать друг другу это внимание. |
| We did not know then that what we meant, when we asked for "criticism," was encouragement. | В то время мы не знали, что, прося о "критике", имели в виду одобрение. |
| We thought that we were strong--one does at the beginning of the battle, and that we could bear to hear the truth. | Мы думали, что сильны - это обычно бывает в начале боя - и в состоянии выслушивать правду. |
| Accordingly, each one pointed out to the other one his errors, and this task kept us both so busy that we had never time to say a word of praise to one another. | Согласно установившемуся обычаю, каждый из нас указывал другому на его ошибки, и мы были так заняты этим, что нам не хватало времени сказать друг другу слово похвалы. |
| That we each had a high opinion of the other's talents I am convinced, but our heads were full of silly saws. | Я убежден, что каждый из нас держался самого высокого мнения о таланте своего друга, но наши головы были начинены глупыми поговорками. |
| We said to ourselves: | Мы говорили себе: |
| "There are many who will praise a man; it is only his friend who will tell him of his faults." | "Хвалить будут многие, но только друг скажет вам правду". |
| Also, we said: | Мы говорили также: |
| "No man sees his own shortcomings, but when these are pointed out to him by another he is grateful, and proceeds to mend them." | "Никто не видит собственных недостатков, но если кто-либо другой указывает на них, нужно быть благодарным и стараться избавиться от них". |
| As we came to know the world better, we learnt the fallacy of these ideas. | Когда мы лучше познакомились с миром, мы поняли обманчивость подобных представлений. |
| But then it was too late, for the mischief had been done. | Но было слишком поздно, так как зло уже свершилось. |
| When one of us had written anything, he would read it to the other, and when he had finished he wouldsay, | Написав что-либо, каждый из нас читал свое произведение другому и, окончив чтение, говорил: |
| "Now, tell me what you think of it--frankly and as a friend." | "Теперь скажи мне, что ты думаешь об этом, -откровенно, как друг". |
| Those were his words. | Таковы были слова. |
| But his thoughts, though he may not have known them, were:-- | Но в мыслях у каждого, хотя он мог и не знать этого, было: |
| "Tell me it is clever and good, my friend, even if you do not think so. | "Скажи мне, что это умно и хорошо, друг мой, даже если ты не думаешь так. |
| The world is very cruel to those that have not yet conquered it, and, though we keep a careless face, our young hearts are scored with wrinkles. | Мир очень жесток к тем, кто еще не завоевал его, и хотя мы и напускаем на себя беззаботный вид, наши юные сердца кровоточат. |
| Often we grow weary and faint-hearted. Is it not so, my friend? | Часто мы устаем и становимся малодушными, Разве это не так, друг мой? |
| No one has faith in us, and in our dark hours we doubt ourselves. | Никто не верит в нас, и в часы отчаянья мы сами сомневаемся в себе. |
| You are my comrade. | Ты кой товарищ. |
| You know what of myself I have put into this thing that to others will be but an idle half-hour's reading. | Ты знаешь, как много собственных чувств и мыслей я вложил в это произведение, которое другие лениво перелистают за полчаса. |
| Tell me it is good, my friend. | Скажи мне, что оно удалось, друг мой! |
| Put a little heart into me, I pray you." | Одобри меня хоть немного, прошу тебя!" |
| But the other, full of the lust of criticism, which is civilisation's substitute for cruelty, would answer more in frankness than in friendship. | Но другой, полный критического азарта, который у цивилизованных людей подменяет жестокость, отвечает скорее откровенно, нежели по-дружески. |
| Then he who had written would flush angrily, and scornful words would pass. | Тогда автор сердито вспыхивает и обменивается со своим критиком гневными репликами. |
| One evening, he read me a play he had written. | Как-то вечером друг прочел мне свою пьесу. |
| There was much that was good in it, but there were also faults (there are in some plays), and these I seized upon and made merry over. | В ней было много хорошего, но были и промахи (бывают же пьесы с промахами); их-то я подхватил и стал потешаться над ними. |
| I could hardly have dealt out to the piece more unnecessary bitterness had I been a professional critic. | Я не мог бы отнестись к пьесе более едко, будь я даже профессиональным критиком. |
| As soon as I paused from my sport he rose, and, taking his manuscript from the table, tore it in two, and flung it in the fire--he was but a very young man, you must remember--and then, standing before me with a white face, told me, unsolicited, his opinion of me and of my art. | Едва я прекратил это развлечение, как он вскочил, схватил со стола рукопись, разорвал ее пополам и швырнул в огонь (он был очень молод, этого нельзя забывать), а потом, стоя передо мной с побелевшим лицом, высказал мне, без всякой просьбы с моей стороны, все, что думал обо мне и о моем искусстве. |
| After which double event, it is perhaps needless to say that we parted in hot anger. | Пожалуй, незачем говорить, что после этого двойного происшествия мы расстались в сильном гневе. |
| I did not see him again for years. | Я не видел его много лет. |
| The streets of life are very crowded, and if we loose each other's hands we are soon hustled far apart. | Дороги жизни многолюдны, и если мы выпустили чью-то руку, нас скоро оттеснят далеко в сторону. |
| When I did next meet him it was by accident. | Снова я встретил его случайно. |
| I had left the Whitehall Rooms after a public dinner, and, glad of the cool night air, was strolling home by the Embankment. | Выйдя из Уайтхолла после банкета и радостно вдыхая свежий воздух, я направился домой по набережной. |
| A man, slouching along under the trees, paused as I overtook him. | Кто-то тяжелой поступью плелся под деревьями и остановился, когда я поравнялся с ним. |
| "You couldn't oblige me with a light, could you, guv'nor?" he said. The voice sounded strange, coming from the figure that it did. | "Вы не могли бы дать мне огонька, хозяин?" -слова прозвучали странно и как-то не гармонировали с фигурой говорившего. |
| I struck a match, and held it out to him, shaded by my hands. | Я чиркнул спичку и подал незнакомцу, прикрыв рукой язычок пламени от ветра. |
| As the faint light illumined his face, I started back, and let the match fall:— | Когда слабый огонек осветил его лицо, я отшатнулся и выронил спичку: |
| "Harry!" | "Гарри!" |
| He answered with a short dry laugh. | Он ответил коротким сухим смешком. |
| "I didn't know it was you," he said, "or I shouldn't have stopped you." | "Не знал, что это ты, - сказал он. - Я не остановил бы тебя". |
| "How has it come to this, old fellow?" I asked, laying my hand upon his shoulder. | "Как ты дошел до этого, старина?" - спросил я, кладя руку ему на плечо. |
| His coat was unpleasantly greasy, and I drew my hand away again as quickly as I could, and tried to wipe it covertly upon my handkerchief. | Его пальто было грязное, засаленное, и я, поскорее отдернув руку, постарался незаметно вытереть ее носовым платком. |
| "Oh, it's a long, story," he answered carelessly, "and too conventional to be worth telling. | "О, это длинная история, - небрежно ответил он, -и слишком банальная, чтобы ее стоило рассказывать. |
| Some of us go up, you know. | Некоторые поднимаются, как тебе известно. |
| Some of us go down. | А некоторые опускаются. |
| You're doing pretty well, I hear." | Говорят, у тебя, дела идут неплохо". |
| "I suppose so," I replied; "I've climbed a few feet up a greasy pole, and am trying to stick there. | "Пожалуй, - ответил я, - я влез на несколько футов вверх по обмазанному салом столбу и теперь стараюсь удержаться. |
| But it is of you I want to talk. | Но мы говорим о тебе. |
| Can't I do anything for you?" | Не могу ли я что-нибудь сделать для тебя?" |
| We were passing under a gas-lamp at the moment. | В это мгновение мы проходили под газовым фонарем. |
| He thrust his face forward close to mine, and the light fell full and pitilessly upon it. | Он наклонился ко мне, наши головы сблизились, и свет ярко и безжалостно осветил его лицо. |
| "Do I look like a man you could do anything for?" he said. | "Разве я похож на человека, для которого ты можешь что-нибудь сделать?" - спросил он. |
| We walked on in silence side by side, I casting about for words that might seize hold of him. | Мы молча шли бок о бок, и я придумывал слова, которые могли бы произвести на него впечатление. |
| "You needn't worry about me," he continued after a while, "I'm comfortable enough. | "Не беспокойся обо мне, - снова заговорил он, помолчав, - я чувствую себя достаточно хорошо. |
| We take life easily down here where I am. | Там, куда я опустился, на жизнь смотрят просто. |
| We've no disappointments." | У нас не бывает разочарований". |
| "Why did you give up like a weak coward?" I burst out angrily. | "Почему ты бежал, как жалкий трус? - вспылил я. |
| "You had talent. | - У тебя был талант. |
| You would have won with ordinary perseverance." | Ты пробился бы, если б проявил больше упорства". |
| "Maybe," he replied, in the same even tone of indifference. | "Возможно, - ответил он тем же ровным безразличным тоном. |
| "I suppose I hadn't the grit. | - Вероятно, у меня не было нужной хватки. |
| I think if somebody had believed in me it might have helped me. | Думаю, что если бы кто-нибудь поверил в меня, это могло бы помочь мне. |
| But nobody did, and at last I lost belief in myself. | Но никто в меня не поверил, и в конце концов я сам утратил веру в себя. |
| And when a man loses that, he's like a balloon with the gas let out." | А когда человек теряет веру в себя, он подобен воздушному шару, из которого улетучился газ". |
| I listened to his words in indignation and astonishment. | Я слушал его, возмущаясь и удивляясь. |
| "Nobody believed in you!" I repeated. | "Никто не верил в тебя! - повторил я. |
| "Why, I always believed in you, you know that I--" | - Но я-то, я всегда верил в тебя, ты это знаешь. Я..." |
| Then I paused, remembering our "candid criticism" of one another. | Тут я умолк, вспомнив нашу взаимную "откровенную критику". |
| "Did you?" he replied quietly, | "В самом деле? - спокойно возразил он. |
| "I never heard you say so. | - Ты никогда мне не говорил этого. |
| Good-night." | Прощай". |
| In the course of our Strandward walking we had come to the neighbourhood of the Savoy, and, as he spoke, he disappeared down one of the dark turnings thereabouts. | Двигаясь по направлению к Стрэнду, мы дошли до окрестностей Савоя, и он скрылся в одном из темных проходов. |
| I hastened after him, calling him by name, but though I heard his quick steps before me for a little way, they were soon swallowed up in the sound of other steps, and, when I reached the square in which the chapel stands, I had lost all trace of him. | Я поспешил за ним, окликая его по имени, и хотя некоторое время мне казалось, что я слышу впереди его шаги, вскоре они слились со звуками других шагов, так что, когда я добрался до площади, где стоит часовня, я потерял его след. |
| A policeman was standing by the churchyard railings, and of him I made inquiries. | Возле церковной ограды стоял полисмен. Я обратился к нему с расспросами. |
| "What sort of a gent was he, sir?" questioned the man. | "Как выглядел этот джентльмен, сэр?" - спросил он. |
| "A tall thin gentleman, very shabbily dressed--might be mistaken for a tramp." | "Высокий, худой, очень грязно одетый, - его можно было принять за бродягу". |
| "Ah, there's a good many of that sort living in this town," replied the man. | "О, таких в городе много. |
| "I'm afraid you'll have some difficulty in finding him." | Боюсь, что вам будет трудно разыскать его", -ответил полицейский. |
| Thus for a second time had I heard his footsteps die away, knowing I should never listen for their drawing near again. | Так я во второй раз услыхал, как замирали вдали шаги моего друга, и знал, что больше никогда не услышу их приближения. |
| I wondered as I walked on--I have wondered before and since--whether Art, even with a capital A, is quite worth all the suffering that is inflicted in her behalf--whether she and we are better for all the scorning and the sneering, all the envying and the hating, that is done in her name. | Продолжая путь, я раздумывал, - так же, как делал это и прежде и потом, - стоит ли Искусство, даже с прописной буквы, всех тех страданий, которые оно влечет за собою, выигрывает ли оно и становимся ли мы лучше благодаря той массе презрения и насмешек, зависти и ненависти, которые валятся на нас во имя его. |
| Jephson arrived about nine o'clock in the ferry-boat. | Джефсон прибыл около девяти часов вечера на пароме. |
| We were made acquainted with this fact by having our heads bumped against the sides of the saloon. | О его прибытии нас оповестило то обстоятельство, что мы стукнулись головами о стены гостиной. |
| Somebody or other always had their head bumped whenever the ferry-boat arrived. | Кто-нибудь неизменно стукался головой всякий раз, когда причаливал паром. |
| It was a heavy and cumbersome machine, and the ferry-boy was not a good punter. | Это была тяжелая неповоротливая махина, а мальчишка-паромщик не ахти как умел работать шестом. |
| He admitted this frankly, which was creditable of him. | Он откровенно признавался в этом, - что говорило в его пользу. |
| But he made no attempt to improve himself; that is, where he was wrong. | Но он и не пытался исправиться, и это было ошибкой с его стороны. |
| His method was to arrange the punt before starting in a line with the point towards which he wished to proceed, and then to push hard, without ever looking behind him, until something suddenly stopped him. | Его метод состоял в том, что он нацеливал свой паром прямо на ту точку, к которой собирался пристать, а потом, не оглядываясь, изо всех сил отталкивался шестом до тех пор, пока что-нибудь внезапно его не останавливало. |
| This was sometimes the bank, sometimes another boat, occasionally a steamer, from six to a dozen times a day our riparian dwelling. | Иногда это бывала отмель, иногда лодка, случалось - и пароход, а от шести до двенадцати раз в день - наше речное жилье. |
| That he never succeeded in staving the houseboat in speaks highly for the man who built her. | То обстоятельство, что ему ни разу не удалось пробить борт нашего понтона, заставляет отнестись с уважением к человеку, который его строил. |
| One day he came down upon us with a tremendous crash. | Однажды паром с ужасным грохотом пристал к нашему борту. |
| Amenda was walking along the passage at the moment, and the result to her was that she received a violent blow first on the left side of her head and then on the right. | Аменда в это мгновение шла по коридору и в результате сильно стукнулась головой о стенку, сперва слева, а потом справа. |
| She was accustomed to accept one bump as a matter of course, and to regard it as an intimation from the boy that he had come; but this double knock annoyed her: so much "style" was out of place in a mere ferry-boy. | Надо сказать, что она привыкла получать один удар в качестве сигнала, что мальчишка-паромщик прибыл; но двойной удар вывел ее из себя: это было слишком большой роскошью для простого мальчишки-паромщика. |
| Accordingly she went out to him in a state of high indignation. | Поэтому она выскочила на палубу в ужасном гневе. |
| "What do you think you are?" she cried, balancing accounts by boxing his ears first on one side and then on the other, "a torpedo! | - Ты что думаешь? - кричала она, расплачиваясь с ним оплеухами слева и справа. - Воображаешь, что ты торпеда? |
| What are you doing here at all? | И вообще, зачем ты здесь? |
| What do you want?" | Что тебе надо? |
| "I don't want nothin'," explained the boy, rubbing his head; "I've brought a gent down." | - Мне ничего не надо, - ответил парень, протирая уши, - я привез джентльмена. |
| "A gent?" said Amenda, looking round, but seeing no one. | - Джентльмена? - переспросила Аменда, оглядываясь, потому что не видела никого. |
| "What gent?" | - Какого джентльмена? |
| "A stout gent in a straw 'at," answered the boy, staring round him bewilderedly. | - Толстого джентльмена в соломенной шляпе,- отвечал паренек, растерянно озираясь. |
| "Well, where is he?" asked Amenda. | - Где же он? - спросила Аменда. |
| "I dunno," replied the boy, in an awed voice; "'e was a-standin' there, at the other end of the punt, a-smokin' a cigar." | - Не знаю, - испугался паренек. - Он стоял там, на другом конце парома, и курил сигару. |
| Just then a head appeared above the water, and a spent but infuriated swimmer struggled up between the houseboat and the bank. | В это мгновение из воды показалась голова и запыхавшийся, но разъяренный пловец стал пробираться вброд к нашему понтону. |
| "Oh, there 'e is!" cried the boy delightedly, evidently much relieved at this satisfactory solution of the mystery; "'e must ha' tumbled off the punt." | - О, вот он! - заорал в восторге мальчишка, видимо испытывая облегчение оттого, что загадка благополучно разрешилась, - он, должно быть, свалился с парома! |
| "You're quite right, my lad, that's just what he did do, and there's your fee for assisting him to do it." | - Ты совершенно прав, дружок, и вот тебе за то, что ты помог мне в этом! |
| Saying which, my dripping friend, who had now scrambled upon deck, leant over, and following Amenda's excellent example, expressed his feelings upon the boy's head. | И мой промокший до нитки друг, забравшись на палубу, тут же перегнулся за борт и, следуя превосходному примеру Аменды, излил свои чувства, надрав паромщику уши. |
| There was one comforting reflection about the transaction as a whole, and that was that the ferry-boy had at last received a fit and proper reward for his services. | Во всей этой истории нас утешало то обстоятельство, что мальчишка-паромщик получил наконец по заслугам. |
| I had often felt inclined to give him something myself. | Часто мне самому ужасно хотелось задать ему трепку. |
| I think he was, without exception, the most clumsy and stupid boy I have ever come across; and that is saying a good deal. | Мне кажется, что он, без преувеличения, был самым неуклюжим и тупым парнем, с каким мне когда-либо доводилось сталкиваться, а сказать так - значит сказать очень много. |
| His mother undertook that for three-and-sixpence a week he should "make himself generally useful" to us for a couple of hours every morning. | Как-то его мать предложила, чтобы он за три шиллинга и шесть пенсов в неделю каждое утро "помогал нам чем может". |
| Those were the old lady's very words, and I repeated them to Amenda when I introduced the boy to her. | Таковы были подлинные слова его матери, и я повторил их Аменде, знакомя ее с мальчишкой. |
