Блайт Гиффорд - Любовный поединок

Сам Марк в жизни чаще сталкивался с проделками дьявола, хотя не считал себя вправе судить.

Он соблюдал необходимые обряды и считал нужным прислушиваться к мнению людей знающих и более мудрых.

Сегодня все было непривычно и совсем иначе. Стоя на чужой земле, коченея от холода так, что, казалось, он рискует превратится в ледяную статую, шевалье смотрел на чужое небо, видел ярко сверкавшие по воле Бога звезды и думал, что сейчас ангелы наблюдают за ними.

Ангерран говорил, что они должны благодарить Бога за милость. Марк поежился.

Сначала один поцелуй. Теперь второй. И он не хотел останавливаться. Он желал большего так сильно, что старался не приближаться к леди Сесилии, боясь не совладать с собой.

Де Куси был мастером придворных игр, он всегда знал, когда можно сделать шаг, а когда надо остановиться, но Марк был в этом не силен. Он воин, для него побеждать означает продолжать жить. Поражение – смерть. Или даже хуже.

Придворные вошли в часовню, носящую имя покровителя Англии, и разговоры прекратились.

Сегодня Марк не видел Сесилию, но сейчас она была на привычном месте рядом с леди Изабеллой. Стоящий рядом Ангерран проследил за его взглядом, ни один из них в тот момент не думал о Боге.

Когда началась месса, пусть и не привычная, но все же на знакомом латинском языке, Марка внезапно охватило благостное спокойствие. Он перевел взгляд на склонившую голову Сесилию и, приглядевшись, увидел, что она кусает губы, а пальчики ее дрожат. Она плачет?

Неужели она такая чувствительная, что не может сдержаться, думая о приходе Христа в этот мир? Или причина в другом? В скорби по родителям?

Как-то он сказал ей, что она слишком скрытная, слова тогда прозвучали обвинением. Вчера она позволила ему увидеть свою боль, свои потаенные чувства. Они были связаны с потерей отца и матери. Подобную трагедию с трудом выдержит даже мужественный воин.

Сам он так давно лишился отца, что почти забыл его, а мать вообще не помнил. А сколько его товарищей пали на поле боя! Год за годом душа его покрывалась броней слой за слоем. Но жизнь Сесилии была иной, она нежна и ранима. Боль еще не утихла, казалось, даже под маской спокойствия, которую она надевала всякий раз в обществе, он видел ее тоску и слезы.

В конце концов, она так же одинока, как и он.

После службы все опять вышли на холодный двор, ледяной ветер дул так яростно, что мог в одну секунду заморозить слезы на щеках.

– Пойдем с нами, – прошептал ему на ухо Ангерран. – Лично я умираю от голода.

Желудок Марка отозвался урчанием. За сегодняшний день во рту у него не было ни крошки еды и ни капли воды, а до рождественского обеда ждать еще много часов.

– Я не слышал, что король планирует поздний ужин.

Де Куси склонил голову:

– Это частный ужин, для близкого круга. Будут Изабелла и Сесилия.

Марк посмотрел на друга с интересом и кивнул.

Придворные разошлись по своим комнатам, а рыцари направились к лестнице, ведущей в новые покои королевской семьи, а там прошли в небольшую комнату, богато украшенную позолотой и цветочным орнаментом. В ней уже собралось около дюжины придворных, среди них была и леди Сесилия. Да, пожалуй, здесь лишь самый узкий круг. Судя по всему, в нем не действовали привычные при дворе правила поведения.

Ангерран сразу направился к Изабелле. Графиня повернулась, увидела Марка, и в глазах ее вспыхнуло удивление.

Марк помедлил и все же решил приблизиться.

– Не ожидала, что вы будете здесь, – произнесла Сесилия более милостиво, чем обычно.

Что он должен сказать? Подобные диалоги ему непривычны, он почти ничего не знает о женщинах и их мире. Когда он попал в Куси, в замке проживали только мужчины, все разговоры были о войне. У него никогда не было сестры, а мать он потерял очень рано. Женщины для Марка – загадка. Что означают слова Сесилии? Она рада его видеть или нет?

Она сказала, что не привыкла выставлять свои чувства напоказ, то же самое относилось и к нему. Значит, следует завести беседу на общие темы и не касаться ничего личного.

– Вы всегда проводите рождественские праздники при дворе?

Марк с удивлением понял, что не представлял графиню в другом месте. Да и зачем ей быть где-то еще, если сам король заботится об ее благополучии?

Леди Сесилия вздохнула, кажется, с облегчением.

– Мы проводили, я имела в виду… – Она запнулась и замолчала.

Сам того не желая, он напомнил ей об утрате.

Графиня вскинула голову, будто прогоняя тоску:

– Большую часть зимы мы проводили при дворе.

При дворе. Подальше от Дувра или Лосфорда – неприступных хранителей побережья острова.

Вторжение едва ли можно ожидать, когда дует ледяной ветер. Граф, ее отец, мог позволить себе ослабить бдительность и немного расслабиться во время светского сезона. Марку это было удивительно. Если бы у него был свой дом и семья, он никогда бы их не покинул.

Придворные расселись за длинным столом, набожность и благоговение, которые он недавно наблюдал на их лицах во время мессы, исчезли. Подали угощение. Это была рыба, приготовленная всеми известными способами – запеченная, прожаренная на огне, тушенная в соусе – единственное, что допускалось в сочельник. Комната быстро наполнилась смехом и шумом голосов. Сесилия и Марк сидели рядом, но никто не бросал на них любопытных взглядов. Никому не было интересно, о чем они ведут беседу.

– Вы росли у моря? – Наконец Марк нашел в своем арсенале подходящий вопрос.

В это время мимо прошел паж с факелом, и он заметил на ее лице милую улыбку. Должно быть, воспоминания о том времени были ей приятны.

– Я каждый день гуляла по побережью.

– Да, река Уаза не столь велика.

Черт, что он говорит? Какая же сложная штука – эта светская беседа.

Слава богу, графиня, похоже, думает о детстве, а не о его ужасных манерах.

– В тех местах удивительные восходы. Порой из-за тумана не все можно хорошо разглядеть, но в ясную погоду кажется, что солнце появляется прямо из пучины морской.

Марк скривился. Ему никогда в голову не приходило любоваться восходом. Кроме того, если появлялась возможность, он предпочитал поспать.

– Я просыпался до восхода только по тревоге.

Сесилия улыбнулась, видя его смущение:

– Похоже, вы не ранняя пташка.

– На войне спят всегда, когда выдается возможность.

Марк сразу пожалел о сказанном, это могло напомнить графине об отце.

К счастью, на этот раз все обошлось.

– Я любила наблюдать, как солнце поднимается над зубчатыми стенами замка, – мечтательно произнесла она. – Вы должны это увидеть.

– Был бы рад.

Сесилия покраснела, и оба невольно отвели взгляд.

Она не решится пригласить в свой дом врага. Этот человек опять заставляет ее забыть обо всех правилах. Как можно приглашать француза в замок, защищающий английский берег? Будучи знатоком фортификационных укреплений, он наверняка сразу бы понял все секреты. До тех пор, пока король не выберет ей мужа, которого и назначит на почетную должность, забота о безопасности побережья лежит на ней.