АlshBetta - Русская [СИ]

Лоу открывает калитку, когда мы минуем дорожку вдоль сада, и придерживает ее, дабы меня не пришибло. Долго — как минимум пять секунд — держит, пока решаюсь выходить. В голове совершенно некстати крутятся слова Роз, затронувшие все беспокоящие меня темы, и они не дают принять быстрого решения.

Впрочем, здравый смысл и интерес все же побеждают. Кто сказал, что я уезжаю надолго? Каллену придется вернуть меня в резиденцию сразу же, как захочу. Иначе я звоню Рональду.

Ну, все.

Была не была.

— Добрый вечер, Изабелла, — здороваются со мной после первого и единственного шага за пределы территории дома. Фонарь, пристроенный сверху, слева, освещает машину кремового цвета, возле передней двери которой меня уже ждут.

Ну еще бы…

Эдвард стоит в расслабленной, но притом ровной, приветливой позе. На нем, как и в нашу первую встречу, серое пальто. И оно тоже не застегнуто.

— Здравствуйте, — отвечаю ему, встретившись взглядом на единую секунду, только для приличия. Его глаза слишком многое могут со мной сделать, чтобы так бесстрашно и беззастенчиво в них смотреть.

С преувеличенным интересом разглядываю бампер автомобиля — «Ауди».

— Вы готовы ехать?

— Да.

Делаю шаг по направлению к передней двери, которую Каллен освободил, но чтобы открыть ее, в этот раз тянутся сразу две руки. Лоу все это время стоял куда ближе, чем казалось.

В итоге впускает меня внутрь Эдвард. С прямым вызовом, проскочившем на, казалось бы, беспристрастном лице, смиряет взглядом охранника. Даже его поза — та самая, расслабленная — теперь кажется мне угрожающей.

О господи, впору вешать на шею знак «руками не трогать»…

Мой сопровождающий едва заметно морщится, но никаких ответных действий не принимает. Только кивает мне — с предупреждением. И отходит назад, скрываясь от светового пятна фонаря, дабы дать Эдварду вырулить. В зеркале заднего вида — что он, что сам освещенный забор резиденции — пропадают достаточно быстро.

— Пристегнитесь, пожалуйста, — напоминая мне о своем присутствии, просит Каллен. Он снова абсолютно спокоен, снова расслаблен. Руль держит как следует, не сжимая его пальцами, как Джаспер, и не вдавливая в приборную панель. Все свое внимание уделяет дороге, но краем глаза все же поглядывает в мою сторону. С намеком на улыбку.

— Вы так плохо водите? — согласившись, тянусь назад, отыскивая ремень пальцами, но все же спрашиваю.

— Так будет безопаснее, — дружелюбно отвечает он, сбавляя скорость перед съездом на трассу.

Защелкнув карабин, рассеяно киваю.

— А куда мы едем?

— В «Питбуль», — мужчина уходит влево, делая почти полный разворот, дабы попасть в нужную полосу, — это близко и не очень шумно. Или у вас есть особые предпочтения, Изза?

— Нет, «Питбуль» подойдет.

В салоне становится тихо. Я молчаливо смотрю в окно, подмечая, как стремительно сменяются темные пейзажи пригорода, выводящие к сияющему вдали тысячей огней Лас-Вегасу, и думаю, что если свернуть направо после желтой водонапорной башни, будем проселочная дорога к домику Джаспера. Что мы окажемся на его засыпанной гравием черной дорожке, прямо перед тремя горящими окнами. Если он дома, конечно.

Размышления не лучшие, признаю. И совсем не своевременные.

— Кто вы по знаку зодиака? — неожиданно даже для себя самой спрашиваю у Эдварда, когда вижу впереди рекламную растяжку с таким же названием антикварного магазина. Там, кажется, изображен патефон и викторианские трюмо.

Мужчина тоже не ожидал, это видно по промедлению с ответом и брошенному на меня вопросительному взгляду. Но он все же озвучивает:

— Лев.

На мой смешок реагирует с непониманием:

— Это для вас так важно?

Я пожимаю плечами, невесомо погладив пальцами ремень безопасности.

— Это два самых несовместимых знака. Я Дева.

Эдвард хмыкает. Не улыбается, не ухмыляется, не хмурится. Лицо все так же безучастно к происходящему, я могу судить об эмоциях его обладателя только по звукам или по глазам. Но с глазами сложно — я сама в них не смотрю. Мне они потом снятся…

— Надеюсь, на ваше решение это не повлияет?

— На мое решение уже ничто не повлияет, — без смеха отвечаю, повернувшись в сторону окна, — не волнуйтесь.

Поток машин, движущийся к городу, вовлекает в свои дебри и нас. Эдвард терпеливо ждет очереди проехать, в то время как Джас, насколько я помню, в таких случаях всегда маневрировал между автомобилями. Чувствую, ехать такими темпами нам придется еще долго…

— Изза, — Каллен отвлекает меня от нудного ожидания, отпуская руль и почти полностью поворачиваясь в мою сторону. Отблески фар и освещения трассы гуляют на его лице, волей-неволей, но вынуждая меня сконцентрироваться на аметистовом взгляде. Впустить его к себе. — Я не хочу в баре возвращаться к теме свадьбы, поэтому давайте решим все сейчас. Быстро.

Он горазд на неожиданные предложения, я уже знаю. Но, похоже, и времени даром он тоже не теряет: пробка — и та возможность для разговора.

— Ладно.

Эдвард подъезжает вперед, двигаясь вслед за нитью машин впереди, и снова поворачивается ко мне. Возвращается.

— Мы назначили дату на следующую пятницу. К одиннадцати. Потом будет небольшой банкет в вашей резиденции. Может быть, вы хотите утвердить список гостей?

— Нет, не думаю.

Мужчина с уважением кивает.

— А с меню? Вы хотите чего-нибудь особенного?

Господи, он еще и о еде думает…

— Ничего особенного. Я вам доверяю.

Говорю и только потом понимаю, что именно. Понимаю, потому что прежде отстраненное от любого проявления ощущений лицо мужчины чуть вытягивается, слева заметнее.

Он разом серьезнеет. Глаза тоненькими ниточками пронизывает признательность и другое, непонятное, неразборчивое мне чувство. Чем-то напоминает блеск долга…

— Спасибо, — негромко благодарит он.

Я теряюсь.

— Я про блюда…

Однако Эдварда это, кажется, не особенно волнует.

— Я знаю. Но все равно спасибо, Изза.

Мне становится холодно. В теплом салоне холодно, с включенной печкой. В пальто.

— Вы платите Рональду четыре лишних миллиона, Эдвард, — бормочу, намеренно отвернувшись как можно дальше от удушающего взгляда, — это ему следует говорить вам «спасибо».

Напоминание о сумме оплаты этого брака наэлектризовывает атмосферу в салоне. Я кожей это чувствую, хоть и не боюсь.

— Деньги всего лишь бумажки, — примирительно замечает Каллен, пытаясь уговорить меня повернуться обратно, — они сами по себе ничего не стоят.

— За них можно купить все что угодно, — не соглашаюсь, сморгнув влагу, проступившую на глазах, — вот в чем их главный недостаток.

Пробка начинает двигаться. Рассасывается благодаря загоревшемуся зеленому свету и двум развязкам, отходящим по две стороны от основного пути.